От Москвы до Берлина. Рассказы для детей
Шрифт:
Развернули солдаты пушку. Вложили снаряд. Прицелились. Ударила пушка стократным басом. Устремился снаряд на запад, весть о нашей победе врагам понёс.
А через несколько дней советские войска перешли в грандиозное наступление. Разгромили они под Москвой фашистов.
«Напишу из Москвы»
Не удаётся фашистам прорваться к Москве ни с юга, ни с севера.
– Брать её штурмом, брать её в лоб! – отдают приказ фашистские генералы.
И вот вечер накануне
«Дорогой дядюшка! – строчит Наймган. – Десять минут тому назад я вернулся из штаба нашей гренадерской дивизии, куда возил приказ командира корпуса о последнем наступлении на Москву…» Пишет Наймган, торопится: «Москва наша! Россия наша! Европа наша! Тороплюсь. Зовёт начальник штаба. Утром напишу из Москвы».
Новую свою попытку прорваться к Москве фашисты начали с самого кратчайшего, Западного направления. Прорвали вражеские дивизии фронт под городом Наро-Фоминском, устремились вперёд.
Торжествуют фашистские генералы:
– Путь на Москву открыт!
Посылают депешу быстрей в Берлин:
«Путь на Москву открыт!»
Мчат к Москве фашистские танки и мотоциклетные части. Пройдено пять километров… десять… пятнадцать, деревня Акулово. Здесь, под Акуловом, встретил враг заслон. Разгорелся смертельный бой. Не прошли здесь фашисты дальше.
Пытаются враги пробиться теперь южнее Наро-Фоминска. Прошли пять километров… десять… пятнадцать. Село Петровское. И здесь, у Петровского, преградили дорогу фашистам наши. Разгорелся смертельный бой. Не прорвались фашисты дальше.
Повернули фашисты на север. Устремились к станции Голицыне. Прошли пять километров… десять… пятнадцать… У деревень Бурцеве и Юшково – стоп! Стоят здесь на страже наши. Разгорелся смертельный бой. И здесь не прорвались фашисты дальше. Захлебнулась и здесь атака.
Отбили советские воины новый прорыв на Москву. Отползли, отошли фашистские танки к своим исходным рубежам. Отошли фашисты и всё же не верят в силу советских войск. Успокаивают сами себя фашистские генералы:
– Ничего, ничего – отдохнём, поднажмём, осилим!
А в это время на север, на юг от Москвы и здесь, на Западном направлении, собирали советские части свежие силы. К Москве подходили новые дивизии, в войска поступали новые танки и новые пушки. Советская Армия готовилась нанести сокрушительный удар по врагу.
Готовы войска. Нужен лишь сигнал к наступлению.
И он поступил.
На одних участках фронта 5-го, а на других 6 декабря 1941 года войска, оборонявшие Москву, перешли в грандиозное наступление. Советская Армия стала громить врага и погнала его на запад.
Ну, а как же с письмом Наймгана? Дописал ли его офицер?
Нет, не успел. Погиб лейтенант Наймган. Вместе с письмом в снегах под Москвой остался.
«Тайфуном» назвали фашисты своё наступление.
Взвился «Тайфун», как ястреб. Рухнул, как камень, в пропасть. Укротили его советские солдаты.
Француженка
Француженка – так солдаты назвали пушку.
Когда сержанту Барабину впервые её вручили, глянул солдат и ахнул. Пушка была выпуска 1897 года, выходит, из неё деды ещё стреляли.
– Да-а-а… – протянул солдат.
– Зато – француженка, – говорят Барабину.
Пушка действительно была французской. Во Франции её изготовили. Ещё в первую мировую войну попала она в Россию. Оказалась пушка на батарее, в которой служил Барабин, в самые тяжёлые часы Московской битвы. Много требовалось тогда вооружения. И вот случайно где-то на артиллерийских складах было обнаружено несколько старых пушек. Были здесь пушки русские, были английские, была и французская. Отправили их на фронт. Французская и досталась сержанту Барабину.
Артиллерийская батарея, как правило, состоит из четырёх пушек. Из четырёх состояла и батарея Барабина. Три пушки современные, новые, только что пришедшие с заводов. Четвёртая, Барабинская, – французская.
Долго бурчал артиллерист. Смотрел на пушку, как на дитё нелюбимое. Всё раздражало солдата в пушке. И вид старинный, и бьёт ближе других, и много возни, пока перезарядишь.
– Утиль, – бурчал солдат. – Доисторический век.
Солдаты смеются:
– Зато – француженка.
Побурчал-побурчал Барабин, а затем и привык к француженке. А когда подбил первый фашистский танк, даже расцеловал пушку.
Кто-то сказал:
– Любовь начинается.
И не ошибся.
Сержант Барабин был прекрасным артиллеристом. Прекрасным оружием стала в его руках и француженка.
Сражалась пушка на Минском шоссе в армии, которой командовал генерал. Леонид Александрович Говоров. Сдерживала вместе с другими натиск фашистов. И вот теперь вместе со всеми пошла вперёд.
Проезжал как-то генерал Говоров мимо артиллерийской позиции. Увидел необычную пушку. Спросил у офицера, что за пушка.
– Француженка, – ответили генералу.
Объяснили офицеры генералу, откуда пушка и как к ним попала.
– Да, нелёгкие, были дни, – сказал генерал Говоров.
А когда узнал, что француженка танк подбила, даже похлопал её по стволу.
– Спасибо, – сказал – француженка.
Недолго после этого пробыла пушка в войсках. Поступили с Урала новые пушки. Много тогда нового оружия для наступающих армий под Москву приходило. Нет уже больше нужды во француженке. Прислали новую пушку и для сержанта Барабина.
Упёрся было Барабин. То да сё. Привык, не отдаёт он свою француженку. Однако приказ есть приказ. Пришлось артиллеристу расстаться с пушкой.