От НКВД до Аненэрбе, или Магия печатей Звезды и Свастики
Шрифт:
«Правительство Ленина, помешанное на идее мировой революции, было заинтересовано в получении принципиально нового вида оружия, с помощью которого можно было бы кардинальным образом изменить положение дел в Европе. Особую актуальность эта тематика получила после разгрома под стенами Варшавы армии Михаила Тухачевского, стало ясно, что мировую буржуазию кавалерийским наскоком не возьмешь — нужен другой подход. Поэтому работы не только не были прекращены, но и хорошо финансировались. В годы, когда вся страна голодала, Институт мозга не испытывал недостатка ни в средствах; ни в специалистах», — пишет А. Первушин в книге «Оккультные тайны НКВД и СС».
А ленинградским Институтом мозга, как известно, руководил академик Владимир Михайлович Бехтерев (1857–1927, или 19337). Мы помним, что в 1926 году Бехтерев и профессор Леонтович принимали участие в опытах по телепатическому внушению, проводимых в Зоопсихической лаборатории Дурова, ставшего вместе с братом Анатолием основоположником знаменитой на весь мир цирковой династии. После смерти ученого в 1927 году в стенах Института мозга работами в сфере телепатических исследований руководил Леонид Леонидович Васильев, работавший на Наркомат обороны. Исследовательская группа в составе пяти научных сотрудников-физиологов, врача-гипнолога и инженера-физика под руководством Васильева станет вести работы с 1932 по 1937 год включительно; основа их экспериментов— электромагнитная теория «мозгового радио». Подтверждая уверенность Кажинского, Бехтерева, Леонтовича, Дурова и некоторых других, Леонид Леонидович выступит со статьей «Биологические лучи», в которой заявит: «Отвергать возможность телепатии, значит, идти против физического понимания жизни».
Ученые Института мозга также признавали феномены телепатии и внушения на расстоянии. Одно время в стенах института работал A.B. Барченко, к которому благоволил Бехтерев. Выдающийся психолог, психиатр, невропатолог и физиолог Владимир Михайлович Бехтерев, умевший подбирать только высококлассные научные кадры, с пониманием относился к нетривиальным методикам и подходам к научным проблемам.
Барченко занимался вопросами телепатии и внушения на расстоянии, его также интересовал странный процесс меряченья, который встретился ему во время одной из экспедиций на русский Север и являвшийся, по сути, разновидностью зомбирования. Древние народные практики, такие как шаманизм и ведовство, входили в зону интересов научных исследований сотрудников Института по изучению мозга и психической деятельности (позже станет Государственным рефлексологическим им. В.М. Бехтерева институтом по изучению мозга; проще — Институт мозга). С не меньшим вниманием Бехтерев относился и к попыткам Бернарда Кажинского экспериментальным методом обнаружить радиоволну, которая «заведует» трансляцией мыслей. Оттого и сам принимал участие в опытах.
В процессе работы, утверждают исследователи, Бехтереву удалось соединить собственные разработки в области «психологии толпы» с последними достижениями инженерной мысли. В 1925 году невропатолог научно обосновал, что в коллективе происходит усиление эффекта внушения, причем наиболее успешное воздействие осуществляется, если задействованы эмоции. Кажинский поддержал Бехтерева с его идеей об эмоциональном управлении толпой, добавив мысль о возможности создания и применения технических усилителей мысленных сигналов. Воспользовавшись свежей идеей, Бехтерев стал отрабатывать это направление уже в научно-исследовательском институте. Из известных лиц, вошедших в группу сотрудников, были инженеры института Астафьев и Аренберг, еще двое нам известны лишь косвенно: это еще один инженер из Института мозга и некий знакомый старшего брата Кажинского. И тут проявляется весьма любопытный нюанс. Последний в силу немецкой составляющей своей родословной имел довольно обширные связи в Германии, часто бывал там в командировках, привозя новейшую радиоаппаратуру для медицинских экспериментов. Однако— имеются и такие мнения — мог работать на немецкую разведку, которую весьма интересовали советские опыты по передаче эмоций и мыслей на расстояние. Более того, он возглавлял одно из направлений научных поисков, а именно — работу в области внушения с помощью технических средств. Об этом много лет спустя рассказывали бывшие сотрудники Владимира Михайловича Бехтерева. А вот был ли этот странный сотрудник разведчиком, работал на немецкую или на советскую (сталинскую) разведку, нам достоверно не узнать. Может, он даже был связан с Алексом Грейгом, имевшим впоследствии большое влияние в окружении фюрера, и вошедшим в пантеон его Секретной науки среди сотен других неизвестных широкой общественности деятелей Третьего рейха. А может, он даже и был тем самым загадочным Алексом, о котором стало известно, что одно время он возглавлял какую-то лабораторию, работая на Бокия, а если точнее — то, завербованный Забрежневым, стал верой и правдой служить товарищу Сталину. К тому же Грейг этот был выпускником кафедры Сеченова, самым молодым учеником основателя школы русской физиологии Сеченова; работал на стыке физиологии, гипнологии и генетики. Да, неисповедимы пути дьявола на земле русской…
Почти все историки, живущие на Западе и на Востоке, подмечают странную власть Адольфа Гитлера над толпой; не исключено, что психологи из окружения фюрера черпали свои знания о психологии масс в том числе и из одноименной книги знаменитого французского психолога, социолога, историка и антрополога Густава Лебона (Гюстав Ле Бон; 1841–1931), автора не менее популярного труда «Психология социализма», книги, которую изучали все, кто правил миром в XX веке. Разъяснив доступным языком психологию коллективной мысли, указав на «элементы, из которых образуется цивилизация (искусство, учреждения, верования), составляющие непосредственные продукты расовой души», и, поставив высшие расы во главе цивилизации, Лебон, не желая того, мог стать близок сердцу каждого истинного арийца. Современный американский социолог Нейл Смелзер считает, что «… мысли Лебона представляют интерес. Он предсказал важную роль толпы в наше время», а также «охарактеризовал методы воздействия на толпу, которые в дальнейшем применяли лидеры наподобие Гитлера, например использование упрощенных лозунгов».
И все же если анализировать магическое влияние нацистского лидера на толпу, то можно легко поверить в то, что во время выступлений Гитлера действительно применялись новейшие технические разработки воздействия на психику и сознание людей. Часть из которых по разным каналам поступала из засекреченных институтов и лабораторий СССР.
В то время как Б.Б. Кажинскому под руководством профессора Бехтерева удалось добиться определенных успехов по трансляции эмоциональных состояний, другой группе под руководством русского немца-разведчика (?) довелось справляться со своей не менее сложной задачей. Для внушения они пользовались обычной радиосетью или микрофоном и в процессе экспериментов выявили комплексные радиосигналы определенного ритма, вызывающие у слушателей легкое гипнотическое состояние, повышающее степень внушаемости. Сперва на эти скрытые сигналы реагируют немногие, самые чувствительные, а дальше начинается процесс взаимной индукции, характерный для толпы. Так люди вводятся в завороженное состояние, названное Бехтеревым «гипнотическим очарованием». Через некоторое время характер сигналов менялся, чтобы внушенные идеи сильнее закрепились в подсознании. Этот метод стал использоваться Советами, в том числе при демонстрации звукового кино.
Новое «идеологическое оружие» широко использовалось для внутреннего применения, чтоб зомбировать миллионы своих граждан на свершение трудовых, а после и военных подвигов «во славу вождя, Коммунистической партии и правительства». Также в этом ряду воздействия на психику стоят звуковые и киношные спецэффекты — те же просчитанные в лабораториях воодушевляющие песни и марши, тот же пресловутый 25-й кадр и проч. и проч.
Даже если товарищ Бехтерев не мыслил подобного применения своим открытиям, ему— как любому ученому в тоталитарном государстве— суждено было работать на власть предержащих, блюдущих свои интересы. Разработки именно его института и его сотрудников стали оружием для покорения собственного народа. Оружием, которое создавало не только послушные бездумные массы, но и образ горячо обожаемого вождя (-ей). И все же называть Бехтерева сотрудником компетентных органов было бы просто нелепо. Как нелепо было бы предполагать, что подобное оружие не разрабатывалось и не применялось в других странах: Германии, США, Испании, Италии, Ватикане и т. д. (успешно применяется и поныне!).
В начале 1927 года странный сотрудник с немецкими корнями неожиданно пропал; полагают, выехал в Германию, прихватив с собой научные наработки. И это также в какой-то мере может объяснить сходство психологических настроений огромных масс населения в СССР и в Германии тех и последующих лет.
Бехтерев оказался под пристальным взглядом чекистов. Смерть великого русского ученого Владимира Михайловича Бехтерева, занимавшегося среди прочих направлений психиатрией и физиологией высшей нервной деятельности, наступила в конце того же 1927 года. Но смерть эта до сих пор окружена завесой тайны. Нас заверяют, что 70-летний ученый умер, отравившись консервами. Немудрено, что эта нелепица вызвала немало слухов и легенд. Согласно одной из часто повторяемых, академик был отравлен сотрудниками НКВД, так как незадолго до того освидетельствовал Иосифа Виссарионовича Сталина, поставив диагноз: «паранойя».
По версии ученого и писателя Григория Климова, Бехтерев являлся влиятельным масоном, сотрудничал с председателем Госдумы России масоном Гучковым; участвовал в Константинополе в съезде масонов или младотурков. А когда использовал весь свой научный потенциал и стал не нужен новой власти, старика отравила новоиспеченная супруга — юная еврейка Берта, племянница наркома НКВД Генриха Ягоды, который в угоду вождю поручил ей убийство Бехтерева.
Согласно версии, озвученной писателем Глебом Анфиловым, к 1927 году Владимир Михайлович Бехтерев был отработанным материалом. Обнаружив метод воздействия на психику масс, он, воспротивившись внедрению этого в практику, стал опасен. И тогда его убрали. Ведь известно, что в те годы в стране проводились успешные опыты в области биологической радиосвязи, гипнотической телепатии, коллективной рефлексологии и почти все участники этих работ либо загадочно исчезали, либо подверглись репрессиям, либо были убиты.
Согласно самой неординарной версии, высказанной профессором Олегом Грейгом, знаменитый ученый не умер в декабре 1927 года, а проработал в одной из закрытых лабораторий Г.И. Бокия вплоть до 1933 года, когда и пришел конец его земным дням. Среди тех, кого назвал этот же источник как узников Спецотдела, значится и Михаил Александрович Боголепов, рожденный в 1875-м и умерший, согласно энциклопедическим данным, в 1933-м; тогда как, по информации Грейга, этот выдающийся географ и климатолог, изучавший древнерусские летописи для создания своей уникальной теории о «возмущениях» климата, обусловленных периодическим усилением и ослаблением напряжения солнечной радиации, а также активно отстаивавший идею о меняющейся конфигурации материков, отошел в мир иной в 1936 году в том же Спецотделе Бокия. Его исследования способствовали разработкам и созданию тектонического оружия.