От перемены мест...
Шрифт:
Я лежала в прекрасном расположении духа и безмолвно пялилась в потолок.
— Надо болгаркой пилить. — подкинул кто-то идею.
— Так, бл@дь, и пи@дуй за этой своей болгаркой. — свирепствовал блондин. — А ты, слышь сука, молись! — это уже видимо мне. Я поморщилась: в состоянии стресса казавшийся еще вчера интеллигентным блондин явил всем истинный уровень собственной культуры.
В ожидании развязки я прикрыла глаза и, пользуясь последними спокойными мгновениями, стала вспоминать наши с Егором лучшие моменты. Вскоре улыбка из мечтательной превратилась в горькую, а из уголков глаз полились слезы, прокладывая себе путь
С первыми звуками инструмента я поднялась, застегнула штаны и приготовилась, сунула ноги в туфли. Последним моим сюрпризом для похитителей станет золотистый дождик из банки, в которую те вынудили меня справить нужду ночью. Умирать, так с музыкой. А уж если они меня с целью выкупа похитили, то точно не пришибут, ради денег все вытерпят.
Как только фонтан из деревянных опилок закончился, и выпиленная часть двери упала вовнутрь, я, не глядя, плеснула из банки в проем и попала в шкафообразного головореза, которого видела первый раз в жизни. И хотя лично он меня вчера не обижал, как приспешник "Борисова" получил по заслугам. Под мой истерический хохот тот вытирал мокрое лицо, а принюхавшись, взревел:
— Сука! — и кинулся было в мою сторону.
Тут степенно подошел блондин и велел громиле пойти переодеться, чем оказал мне немалую услугу. После чего так же обстоятельно, как и шагал, намотал мои волосы на кулак и, уставившись прямо в глаза, процедил:
— Не была б ты мне нужна, дрянь, прикончил бы тебя прямо здесь и сейчас. И оставил бы валяться в луже собственной мочи.
Я смотрела в его совершенно безумные глаза и упрямо молчала.
— Ты че еще и линяешь? — удивленно разглядывал "Борисов" длинные пряди, оставшиеся в его руке. — От любовничка подцепила что-то? — мерзко заржал он, радуясь собственному остроумию, и повел меня на выход.
— Ага. Стригущий лишай. — выплюнула я, глядя на похитителя исподлобья.
Как-то сковывать мне руки или спускать до щиколоток штаны блондин не стал, ограничился лишь вновь намотанными на грубую пятерню остатками волос. Мол и так никуда не денусь. В торцевой комнате с одной лишь входной дверью мы остановились у сплошной стены и я непонимающе уставилась перед собой. Хотелось бы наградить недоуменным взглядом и блондина, но из-за тугой хватки головой было особо не пошевелить.
Тем не менее, ждать пришлось недолго: когда откуда-то сбоку раздался щелчок, и фальш-панель отъехала в сторону. Все вопросы отпали сами собой. Мы прошли сквозь узкий проход и оказались в богато обставленном холле. И вот тут уже мое сердце неприятно сжалось: обстановочка оказалась до боли, до жгучей рези в желудке знакомой. И настолько же отталкивающей. Я даже примерно могла предсказать, где и в чьей компании в скором времени окажусь. И отнюдь не оттого, что в свете последних событий во мне вдруг открылся дар ясновидения.
Мы прошли по коридору, достойному лучших поместий конца девятнадцатого века, и остановились у резной массивной двери с золотистой латунной ручкой. "Борисов" постучал и, не дожидаясь ответа, вошел в кабинет, толкая меня перед собой.
На обитой бархатом кушетке возлежал в царской позе Машков Виктор Иванович собственной персоной и потчевал себя любимого коньяком из старинной серебряной рюмки. Этикетка на рядом стоящей бутылке не дала шанса ошибиться с типом напитком.
"С его-то здоровьем еще только выпивать не хватало" — подумала я отстраненно.
Одет был Машков в шелковый темно-изумрудный халат, пижамные брюки того же цвета и сеточку для волос а-ля мафиози. Рядом стоял пузатый столик с закусками. Римские шторы на этот раз были подняты, и кабинет утопал в солнечных лучах, представая во всем великолепии перед посетителями. Антикварная мебель и полотна известных классиков могли составить конкуренцию многим не очень богатым музеям. Все это должно было подчеркнуть статус владельца, но тщедушный старик смотрелся попросту жалко среди окружающего его монументального великолепия.
— Я так понимаю, именно эти полотна вы собирались мне показать для оценки, Игорь Викторович? — ядовито спросила я, не обратив внимания на присутствовавшего в помещении старика.
— Заткнись, мразь. — было мне ответом.
— Проблемы с женщинами? — хмыкнула я так, чтобы блондин услышал. — Могу что-нибудь посоветовать.
— Себе посоветуй, как в ближайшее время не сдохнуть.
Машков-младший тем временем под невозмутимым взглядом папаши усадил меня на стул и, как это не банально, приковал за руку к батарее. Потом вышел за дверь и вернулся с плоским прямоугольником, размером примерно с современный телевизор. Прямоугольник был обернут в подарочную бумагу и украшен несуразно пышным бантом сбоку. Пристроив эту ерунду у меня на коленях, торжественно провозгласил:
— С днем рождения, отец!
Дедуля сыновнего энтузиазма не разделил и с недовольным видом проворчал:
— Что за херню ты приволок?
Причем уточнить, что конкретно он обозвал херней, старик не потрудился.
— Подарок. — довольно осклабился блондин. — Наша картина, — содрал он обертку с прямоугольника. — И баба Егорчика. — он грубо повернул мое лицо к имениннику и стиснул пальцы на челюсти, от чего губы мои выдвинулись вперед буквой "о", а я стала похожа на рыбу.
Что за полотно скрывалось под бумагой, я могла сказать, не глядя. Когда "Борисов" снял тяжелую раму с моих колен и приставил к соседней стенке, моим глазам предстали крупные, как будто акварельные мазки украденного пейзажа. А приглядевшись повнимательнее к блондину, я поняла, кто же был изображен на видеозаписи с камер наблюдения. Сынок Машкова собственной персоной. Ну просто "Бинго"! Интересно только, сделал он это по приказу папочки, или украсть картину было всецело его собственной инициативой.
— Ты смог удивить меня. — одобрил подарок папаша и, с трудом встав с кушетки, подошел поближе.
В первую очередь он уделил внимание картине.
— Элька довольна будет. Полотно со мной в могилу зароешь. — хрипло проговорил Машков и, стряхнув трясущейся ладонью старческие слезы, глухо закашлялся. А я сделала вывод, что дедуля — противник крематориев. Еще небось и отпевание грешной душеньки в церкви потребует.
Блондинчик тут же кинулся поддержать расчувствовавшегося папашу.
— А с этой что? — кивнул он в мою сторону, когда пристроил отца обратно на кушетку.
— Решу позднее, а пока пусть тут сидит. — отдышавшись ответил Машков.
Старику похоже и правда недолго осталось. С момента нашей последней встречи прошло чуть больше недели, а сдал он порядочно. Я задрала подбородок повыше и уставилась в потолок, благо посмотреть там было на что: одна золоченая лепнина чего стоила.
— Вели Дарье стол накрывать. — скомандовал дедуля и сын тут же шмыгнул за дверь.