От первого мгновения
Шрифт:
Пчелинцев рассказал о своих поединках с 14 фашистскими снайперами и закончил выступление любимой поговоркой: «Русский богатырь единожды бьет, да метко кладет».
День за днем рос боевой счет бывшего архангельского лесоруба и охотника ефрейтора Ивана Вежливцева и его товарища Петра Голиченкова. За два месяца они уничтожили более 250 вражеских солдат и офицеров.
Сотни сверхметких стрелков не только истребляли гитлеровцев сами, но и обучали своему мастерству товарищей.
Конечно, не каждая снайперская пуля разила врага. Главное, что по всему переднему краю велся прицельный огонь. Каждую пулю, каждый снаряд воины стремились послать в цель —
6 февраля 1942 года Президиум Верховного Совета СССР присвоил высокое звание Героя Советского Союза десяти лучшим из лучших снайперам-истребителям. Вот их имена: старшина И. Д. Вежливцев, красноармеец П. И. Голиченков, заместитель политрука А. А. Калинин, лейтенант Н. А. Козлов, старший сержант С. П. Лоскутов, сержант В. Н. Пчелинцев, старший лейтенант Ф. Ф. Синявин, красноармеец Ф. А. Смолячков, лейтенант Ф. Ф. Фомин, младший лейтенант М. И. Яковлев.
130 лучших снайперов Ленинградского фронта были награждены орденами и медалями. 22 февраля 1942 года, выступая на фронтовом слете снайперов-истребителей, А. А. Жданов назвал их подлинными героями Великой Отечественной войны и поставил задачу перед командирами, комиссарами, политорганами и партийными организациями сделать снайперское движение массовым.
С каждым днем все ощутимее становились результаты снайперского движения. Пленный гитлеровец показывал: «Русские стреляют дьявольски метко, все попадания — в голову, меж глаз, в шею. В тихие дни русские снайперы выбивали из нашей роты по 6–10 человек».
В дневнике убитого фашистского ефрейтора сделана такая запись: «Основные потери наш батальон несет от огня артиллерии и от огня русских снайперов, которые сильно затрудняют работу саперов… За четыре месяца наша рота потеряла от их огня 119 человек».
Боевая слава ленинградских снайперов не забыта и в наши дни. Тот, кому представится возможность побывать в Государственном музее истории Ленинграда, несомненно заметит среди его экспонатов и этот — винтовку, к которой прикреплена металлическая пластинка с надписью: «Снайперу-истребителю И. Добрику от члена Военного совета Ленинградского фронта А. Жданова. 22 февраля 1942 года». К тому времени отважный снайпер уничтожил 300 гитлеровцев.
Герой живет в своем родном селе Кудлаи, что в Немировском районе Винницкой области. После войны он работал плотником в колхозе, принимал активное участие в восстановлении общественного хозяйства. Теперь Иван Тимофеевич на пенсии. Но не сидит ветеран сложа руки. Его часто можно видеть в кругу учащихся сельской школы. Фронтовик помогает воспитывать их пламенными патриотами Родины.
В июне 1942 года под Ленинградом наступило относительное затишье. Активные боевые действия шли вдали от города — на волховских рубежах и в районе Демянска, где Волховский и Северо-Западный фронты сковывали крупные силы группы армий «Север».
Ставка Верховного Главнокомандования утвердила предложение Военного совета фронта о нанесении удара по мгинско-синявинской группировке противника, где наши войска разделяла от войск Волховского фронта сравнительно узкая (шириной 14–16 километров) горловина: встречными ударами с востока и запада планировалось протаранить вражескую оборону и очистить от врага южное побережье Ладожского озера, то есть сделать то, чего не смогли добиться наши войска осенью 1941 года.
Наряду с задачей прорыва блокады имелось в виду сорвать подготовку гитлеровцев к новому штурму города.
Основная
10
Вопросы истории, 1965, № 10, с. 111.
Войска Ленинградского фронта должны были активными действиями сковать противостоящие силы противника, расположенные в шлиссельбургской горловине, оказать содействие Волховскому фронту артиллерией и авиацией.
Было решено провести частную операцию с ограниченными целями на правом фланге 42-й армии и в полосе обороны 55-й армии. Меня пригласил к себе командующий 42-й армией генерал-лейтенант И. Ф. Николаев и сообщил, что из штаба фронта получена директива, в которой ставилась боевая задача: «42-я армия 21 июля 1942 года частями 109-й и 85-й стрелковых дивизий, поддержанных артиллерией армии, заняв исходное положение для наступления на правом фланге армии в районе Лигово, внезапным ударом овладевают опорными пунктами фашистов Старо-Паново и Урицк. Проведение данной операции и командование группой войск правого фланга 42-й армии возложить на заместителя командующего армией генерал-майора А. М. Андреева».
Должен отметить, что штаб фронта полностью поддержал замысел операции, в разработке которой мне довелось принимать активное участие. И это радовало. Всем нам, и бойцам и командирам, познавшим в тяжелых боях за город Ленина горечь неудач, голод и холод, хотелось нанести ощутимый удар по врагу, почувствовать радость победы.
В ночь с 21 на 22 июля 1942 года подразделения и части 109-й и 85-й стрелковых дивизий, составляющие первый эшелон оперативной группы 42-й армии, начали выдвижение к исходному рубежу, используя ходы сообщения и траншеи, с задачей за два часа до атаки первого эшелона занять исходное положение — первую траншею главной полосы обороны армии.
Точно в назначенное время ударил по врагу дивизион гвардейских реактивных минометов. Через несколько секунд после залпа в Урицке с сильным грохотом и огненно-ослепительным блеском начали рваться один за другим снаряды-ракеты. Дома в поселке затрясло как в лихорадке, улицы его были охвачены морем огня. Обезумевшие гитлеровские солдаты и офицеры панически метались по траншеям и между горевшими зданиями.
Одновременно с залпом «катюш» приданная и поддерживающая артиллерия произвела огневой налет, и наши первые эшелоны перешли в наступление. Стрелковые цепи с ходу овладели первой, а затем второй траншеей фашистов, левым флангом ворвались в опорный пункт противника — Старо-Паново и на окраину поселка Урицк.
Потребовалось 20–30 минут, чтобы гитлеровцы опомнились, начали оказывать упорное сопротивление нашим атакующим подразделениям. В течение дня они предприняли более десяти безуспешных контратак. Наши войска, овладев Старо-Пановом и северо-восточной окраиной Урицка, прочно удерживали захваченные рубежи.
Медленно наступали сумерки. Бой вспыхивал то на одном, то на другом фланге. Гитлеровцы никак не могли смириться с потерей опорного пункта Старо-Паново и окраин Урицка и делали все, чтобы выбить нас оттуда.