От полуночи до часа кошмаров
Шрифт:
На этот раз Элен многозначительно и обрадованно присвистнула, роясь в старом выдвижном ящике, доставая оттуда целую кучу разных предметов и раскладывая их на темной поверхности стола. Наконец и во мне пробудилось любопытство, смешанное с целым роем мыслей и чувств, которые я приобрел в этом таинственном антикварном магазинчике, и я подошел поближе к столу, чтобы рассмотреть находки Элен.
— Становится интересненько, — с этими словами Элен взяла в руку одну из связок ключей, которая казалась самой древней, с полудюжиной ключей для цилиндрических замков, протянула ее мне и, взяв один за другим
— Это какие-то расчеты, — сказала она. — Не старше двух лет. В этих крепостных воротах проводили какие-то работы…
Я положил связку ключей обратно, подошел к ней и внимательно взглянул через ее плечо на оба листка бумаги, которые она держала в своих руках. Мне показалось обидным, что она слегка вздрогнула при моем приближении и бросила на меня быстрый нервный взгляд, но я не придал этому значения, а обратил все свое внимание на отпечатанные мелким шрифтом расчеты строительной фирмы Йоханнеса Ломана из Грайсфельдена, которые я с трудом различал в слабом свете фонаря.
— Совершенно очевидно, что крепостные ворота, которые едва не лишили жизни наших гонщиков, ремонтировались два года назад, — содрогаясь, констатировала она. — Понимаете? «Контактные платы для крепостной решетки во внутреннем дворе» — процитировала она, читая прайс-лист. — Кроме того, здесь что-то написано об оборудовании для дистанционного управления. А вот здесь подрядчик еще что-то надписал от руки: «Внимание! Мы не берем на себя ответственность за возможность несчастного случая вследствие очень быстрого падения решетки, так как это все было выполнено по настоятельному желанию клиента».
— Это… это значит, что строитель абсолютно точно знал, что за безумную западню он тут строит, — тихо сказал я, напрасно пытаясь подавить неприятный привкус во рту, который уже распространился по моему языку. — «Принято к сведению, согласен, расчет состоится в ближайшие четырнадцать дней, профессор Клаус Зэнгер», — прочел я подпись, которая завершала документ.
— Об этом нам Карл вообще ничего не говорил, — злобно сказала Юдифь, откладывая две страницы подробных расчетов обратно на стол. — Он и не мог нам ничего такого рассказать, потому что он просто не знал, что здесь еще совсем недавно что-то перестраивали!
Я подошел к ней и взял листки, чтобы внимательно просмотреть их второй раз, может быть, в надежде, что я с первого раза просто не так понял.
— Когда мы вернемся на кухню, нужно будет заняться им как следует, — пообещала Элен. — Мы должны продолжить то, что не удалось Стефану. Я уверена, ему еще есть, что нам рассказать, хоть он этого и не подозревает.
Я согласно кивнул, уже в третий раз, и на этот раз особенно внимательно, прочитав расчеты. Ошибки не было, наоборот, внимательно изучив все проведенные работы, я пришел к мрачному выводу: Зэнгер специально установил в воротах устройство, которое приводило в действие сенсоры крепостной решетки. Подрядчик оставил предостережение, которое свидетельствовало, что эти сенсорные контакты ни в коем случае нельзя оставлять включенными, так как через пять секунд решетка должна обрушиться. При этом решетка не приводилась в действие, если вы заезжали во двор. Если же попытаться покинуть двор при
— Но… — Юдифь, не понимая, потрясла головой и, несмотря на царящую темноту, я заметил, что Элен заметно побледнела. Только Марию не смутила моя интерпретация, она продолжала нервно перелистывать классные журналы, которые ей передала Элен. — Ну, и какой во всем этом смысл? Кому придет в голову такая гадость?
— Тому, кто готов к тому, чтобы выложить четырехзначную сумму за то, чтобы построить это безумие, — сухо сказала Элен. — Тому, для кого эта установка, которая запрет людей в этой крепость, имеет огромный смысл.
По звуку ее голоса и по ее позе было не трудно понять, о чем она думает, когда говорит. По всей вероятности, она была права, когда она сравнивала нас с крысами в клетке, как минимум в том пункте, что это была не цепь следующих одна за другой случайностей, что мы застряли здесь. Мы были заперты здесь по чьей-то воле. Я снова вспомнил, как необычно холодно в этом старом учительском общежитии.
— И все это было сделано еще два года назад, — пробормотал я. — Уже несколько лет назад Зэнгер принял решение заманить сюда людей. Он…
Элен удивленно вскрикнула и не дала мне договорить. Во время наших рассуждений она задумчиво раскрыла большую черную кожаную папку, которую вместе с другими предметами вынула из среднего ящика и положила на столешницу красного дерева вместе с ключами и расчетами.
— Строительные планы! — воскликнула она. В первый раз за этот вечер к моему удивлению присоединилось радостное чувство. Элен тоже была довольна.
— Это чертежи 1940 года, — констатировала Юдифь при первом беглом взгляде на верхний пожелтевший лист целой стопки покоробившихся от времени листов бумаги.
Мария наконец отвлеклась от чтения классных журналов, взяла первые два чертежа и развернула их, нахмурив лоб.
— И, кроме того, оба они относятся к так называемой начальной фазе строительства, фазе «А», — попыталась она умерить эйфорию Элен, указывая на соответствующую пометку, стоящую на каждом листе, похожем на старинную карту. — Итак, надо исходить из того, что эти чертежи не на все сто процентов соответствуют теперешним конфигурациям построек. А особенно когда здание стало после войны интернатом, там совершенно точно были сделаны какие-то перестройки.
— Я бы не была в этом так уверена, — покачала головой Юдифь. Я спрашивал себя, не мог ли тот скепсис, который она проявила, когда ей стал ясен возраст этих чертежей, так быстро улетучиться, если бы она не имела потребности в том, чтобы во всем, что бы она ни делала, противопоставлять Марии и противоречить ей во всем, в чем только возможно. Из-за своего трудного характера, неумения сходиться с людьми, она в чем-то казалась даже надменнее Элен, поэтому ей трудно было сдружиться с кем-либо. — В конце концов, крепость Грайсфельдена всегда была собственностью профессора Клауса Зэнгера, — пояснила Юдифь. — Возможно, он все время занимался здесь своими исследованиями, как бы они ни выглядели, под прикрытием учебной деятельности, причем десятилетиями.