От разлуки до встречи
Шрифт:
Трей махнул рукой Гарланду, который отсчитывал мелочь:
— Сдачи не надо. Угости ребят пивом за мой счет.
Разворачивая свой джип, чтобы выехать с парковки перед магазином, Клейтон-младший подумал, что через пару минут слух о его возвращении в Белфорт облетит весь город. Все сразу начнут выдвигать собственные версии о том, где он провел эти двенадцать лет и чем занимался.
«Надо было все-таки остановиться в Чарлстоне, вздохнул Трей. — Наверное, правильно говорят, что по-настоящему вернуться домой невозможно».
Трей хорошо знал дорогу к дому Сойера и направился вдоль по Чарлз-стрит. Подъехав к
Но в планы единственного наследника клана Марбери не входило возобновление военных действий. И, насколько Трей помнил, из семьи их давних противников осталась только Лизбет Пэрриш, которая наверняка при первой же возможности сбежала куда-нибудь подальше из этого сонного городишки.
Мужчина вышел из джипа и неспешно направился к бывшему жилищу Сойера, темные окна которого были почти не видны из-за разросшихся деревьев и кустов. Как и его соседа, старый дом со всех сторон окружали широкие веранды на первом и втором этажах, создавая прохладу в жаркий летний день. Конечно, необходимо было заново покрасить стены и подправить просевшие полы веранд. Но даже в таком полуразрушенном состоянии это строение представляло собой впечатляющее зрелище, которое не каждый день увидишь. Настоящий архитектурный шедевр середины девятнадцатого века, и отделка, похоже, сохранилась с тех времен.
Трей протер рукой запыленное окно и заглянул внутрь. В полумраке можно было заметить старый резной камин и мебель, затянутую чехлами. Но даже этого немногого было достаточно, чтобы убедить молодого мужчину в необходимости поселиться в Белфорте. Вернувшись к машине, он уже твердо знал, что купит этот дом, какую бы цену за него ни просили. Будет интересно самому взяться за молоток и рубанок, после того как восемь лет занимался проектированием самых разных зданий — от торгового центра до жилого комплекса.
Уже почти дойдя до джипа, Трей обернулся.
За домом Сойера раньше была потайная тропинка, по которой он мальчишкой не раз ходил с друзьями в жаркие летние вечера. Дорожка вела через густые деревья, увитые диким плющом, к маленькому участку реки, где была приличная глубина и песчаное дно. Потом построили бассейн — через год после того, как Трей окончил школу, и, скорее всего, про песчаную заводь все давно забыли. А неплохо было бы искупаться, прежде чем ехать обратно в мотель.
Мужчина достал из машины упаковку пива и отправился за дом искать старую тропинку. Громко трещали сверчки, в траве шуршали какие-то невидимые ночные зверьки. Дорожка к песчаному пляжу шла через владения семейства Пэрриш, что означало незаконное вторжение на частную территорию, но Трея и его друзей это никогда не останавливало. Если особенно не шуметь и убрать за собой мусор, никто ни о чем не догадается.
Продираясь сквозь кусты, он вспомнил один случай, когда все-таки столкнулся здесь с хозяевами, но вовсе не со стариком Пэрришем.
Возможно, сказалась необычная обстановка или особые обстоятельства, приведшие к той памятной встрече. А может, все дело в его собственной эмоциональной реакции, благодаря которой события двенадцатилетней давности так глубоко врезались в память молодого человека…
…На следующий день Трей должен был уехать из Белфорта на летние футбольные тренировки в университет. Вечер начался с ожесточенного спора с отцом, который отказывался платить за обучение сына. Несмотря на то что Клейтон Марбери Второй родился в обеспеченной семье, он был почему-то уверен, что сыну пойдет на пользу, если он сам будет зарабатывать себе на образование. Трей же совершенно не представлял, как можно одновременно гонять по полю мяч, изучать архитектуру и зарабатывать на жизнь. Но в любом случае полная свобода от отцовского контроля была большим преимуществом.
Парень вылетел из дома, хлопнув дверью. Он собирался купить упаковку пива и напиться с приятелями. Но потом передумал и решил провести свой последний вечер перед отъездом в одиночестве, подальше от надоевших разговоров о спортивных достижениях и о его блестящем будущем в футбольной команде университета. Через несколько дней начнется настоящая взрослая жизнь. Так почему бы не начать вести себя как мужчина прямо сейчас!
Когда Трей добрался до речной заводи, он все еще был вне себя от гнева и возмущения. В голове роились безрадостные мысли о том, как жить дальше и возможно ли вообще справиться со всеми новыми проблемами. Где-то между третьей и четвертой банкой пива внезапно появилась Либби Пэрриш, и поначалу Марбери решил, что грезит наяву. Но когда стало ясно, что это не сон, парень обрадовался возможности с кем-то поговорить.
Лизбет не входила в группу особо популярных учениц белфортской средней школы. Напротив, девушка была застенчивой и скромной, шумным компаниям предпочитала книги и не выделялась из толпы ни особой привлекательностью, ни модной одеждой. К тому же она была моложе Трея, который привык воспринимать ее только как представителя вражеского лагеря Пэрришей. Но в тот вечер, в романтическом потоке лунного света, Либби предстала совсем с иной стороны.
Когда парень увидел ее, первой мыслью было удрать, пока не поздно. Но Лизбет предложила остаться, пообещав, что ничего не расскажет своему отцу. Трей навсегда запомнил выражение ее глаз, в которых любопытство было смешано с легким испугом. Решив, что домой возвращаться еще слишком рано, Марбери принял приглашение. Тем более что провести вечер с Либби Пэрриш — все равно что показать нос собственному папаше…
Трей предавался воспоминаниям юности, пробираясь через заросли кустов к небольшой полянке. Свет луны поблескивал на речной поверхности, где-то вдалеке взлетела утка, прорезая ночную тишину шумными взмахами крыльев. Он нашел старое бревно рядом с тем местом, где раньше всегда разводил костер, чтобы отгонять комаров. Сев на землю и опершись спиной на спиленное дерево, он сделал еще один большой глоток пива. С момента возвращения в Белфорт это было, пожалуй, первое приятное воспоминание, которое хотелось пережить заново.