Шрифт:
ВАСИЛИЙ ЗВЯГИНЦЕВ
"ОТ СВОЕГО МНЕНИЯ НЕ ОТКАЗЫВАЮСЬ"
Пытаясь найти в Интернете что-нибудь о писателе Василии Звягинцеве, авторе знаменитого фантастического цикла "Одиссей покидает Итаку", я наткнулся на сайт ГУВД Ставропольского края, откуда скачал замечательный документ, изданный небольшим тиражом более десяти лет назад и предназначенный для внутреннего пользования в УВД Ставрополья. Это "Памятка сотруднику ставропольской милиции о профессиональной этике и культуре поведения". Написана она лично Звягинцевым, который будучи в восьмидесятые годы офицером органов внутренних дел, отвечал за подготовку такого рода документов.
Привожу выдержку с сайта: "Ветераны
Василий Дмитриевич, расскажи о своей жизни подробнее. Врач по образованию, ты сейчас занимаешь должность советника губернатора Ставропольского края. Хотелось бы узнать о твоей работе в медицине (ты был врачом "Скорой помощи" в Кольчугине, военврачом на Сахалине), о твоей деятельности в политорганах системы МВД.
О биографии. Небольшое уточнение - я занимаю должность не советника губернатора края, а главного специалиста информационно-аналитического сектора аппарата губернатора. Обычному читателю это без разницы, но с точки зрения бюрократической некоторая разница есть. По должности имею классный чин "советник госслужбы 2 ранга", что примерно равняется армейскому подполковнику.
Насчет работы в медицине особенно интересного сказать нечего.
Районная больница в небольшом промышленном городе Владимирской области (он, кстати, описан в "Боях местного значения), станция Скорой помощи со штатом 3 врача и 4 фельдшера, три автомашины. Зона обслуживания - весь район, т.е. два десятка сел и деревень. Никаких особо интересных медицинских случаев. Хотя кое-что было, например, как-то пришлось оказывать первую помощь мужикам, у которых взорвался самогонный аппарат. Вполне боевые травмы - осколочные ранения, ожоги, контузия, плюс глубокий психический стресс (с водкой в магазинах тогда было туго).
После Кольчугино меня призвали в армию и я положенный срок отслужил врачом на крайнем юге Сахалина, напротив Японии. Воспоминания самые лучшие, масса материала, чтобы написать роман-анекдот из жизни "несокрушимой и легендарной", да все недосуг.
После дембеля вернулся в Ставрополь, где желание переквалифицироваться из врача в философа привела меня в партийно-комсомольские органы.
Поясняю для молодежи: в то время в аспирантуру по философии беспартийных не брали (наука идеологическая!), а чтобы учиться заочно, нужно было работать по профилю, вот и пришлось потрудиться в должности заведующего лекторской группой крайкома ВЛКСМ.
А дальше так и пошло. Когда при Андропове создали политорганы в системе МВД (для повышения уровня борьбы с преступностью и улучшению воспитания личного состава) меня туда пригласили, благо и чин офицерский был, и еще кое-какие данные.
Служил я офицером по связи с прессой, начальником пресс-группы политотдела УВД края. К этому периоду и относится написание упомянутого тобой труда (кстати, первая моя книжная публикация, причем в твердой обложке!).
Замечу еще одну забавную деталь. Служба моя пришлась на знаменитые перестроечные годы, когда сначала обострилась борьба внутри КПСС между "правыми" и "левыми", а потом между коммунистами и демократами. Так я тогда играл роль своеобразного Клеточникова, агента "Народной воли" в Петербургской охранке. И регулярно информировал наших "демократов" о планируемых против них властями акциях и провокациях. Многие из них после "победы демократии" стали большими людьми, вплоть до вице-премьеров правительства края, министрами, а я и тут не подсуетился, должностишку не выпросил.
В 1990 году, почти за год до путча, я добровольно уволился из органов и вышел из КПСС. Занялся литературой и книгоизданием. На этой ниве к своим заслугам отношу нахождение, редактуру и издание первой книги никому тогда неизвестного и ненужного Перумова. Он об этом не любит вспоминать, поскольку коллизия между "Кавказской библиотекой", "Северо-Западом" и автором с нравственной точки зрения небезупречна. Строго говоря, это было одной из причин краха нашего издательства. А могли бы и процвесть, издавая эксклюзивно все перумовские труды.
Как ты приш?л в фантастику, с чего все началось? Неужели с детства мечтал стать писателем-фантастом J?
Писателем мечтал стать с детства, более того, был в этом уверен лет с 6, когда начал писать свой первый роман. (Половина школьной тетрадки в "три косые"). Чуть позже убедился, что с моими взглядами при Советской власти мне издаваться не удастся. После чего начал писать в стол, сладострастно описывая, в том числе, и крушение Советской власти и реставрацию монархии. (Три общих тетради в 1964-66 годах). Нынешнюю кавказскую войну тоже описал, в 1967 году, правда там мятеж сепаратистов был успешно подавлен за несколько месяцев. Написал продолжение "Дня триффидов" (как развивались бы события, описанные в романе Уиндема здесь, у нас, тоже с политическим фоном).
Короче, вышло так, что специально не планируя стать именно фантастом, я стал им логикой жизни, поскольку все, что не являлось кондовым соцреализмом, так или иначе оказывалось фантастикой.
Меня поражает энциклопедизм твоих знаний, феноменальная память. Ты ее (память) как-то специально тренировал или этот великолепный биологический компьютер достался тебе от природы?
Память специально не тренировал, хотя бог его знает. Чтение, начиная с 5 лет, самой разнообразной литературы, по сотне и больше страниц в день, наверное, развитию памяти все же способствовало. Родная тетка моя была в 50-е годы директором краевой библиотеки, я, бывало, с утра до вечера бесконтрольно карабкался на десятиярусные полки и читал все, что под руку подвернется, и сказки, и "Цусиму", и справочник по астрономии и т.д.
Были, разумеется, и природные задатки. Все, что меня интересовало, запоминал с одного раза и на всю жизнь. До сих пор помню тогдашнюю расстановку книг в хранилище абонемента (полсотни тематических разделов, около 100 тыс. экземпляров).
Насколько я знаю, роман "Одиссей покидает Итаку" изначально писался "в стол", для друзей, поскольку в те времена и речи не могло быть о его опубликовании. Кстати, когда именно создавались первые части будущего цикла? В не таком уж давнем прошлом любое заполнение бумаги несанкционированным текстом считалось подозрительным. Возникали ли у вас неприятности в связи с этим?
Именно так, в стол и для друзей, причем почти все герои имеют прототипы и мы с ними подробно обсуждали касающиеся их эпизоды.
Некоторые детали проигрывали на местности, как, например, сцены гонки с агграми в Москве и т.п. Начал писать роман именно как "Одиссей" в конце 1976 года. Потом в него вошли некоторые куски из неоконченных романов конца 60-х, начала 70-х годов.
К печати роман начал готовить с подачи И. Пидоренко и Е. Панаско в 1985 году, тогда он был готов процентов на 60. Борьба за публикацию - отдельная история, кстати, в защиту нашего сборника "Десант из прошлого" А. Н. Стругацкий в 1987 году писал письмо в ЦК КПСС.