От Византии до Орды. История Руси и русского Слова
Шрифт:
Считаю уместным сказать, что именно эта «загадочность» побудила меня уже сравнительно давно, в конце 1970-х годов, заняться внимательным изучением Куликовской битвы и самой исторической ситуации того времени, и должен признаться, что лишь после столь долгих разысканий и размышлений я решился написать нижеследующий текст (впервые я кратко высказал свои представления о Куликовской битве еще в 1981 году в ноябрьском номере журнала «Наш современник»).
Обратимся к самой, пожалуй, существенной из «загадок» Куликовской битвы. Монгольская армада окончательно покорила Русь в 1240 году, и выходит, что почти полтора столетия, до 1380-го, Русь не предпринимала попыток начать войну за освобождение. Отдельные «местные» бунты, вызванные обычно какими-либо злоупотреблениями представителей золотоордынской власти, не меняют общей картины; к тому же эти бунты нередко подавляли сами русские князья, не имевшие целью свергать власть Золотой Орды (впоследствии, в XIX–XX
Авторитетнейший В. О. Ключевский стремился объяснить «покорность» Руси Золотой Орде фатальным «ужасом» народа перед грозными завоевателями, а Куликовская битва, с его точки зрения, свершилась потому, что к 1380 году «успели народиться и вырасти целых два поколения, к нервам которых впечатления детства не привили безотчетного ужаса отцов и дедов перед татарином: они и вышли на Куликово поле… Почти вся северная Русь под руководством Москвы стала против Орды на Куликовом поле и под московскими знаменами одержала первую народную победу над агарянством» [526] , то есть исламом.
526
Ключевский В. О. Сочинения. Т. 2. — М., 1957, с. 21, 23.
(Между прочим, процитированные две фразы — это все, буквально все, что сказано во 2-м томе «Курса русской истории» В. О. Ключевского, занимающем 398 страниц, о Куликовской битве — однако том этот все же введен в не раз упомянутый выше библиографический указатель…)
Допустим, что крупнейший историк — хотя он и не изучал специально Куликовскую битву — поставил верный диагноз, и столь длительная (с 1240 по 1380 год) покорность Руси золотоордынской власти была обусловлена этим самым непреодолимым, «безотчетным ужасом». Но почему же Русь и после Куликовской битвы продолжала терпеть свою вассальную зависимость еще целое столетие (до 1480 года) и не предприняла за такой долгий срок ничего подобного этой битве? Словом, предложенная Василием Осиповичем «разгадка» Куликовской «загадки» едва ли убедительна…
Целесообразно теперь же, еще до предоставления конкретных доказательств, выдвинуть тезис, объясняющий эту «загадку»: Русь сражалась на Куликовом поле вовсе не с Золотой Ордой. Это вполне очевидно, например, из краткого «отчета» летописи о действиях Руси сразу после победы на Куликовом поле, а также о последующих действиях тогдашнего хана Золотой Орды Тохтамыша.
Выше приводилось «общепринятое» положение из статьи БСЭ «Куликовская битва» о том, что-де «на Куликовом поле был нанесен сильный удар по господству Золотой Орды». А между тем, после победы, одержанной 8 сентября 1380 года, сообщает летопись, «на ту же осень князь великий (Дмитрий Иванович) отпустил (отправил) в Орду своих киличеев (послов) Толбугу да Мокшея (очевидно, предки известных впоследствии родов Толбузиных и Макшеевых. — В. К.) с дары и поминки» (податями); послы долго гостили у «царя» и «выидоша из Орды киличееве князя великого Толбуга да Мокшей к госпожину дни» (то есть они вернулись в Москву лишь 15 августа 1381 года. — В. К.). Но еще в конце 1380 (или в самом начале 1381-го) года «царь» Тохтамыш, как известно, окончательно добил Мамая «на Калках» (по-видимому, там же, где в 1223 году монголы впервые разбили русско-половецкое войско), «и оттуду послы своя отпусти… ко князю великому Дмитрию Ивановичю и ко всем князем русскым, поведая им… како супротивника своего и их врага Мамая победи (вернее, добил. — В. К.)… Князи же русстии послов его отпустиша с честью и с дары, а сами на зиму ту и на ту весну (уже 1381 года. — В. К.) за ними отпустиша… своих киличеев со многыми дары ко царю Тохтамышю» [527] (то есть это было уже второе посольство Руси к «царю»).
527
Приселков М. Д. Троицкая летопись. — М., 1950, с. 421. См. также: Полное собрание русских летописей. Т. XV, вып. 1. — М., 1965, стб. 141, 142.
Общеизвестно, что впоследствии, в августе 1382 года, тот же самый хан Тохтамыш совершил неожиданный сокрушительный набег на Москву. Но об этом — достаточно сложном по своему смыслу — событии речь пойдет ниже. Сейчас же следует вдуматься в процитированные — запечатлевшие происходившее по горячим следам — летописные сообщения, которые историки, пишущие о Куликовской битве, почти никогда не приводят, ибо из них недвусмысленно явствует, что и великий князь Дмитрий Иванович, и хан (по-русски — царь) Тохтамыш отнюдь не полагали, что на Куликовом поле Русь сражалась против Золотой Орды.
Русь действительно самоотверженно сражалась с уже покорившими полмира монгольскими войсками почти на полтора века ранее, в 1237–1240 годах, непосредственно во время нашествия. Но затем она так или иначе вошла в состав Золотой Орды и никогда не преследовала цель выйти из нее посредством войны. Мне могут возразить, что Иван III в 1480 году все же выступил с мощной военной силой против хана Ахмата и заставил его удалиться. Однако к этому времени Золотая Орда уже не существовала: она уже сравнительно давно распалась на несколько то и дело воюющих между собой самостоятельных ханств — Сибирское, Казанское, Крымское, Астраханское и т. д. И Ахмат являлся ханом не оставшейся в былом Золотой, а просуществовавшей недолгое время так называемой Большой Орды, занимавшей сравнительно малую территорию между Днепром и Доном и подвергавшейся нападениям других ханов — и из Крыма, и с Волги.
В написанной почти через столетие после обретения Русью независимости, в 1364–1565 годах, «Казанской истории», как бы подводившей итоги взаимоотношений Руси и монголов, с полной ясностью утверждалось, что после разгрома и гибели в битве 1238 года на реке Сити великого князя Юрия Всеволодовича «покорился великий князь Ярослав Всеволодович Владимирский (брат Юрия и отец Александра Невского. — В. К.) и начал платить дань царю Батыю в Золотую Орду… И после него наши русские князья, сыновья и внуки его многие годы выходы и оброки платили царям в Золотую Орду, повинуясь им, и все принимали от них власть…» [528] (перевод Т. Ф. Волковой).
528
Памятники литературы Древней Руси. Середина XVI века. — М., 1985, с. 305.
Многие патриотически настроенные публицисты и даже историки склонны не считаться с этим реальным положением дел и пытаются доказывать, что Русь в 1240–1480 гг. ни о чем ином и не помышляла, как только о свержении власти золотоордынских «царей»; главное доказательство сей точки зрения — конечно, та же Куликовская битва. И представление, согласно которому Русь все же «покорилась» Золотой Орде, гневно отвергается при этом как антипатриотическое, позорящее русский народ и его князей. Пытаясь рассматривать историю Руси XIII–XV вв. как постоянную борьбу с властью Золотой Орды, почему-то не замечают, что именно подобная точка зрения действительно дает основания для принижающего Русь вывода: сто сорок лет до 1380 года и еще сто лет — после него — прилагала она, мол, все свои силы для свержения власти монгольских «царей», но сумела осуществить это свое настоятельнейшее устремление лишь после полного распада Золотой Орды…
Безымянный автор, создавший 430 лет назад «Казанскую историю», предстает в ней как поистине пламенный патриот Руси, но он безоговорочно признал исторический факт ее длительного подчинения Золотой Орде.
Чрезвычайно показательна в этом отношении также и постановка вопроса о противоборстве Ивана III с ханом Ахматом в послании архиепископа Ростовского Вассиана (1480 год). Он резко осуждает великого князя, «смиряющуся и о мире молящуся». При этом Вассиан ясно предвидит возражение Ивана III: «Под клятвою есмы от прародителей, — скажет, мол, в ответ тот, — еже не поднимати рукы противу царя (Золотой Орды. — В. К.), то како аз могу клятву разорити и съпротив царя стати?» И Вассиан отвечает: «…не яко на царя, но яко на разбойника, и хищника…» И нечего «сему богостудному и скверному самому называющуся (т. е. самозванному. — В. К.) царю повиноватися тебе, великому Русских стран христьанскому царю!»
Архиепископ Вассиан был всецело прав в этой своей «характеристике» Ахмата, ибо тот, как уже сказано, не являлся ханом Золотой Орды, необратимо распавшейся к середине XV века и, следовательно, не принадлежал к тем «царям», которым клялись «повиноваться» прародители Ивана III, начиная с Ярослава Всеволодича и его сына — Александра Невского (Иван III был его прямым потомком в седьмом поколении).
«Прародители» отнюдь не ставили перед собой цель путем войны освободиться от власти золотоордынских «царей», хотя и не считали, что власть эта будет неизменной. В «духовной грамоте» прадеда Ивана III, героя Куликовской битвы Дмитрия Донского, составленной накануне его смерти, в апреле-мае 1389 года (великий князь скончался 19 мая), содержится уверенное предвидение: «А переменит (то есть — см. Словарь русского языка XI–XVII вв., вып. 14, с. 260 — „лишит мощи“. — В. К.) Бог Орду, дети мои не имут давати выхода (дани. — В. К.) в Орду» (здесь и далее — цит. по изданию: «Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV–XVI вв.», — М.-Л., 1950, с. 36). Итак, только Бог может освободить Русь от власти «царей». И эта «формула» повторяется в духовных грамотах сына и, далее, внука Дмитрия Донского; даже и в 1462 году этот внук — отец Ивана III Василий II, — умирая, завещает: «А переменит Бог Орду, и моя княгиня и мои дети возмут дань собе…» (с. 197).