От Византии до Орды. История Руси и русского Слова
Шрифт:
Говоря о начале христианства в Киеве, никак нельзя не коснуться достаточно широко распространенного представления, согласно которому провозвестниками русского православия были именно великие первоучители славянства святые Кирилл и Мефодий. Правда, это воззрение, отстаиваемое еще в середине XIX века выдающимся историком русской церкви митрополитом Московским Макарием (М. П. Булгаковым) [344] , многими (в частности, и ныне О. М. Раповым) оспаривалось. Но едва ли есть основания вообще отвергнуть эту вдохновляющую концепцию.
344
Макарий. История христианства в России до равноапостольного князя Владимира как введение в историю русской Церкви. — СПб., 1857, с. 287.
Полная уверенность в том, что святые
Речь идет о том, что святые Кирилл и Мефодий, посланные вслед за нападением Руси на Константинополь в 860 году в Хазарию (откуда и был „направлен“ поход Аскольда), побывали затем и у русских. А. В. Карташев исходил, в частности, из свидетельства рукописи XV века, сохранившейся в вологодском Спасо-Прилуцком монастыре; здесь сказано о деянии „преподобного отца нашего Мефодия, епископа Моравьска, учителя русъкаго… Кирилл же умоли брата своего Мефодь итти с собою, яко умеяше язык словеньск“. Тут особенно важно, что, как известно из древнейших источников, именно Мефодий владел с самого начала славянским языком и, значит, посылая его вместе с Кириллом к хазарам, Византия ставила цель воздействовать не только на хазар, но и непосредственно на Русь. А. В. Карташев ссылается и на новгородскую рукопись того же XV века, но восходящую, по-видимому, к XI–XII векам: „…древле приходи в Русь философ учити… ему же имя Кирилл“ [347] .
345
Ламанский В. И. Славянское житие св. Кирилла как религиозно-эпическое произведение и исторический источник. — Пг., 1915.
346
См., напр.: Львов А. С. Записи про Константина-Кирилла Философа в календаре Остромирова Евангелия. — «Советское славяноведение», 1976, № 1.
347
Карташев А. В. Очерки по истории русской Церкви — Париж, 1959, с. 90, 91.
Но эти свидетельства — не самый существенный аргумент А. В. Карташева, ибо ведь вполне можно их оспорить, утверждая, что перед нами — возникшая позднее легенда, стремившаяся возвеличить русское христианство, возводя его к великим первоучителям славян. Главное доказательство А. В. Карташев усматривает в самом тексте древнего жития святого Константина-Кирилла, созданного еще в 870-х годах, но позднее не раз переработанного. В содержащемся здесь достаточно пространном рассказе о миссии к хазарам, „как будто две разных миссии… слиты в одну и смешаны до непонятности… (это „смешение“, очевидно, совершилось при позднейших переделках жития — В. К.). А именно: как будто все должно происходить во дворце в присутствии самого кагана. Между тем мы вдруг чувствуем, что споры происходят под открытым небом, на лоне природы, в простонародной толпе. И диалог ведется не с учеными книжными начетчиками, не с иудеями и мусульманами, а с неграмотными язычниками и даже врагами ученых и грамотных. Все это не подходит к хазарам“ (там же, с. 79). И, утверждает А. В. Карташев, „вторая“ миссия святого Кирилла совершается на Руси.
Опровергнуть этот вывод историка не так уж легко, ибо в „хазарской“ части жития Кирилла в самом деле имеются заведомо разные „пласты“. Сначала Кирилл спорит с убежденными иудаистами, а в конце рассказа обращается к людям, которые явно не принадлежат ни к иудаизму, ни к мусульманству. И один из этих людей „сказал… приятелям евреев: „С Божьей помощью гость этот (Кирилл. — В. К.) ниспроверг наземь всю гордыню сарацинов, а вашу отбросил на иной берег, как нечто нечистое“. И сказал всем людям: „Как дал Бог власть над всеми народами и совершенную мудрость христианскому (то есть византийскому. — В. К.) цесарю, так дал ему и самую лучшую Веру из всех, и без нее никто жить не может жизнью вечной“.
И далее следует своего рода вывод слушателей Кирилла: „… повелеваем, что с этого дня понемногу, кто может, пусть крестится по своей воле, если пожелает. А тот из вас, кто… еврейские молитвы читает, или держится веры сарацинской, скоро смерть от нас примет…“ Крестились же из них двести человек, отказавшись от мерзостей языческих…“ [348]
А. В. Карташев говорит об этом эпизоде жития: „…все происшедшее относится не к столице, а к какой-то провинции хазарской (как будет показано ниже, Русь именно в это время была подчиненной „провинцией“ Хазарского каганата. — В. К.), где иудейство и ислам были чужими и даже вражескими религиями… речь идет об особом народе, а не о хазарах… Таким образом, хазарская миссия в центр страны, в столицу, к кагану, не исключала для Константина Философа, а включала в себя и его особую „провинциальную“ миссию в русскую часть Хазарии, к тем русам, которые недавно нападали на греков“ (цит. соч., с. 82).
348
Сказания о начале славянской письменности. — М., 1981 с. 81–85.
Целый ряд историков стоит на той точке зрения, что в цитированном тексте имеются в виду все же не русские, а какие-то хазары-язычники. Однако вопрос — по крайней мере пока — не может быть решен окончательно. И поэтому воззрение, согласно которому первыми провозвестниками Православия на Руси были именно святые Кирилл и Мефодий, обладает правом на существование. Признание истинности сообщений о русской миссии Кирилла и Мефодия не противоречит сведениям о позднейших событиях. В 861 году великие первоучители славян побывали (еще до своей моравской миссии 863 года!) на Руси, а позднее, в 866 или 867 году, на Русь был уже послан из Константинополя епископ.
Христианское „посольство“ святых Кирилла и Мефодия к хазарскому кагану, а затем к русскому князю целиком и полностью „соответствует“ тогдашнему положению вещей и замечательно проясняет всю ситуацию. Вместе с тем не приходится сомневаться, что Каганат впоследствии вновь совершил нападение на Русь и в той или иной мере „подавил“ христианство в Киеве (достоверно известно, например, что в 932 году Каганат заставил отказаться от христианства алан). Это привело и к возобновлению атак Руси на христианскую Византию.
Давно уже уяснено, скажем, что поход Руси на Константинополь, совершившийся через восемь десятилетий, в 941 году, был „выступлением… направленным хазарами“ и даже был непосредственно „организован с ведома и при сочувствии хазар“ [349] , хотя избранное М. И. Артамоновым слово „сочувствие“ слишком „мягкое“ определение. Вернее высказался об этом походе другой историк, Ю. Д. Бруцкус, отметив, что он был совершен „по наущению хазарского царя“ [350] . При этом важно иметь в виду, что сей историк всячески „идеализировал“ Каганат, без каких-либо доказательств утверждая, что последний создал немало „культурных ценностей“ (с. 3) и подготовил-де „к государственной жизни те южные области, из которых в X веке русские дружины сколотили (!) Киевское великое княжество“ (с. 19).
349
Артамонов М. И., цит. соч., с. 375.
350
Бруцкус Ю. Д. Письмо хазарского еврея от Х века. — Берлин, 1924, с. 23.
Ю. Д. Бруцкус только сетует, что „внутренние связи этого пестрого государства (Каганата. — В. К.), в котором насчитывалось 25 подчиненных народов [351] , были очень слабы вследствие немногочисленности основной культурной народности, окруженной варварскими племенами“ (с. 15).
Тот факт, что в походе 941 года (предпринятом — согласно его собственному слову — „по наущению“ этой самой „культурной народности“) византийских христиан, как сообщает „Повесть временных лет“, „одних распинали, в других же, расстанавливая как мишени, стреляли, хватали, связывали назад руки и вбивали железные гвозди в макушки голов“, Ю. Д. Бруцкуса почему-то не смущает…
351
Это указанное царем Иосифом количество, в котором учтены в качестве отдельных народов подвластные Каганату русские племена (вятичи, северяне и др.), вполне достоверно; его, в частности, называет и арабский путешественник Ибн-Фадлан, побывавший в 922 г. в волжской Булгарии.
Но решительно не соглашаясь с „оценками“, которые дает этот историк Хазарскому каганату, следует признать верность целого ряда рассуждений, содержащихся в его работе. Так, он вполне обоснованно говорит о „долголетней борьбе между хазарами и русскими, тянувшейся в течение целого столетия от взятия Киева Аскольдом около 830 года до разрушения Белой Вежи (Саркела) Святославом в 963 году… эта борьба составляет основной фон (точнее — ход. — В. К.) всей начальной истории Киевской Руси“ (с. 18); даже „в сороковых и пятидесятых годах X века хазарское царство еще было очень сильно, простиралось от Оки и Волги до Кавказского хребта и Крымского побережья и успешно выдерживало натиск… славяно-русов“ (с. 30).