Отблеск грядущего

Хлебников Александр

По-моему, если человек будет долго жить в невесомости, его организм так к ней приспособится, что обратного хода на Землю ему не будет. Иначе он погибнет. Такой человек должен до самой смерти находиться на космической станции".

Сандра перевернула несколько размытых водой страниц и наткнулась на сделанные, видимо, карандашом рисунки и схемы.

– Обратите внимание на эти формулы,- указал Бельский.

– Удивительно!- восхитилась Сандра.- Ведь над этой сложнейшей проблемой бились выдающиеся ученые.

– Да, Сандра Николаевна, теперь, после детального рассмотрения содержания этой папки,- сказал

Бельский,- мы можем уверенно сказать: он был гений, не успевший реализовать свои возможности.

– Мальчик погиб во время блокады Ленинграда при неизвестных обстоятельствах,- пояснил директор Центрального архива.- Семья, все близкие его тоже погибли. Потомков его родственников разыскать не удалось.

Эта папка - все, что от него осталось. Каким образом она уцелела неизвестно.

– Его гибель-невосполнимая потеря,-вздохнул Бельский.- Есть основания полагать, что именно ему было бы суждено приблизить наступление космической эры. Ведь в своих рукописях Сережа касается многих важнейших тем космонавтики. Однако нам казалось, что наше настоящее и тем более будущее гибель Сережи особенно не затронула. Да и вы, Сандра, вероятно, подумали: "Какая разница, на сколько десятков лет раньше или позже наступила космическая эра? Важно, что наступила!" Не так ли? Но пришлось изменить мнение после того, как прогнозатор произвел экстраполирование идей, содержащихся в рукописях Сережи. Прогнозатор сделал неопровержимый вывод: оказывается, Сережа был на пути к созданию космического корабля, способного достичь околосветовой скорости... Это проблема, над разрешением которой мы безрезультатно бьемся и сейчас!

До вашего прихода мы обсуждали здесь, что и как сделать, чтобы уберечь гениального маленького ленинградца. По расчетам прогнозатора Сереже потребовалось бы около тридцати лет для воплощения своих замыслов с последующим проектированием КОССа - корабля околосветовой скорости.

Решали мы, кто из десантников способен спасти Сережу. И остановили свой выбор на вас, Сандра! Но прежде чем дать свое согласие, трезво оцените свои силы: ваше задание будет неимоверно трудным и опасным.

Вы окажетесь в блокадном городе, подвергаемом артиллерийским обстрелам и бомбежкам. Прибавьте еща голод-предугадать невозможно, как надолго затянется ваша командировка. Ваша жизнь подвергнется большому риску.

– Благодарю за доверие, я согласна!-не колеблясь ответила Сандра.

– Итак, основная ваша задача - вывезти мальчика из блокадного Ленинграда.

– А до блокады разве нельзя?- спросил кто-то.

– Вырвать мальчика из семьи, из привычного уклада жизни, из родного города? Исключено. Да и каким образом, куда? Эвакуировать в наш век? Но вне своей эпохи человек нежизнеспособен. Это всем известно. Корнями связанный со своей эпохой, он будет чувствовать себя чужеродным пришельцем и неминуемо зачахнет... Имеются у вас еще какие-нибудь соображения о предстоящем задании? Нет? Тогда обсудим детали. И прежде всего-срок заброски в Ленинград и необходимое обеспечение.

Вечером 21 июня 1941 года Сандра не могла уснуть.

Вышла из дома, бесцельно поехала на набережную Невы.

Было по-летнему тепло, но ее знобило. Сандра словно физически ощущала, как грозно и стремительно накатываетгя война; Через считанные часы она черным ураганом обрушится на миллионы людских судеб, ломая их,

калеча, перечеркивая планы, сокрушая мечты. Окаменеет от горя огромная страна, заголосят у военкоматов женщины, провожая любимых, и поднимется народ на борьбу, тяжелую и кровавую... Как горько знать, не имея возможности ничего изменить...

А ночь... Какой прекрасной была последняя мирная ночь! Под трепетным сиянием высокого розовато-жемчужного неба здания казались призрачными, нематериальными. Деревья не шевелились; подобно театральным декорациям, они выделялись четко и резко на фоне светлого неба. Нева будто замерла, от неба почти не отличимая, такая же розовая и жемчужная...

На Невском проспекте было особенно многолюдно.

Белые платья женщин, обилие цветов, зеркальные витрины, отражающие светлое небо, радужная россыпь огней кинотеатров, шипение зеленых вспышек над дугами трамваев, их веселый перезвон и смех, улыбки, блеск счастливых глаз...

Вглядываясь во встречных, веселых и беззаботных, Сандра вспоминала виденные ею перед экспедицией в прошлое гигантские могилы Пискаревского кладбища.

Это они, идущие сейчас по улице-счастливые, молодые, полные жизни и надежд на будущее, лягут в них через какие-нибудь семь месяцев. Ей хотелось встать посреди проспекта и закричать: "Люди, завтра война! Вывозите детей, пока не захлестнула вас петля блокады!"

Нельзя кричать: скажут - сумасшедшая. Надо стиснуть зубы и молчать. Оказывается, какая это мука - знать грядущее!

Не в силах больше находиться в толпе, Сандра свернула на канал Грибоедова. Теперь попадались лишь одинокие прохожие да в тени деревьев или у решетки набережной неподвижно стояли влюбленные пары.

Хотя в четверг и пятницу прошли грозы, ночь была жаркая, душная. Окна домов открыты. За тюлевыми занавесками-сияние матерчатых абажуров: оранжевых, голубых, желтых. Играли патефоны. Из ближайшего окна звучало:

И ночами снится мне недаром холодок оставленной скамьи, тронутые ласковым загаром руки обнаженные твои...

"Танго - старинный танец двадцатого века",- определила Сандра и прислушалась.

Неужели не вернется снова этой лунной ночи забытье, тихий шепот голоса родного, робкое дыхание твое...

Танго ей нравилось. "В нем-тепло, задушевность...

Или ошибаюсь,- размышляла Сандра,- и оно привлекает только потому, что в моем рациональном веке, стыдящемся открытого проявления душевных порывов, подобного непритязательного выражения чувств никогда не услышишь?"

Сандра шла медленно. И незаметно одна мелодия переходила в другую. Задумчивое танго "Дождь идет" сменялось серебряными аккордами "Весеннего вальса", затем озорной румбой "Кукарача".

Сандра легко узнавала их - не напрасно же занималась в исторической фонотеке Института АСВ. Даже припоминала названия. Но. то, что раньше было для нее историей музыки далекой эпохи, вдруг обрело совершенно иной смысл. Теперь Сандра слушала ее не в записях, снятых с архивных полок, а в ее первоначальном исполнении. "Я стала современницей ее!" - эта мысль потрясла Сандру своей простотой. Отвлеченное философское понятие "быть современником" неожиданно реализовалось в конкретном слуховом восприятии. Быть современником-значит быть неразрывно связанной с тем, что тебя окружает.