Отбор для невидимки
Шрифт:
И он это понял.
— Поужинаем теперь? — спросил совершенно нейтрально. Я косо взглянула на ходуном ходящую грудь, будто кое-кто был сильно взволнован, и кивнула.
— Только… оденусь.
— Да. Так будет лучше.
Ой-ой-ой, сколько в его словах…
Стараясь не улыбаться, как дурочка, переплела волосы, надела платье и вернулась к расстеленному одеялу. Вэй-ган тоже натянул штаны и рубашку и уже раскладывал по маленьким тарелочкам пирожки и пирожные.
— Мужчина вашего положения… ухаживает за женщиной? — полюбопытствовала, глядя как ловко он, несмотря на лапы, управляется
— Мужчина который хочет ухаживать за женщиной — да. — он хмыкнул. — А как поступают в вашем мире? К чему вы привычны?
— Ну… я как-то говорила вам. Цветы, свидания, совместные трапезы и прогулки. Приятные сюрпризы…
— То есть, не считая цветов, я…
— Друзья тоже так делают, — сказала быстро.
— Мар-ра… — рыкнул сначала Эрендарелл, но тут же заставил себя успокоиться. — Почему вы так настойчиво не замечаете, что я не просто… другом хочу быть?
— А почему вы так настойчиво не замечаете, что я не хочу, чтобы мне было потом больно?
Замер.
Разлил вино.
И подал мне бокал со вздохом:
— За вашу откровенность. Просто это все… сильнее голоса разума.
— Я знаю. — кивнула и зажевала горечь пирожным. А потом решилась, — Простите, может это совсем не мое дело, но… скажите, как вэй-ганы подбирают себе пару? И в чем суть проклятия? Мне почему-то показалось, что и то, и другое — взаимосвязано. Вы не подумайте, что я претендую или как-то расчетливо подбираюсь…
— Я может и рад был, если бы вы расчетливо подбирались… — замерла. — И если бы это имело смысл…
И он тоже засунул в пасть пирожное. Или сразу два. А потом сделал глоток вина и вздохнул:
— Вы удивительно прозорливы. Особенно для человека, который до конца не знает местных реалий… Эти понятия действительно связаны. Дело в том, что магический контур мира в какой-то мере охраняет древние рода и не разбавленную кровь. И не дает нам…
— Делать её разбавленной?
— Да, верно. Как правило, потомство благородных и крепость брачных уз зависит во многом от того, что за магия у их избранниц, если это вэй-ганы, то важно еще знать, насколько звериная суть перевертня чувствительна к ней, принимает. Ну и насколько сам вэй… жаждет ту, кто станет его женой. Также вступают в силу и финансовые, и политические мотивы. В общем-то все в совокупности и служит основой для выборы. Потому для королевства и вэй-ганов предпочтительно жениться на девушках их старых и сильных родов… с различными допущениями — все-таки мы тоже имеем собственное мнение. Вот только проклятие сделало эту ситуацию и перечень требований обязательными для меня и… невозможными.
— Что вы имеете в виду?
— «И проклятье спадет только после ночи с той, кто подойдет твоему зверю, твоей силе и твоему пути», — продекламировал, напрягаясь, вэй-ган. — Не считая всякой мерзости в начале этого заклинания — магических слов, от которых меня рвало на части и превращало в то, чем я стал, — в этих словах и заключается суть. Мы долго разбирались вместе с королевскими магами, делали разные… хм, попытки и пришли к выводу, что если я хочу вернуть все назад, мне следует поступить строго именно так, как должно по предназначению. Делать выбор жены исходя из того, что
— То есть… Отборы у вэев для этого? Чтобы понять, прочувствовать и учесть все нюансы избранниц?
— Да. Мы ведь не становимся в моментальную стойку, как охотничьи бегуны, на подходящую женщину. Каждому нужно время, порой много времени, чтобы проверить и подтвердить свои симпатии. Представление о лучшем варианте. Чутье… Вот только последнее у меня полностью иссякло вместе с потерями в каждой из ипостасей… Точнее, остались крупицы на уровне логики, интуиции и телесной потребности.
— Получается финальной проверкой будет… ночь?
А вот этот вопрос вэй-гана смутил, а меня — расстроил. И ведь сама же задала его…
— Именно.
— И если она — это она самая, то вы станете нормальным и женитесь на избавительнице?
— Вроде как да… — ответил он неуверенно и немного раздраженно. Но я не унималась.
— А если нет? Невеста будет обесчещена?
— Нет! Никто ведь не собирается об этом распространяться в дальнейшем.
— То есть вам надо всех…
— Вы точно уверены, что хотите об этом говорить? — раздражение мужчины прорвалось почти осязаемо.
— Не уверена, — сказала примирительно.
Я хотела, конечно. Но не тогда, когда на меня смотрели… волком. Так что заняла свой рот едой и вином. А глаза — потрясающе красивым закатом.
Когда же мы во всех смыслах переварили предыдущую беседу, разговор снова потек легко и непринужденно. Даже весело. Так что домой я возвращалась в темноте и приподнятом настроении.
Мы мило и целомудренно попрощались у бокового входа, и я отправилась к себе, где улеглась с мечтательной улыбкой на кровать.
Несмотря на все нюансы, это был потрясающий вечер… И естественно, следующий день не мог быть никаким, кроме как отвратительным. Просто чтобы слишком не зазнавалась перед судьбой, наверное.
47
— Ну не обижайся.
Бах.
— Все с тобой будет в порядке.
Бах. Бах. Бах.
— Наверняка она тебя полюбит…
Ба-абах-тарарах.
Я вздохнула и беспомощно посмотрела на Ярона. Тот только плечами пожал: типа сама заварила — сама разбирайся.
Кто бы мне сказал некоторое время назад, что я буду стоять в библиотеке — впрочем, стоять можно было и в любом другом месте — и разговаривать с каменным полом, а может и со стенами, так я бы только покрутила пальцем у виска. А сейчас ничего. Стояла. Разговаривала. И совсем не чувствовала себя сумасшедшей.
Конечно, из вредности можно было никого ни о чем не просить. Гордо задрать нос и свалить в закат, проверив, знаком ли замок с творчеством Миядзаки (речь о потрясающем мультфильме Хаяо Миядзаки «Ходячий замок») и не увяжется ли он за мной. Но я пересилила в себе потребность насолить всем и каждому перед уходом и занялась почти бесполезными уговорами.