Отбор драконов для серой мышки
Шрифт:
Я ожидал разноса по поводу своих гуманных действий в отношении троллей. Сам Сурал предпочитал решать любые вопросы драконьим пламенем и магией. Но, кажется, мое самоуправство интересовало его меньше всего. Скорее всего, ему просто наплевать на троллей и на то, как я решил проблему.
Как, собственно говоря, наплевать на всех и все, кроме своей идеи фикс заполучить трон Эреамора.
Тьфу. С самого детства я слушал, какой негодяй самозванец Эргон, что главная цель для нас - вернуть себе власть над всеми драконами. Тьфу. Это набило оскомину мне еще в двенадцатилетнем возрасте, когда мать исчезла в неизвестном направлении, не в силах терпеть дурной характер мужа (как подозревали все... ).
А, в сущности, какая разница, сколько государств у драконов, думалось мне еще тогда. Эреамор и Эребеар абсолютно одинаковы, и драконы отличаются лишь тем, кого признают своим Правителем - Сурала или Эргона.
— Эргон устраивает отбор для этой своей приемной самозванки! — не здороваясь, бросил мне отец. — Ты поедешь туда, выиграешь этот идиотский отбор - надеюсь, для тебя не составит труда соблазнить провинциальную дурочку - и возьмешь девку в жены. Так мы получим Эреамор без войны, на законных, можно сказать, основаниях. Ха! Девчонку, а, главное - ее папашу, потом уберем.
«Ты с ума сошел, Сурал!» — хотелось крикнуть мне.
То, что он совершенно не интересуется, хочу ли я жениться на какой-то замухрышке из другого мира, которую Эргон почему-то признал своей наследницей, меня не ранило. Я привык, что мои личные интересы волнуют Сурала не более интересов троллей, людей и прочих народностей, живущих под нашим началом. Я для него такой же инструмент, как все остальные.
Инструмент для получения и удержания власти.
А любая моя эмоциональная реакция против меня и будет использована. К счастью, мне удалось не выразить на лице даже тени непочтения или сомнений - иначе был шанс, что Сурал полезет копаться у меня в голове. Процедура унизительная и неприятная. А мне нужно скрыть свои мысли, насколько возможно. Вернее, скрывать их до последнего.
Но сам способ получения вожделенной власти, конечно, вызывал у меня определенное возмущение.
— Эргон умен, ты сам это говорил, — дипломатично ответил я. — Он не позволит мне участвовать в отборе. А если позволит - не допустит моей победы, даже если я понравлюсь девчонке. К тому же, он с легкостью может взять меня в заложники, и, таким образом, шантажировать тебя.
«Он ведь не знает, что тебе наплевать на мою жизнь в куда большей степени, чем все полагают», — очень тихо подумал я.
— Эргон - честный благородный дурак, — усмехнулся в ответ Сурал. Г оворят, эту тонкую недобрую усмешку я у него и унаследовал. Сын все же. Только у Сурала она всегда выглядела куда злее и ехиднее.
Я вообще внешне напоминал его, что мне никогда не нравилось. У отца такие же черные волосы (что, в общем-то, закономерно для черных драконов), хищное лицо с резкими чертами. Но, говорят, опять же - куда злее, чем у меня.
— И? — уточнил я, приподняв одну бровь, словно бы поддерживая его ехидную игру.
— А, значит, он не возьмет тебя в заложники, не убьет, а позволит участвовать на общих основаниях, ведь идея объединения государств близка ему. Он будет готов даже терпеть тебя, только бы драконы обрели мир и единство. Ха! ... О да, Байдор! Пусть не я, но ты и твой наследник будет править всеми драконами! Наш род вернет свои права!
Я заметил, что Сурал на мгновение погрузился в свои думы, словно мечтал о славе своего рода, что должна окрепнуть в веках.
На самом деле, уверен, он думал о другом. Я недостаточно глуп, чтоб полагать, будто Сурал позволит мне править всеми драконами. Интересы нашего рода его тоже мало волнуют.
Он всегда и всем хочет править сам.
Значит, я должен буду стать марионеткой в его руках. Или буду «убран» вместе с Эргоном и его приемной дочерью. Тогда Сурал и вовсе останется единственным законным претендентом на трон объединенного драконьего государства. А новых наследников успеет еще себе родить. В отличие от давнего врага, он не давал никакого «обета безбрачия».
Девчонку мне, кстати, стало даже немного жаль. Наверняка, эта «невеста» и не догадывается, в какие опасные государственные игры она попала. Впрочем, посмотрим, может быть это не воздушное наивное создание, как доносят наши шпионы, а настоящая умная змея или крыса.
Поглядим. Пока не понятно.
— Да, я понимаю отец, — спокойно ответил я. — Но что, если я не смогу выиграть это соревнование? Там будет много разных драконов.
От этой поездки мне не отделаться, подумал я. Разве что улететь и стать изгоем, отказавшись от прав на престол Эребеара. Но тогда государство останется... без моей опеки. Все же я наследник, и не могу забыть о своем долге.
А значит, я должен переиграть отца. Разобраться во всем и принять решения, оптимальные для обеих стран и для меня самого. Если при этом будет возможность не слишком обидеть эту девчонку и Правителя Эргона - я буду рад. Если удастся сохранить свою жизнь - еще лучше!
Пока же - просто не показывать вида, будто я сомневаюсь в том, что Сурал думает о моих интересах тоже.
— А если ты не выиграешь, можешь считать, что ты мне больше не наследник! — Сурал никогда не повышал голоса, но эта фраза прозвучала по-настоящему угрожающе. — Придется постараться, Байдор. Я ведь знаю, что ты хочешь править, сколько бы ни демонстрировал свое хваленое смирение. Нет его в тебе! Ты - мой сын! Плоть от плоти, кровь от крови! А, значит. обойти в глупых состязаниях десяток-другой разноцветных дракончиков не составит для тебя труда. Собирайся. Общий сбор у них назначен через день. Пролетишь, сколько сможешь. А дальше тебе понадобится конь - Эргон, — при упоминании древнего соперника губы Сурала сложились в новую усмешку, — видите ли, приказал явиться конными или пешими, чтоб избежать столпотворения в воздухе.
Глава 9
— Гриша! — крикнула я и одним быстрым жестом руки скинула полог невидимости.
— Алиска! — старый друг изумленно уставился на меня и, наконец, убрал руку с моей груди.
Сложно сказать, кто из нас удивился сильнее. Но дальнейший разговор показал, что у меня поводов изумляться было все же больше.
— Ты что здесь делаешь? — спросила я, схватив его за руки, просто не веря своему счастью.
— Как и собирался - работаю придворным казначеем у твоего отца, — ответил Гриша с улыбкой, обнял меня и поцеловал в щечку, как делал это всю историю наших отношений.