Отбор наоборот, или Папа, я попала!
Шрифт:
– Вставай, ну же!
Ого, а меня кто-то подбадривает, значит, Коэн нравится тут не всем. Ну или они надеются, что я могу хотя бы измотать его перед боем с остальными. В любом случае, это придаёт мне сил, и я снова поднимаюсь на ноги, но лишь затем, чтобы удар кулака в скулу отправил меня в натуральные нокаут.
– Вы слышите меня? Джоэл? – обеспокоенное лицо принцессы Селии двоится в глазах. – Я требую сейчас же остановить это безумие! – она хмурит хорошенькое личико. – Я ведь просила, чтобы не
Я начинаю судорожно ощупывать своё лицо, чтобы убедиться в том, что не приняла собственное обличие. Но слава богу, руки касаются легкой щетины. Видимо, я провела немного времени без сознания.
– Принцесса, мы просто не думали, что участники могут оказаться такими.. хрупкими. – разводит руками Арман, тоже склонившийся надо мной.
– Я требую немедленно остановить это! – упрямо надувает губки красавица.
– Давайте хотя бы проведем голосование! – хитрит ведущий. – Участники, кто за то, чтобы прекратить испытание?
Я ставлю корпус в вертикальное положение, пока ноги всё ещё выпрямлены на матах. Конечно же, Арман хитрит. Никто из участников не желает показать своей слабости, они же мужчины.
Принцесса продолжает сжимать мою ладонь, и я с признательностью смотрю в её огромные голубые глаза, словно чистые озера.
– Вот видите, – Арман разводит руками, – никто не желает прекратить конкурс, значит и господину Артадо придется..
– Я возьму на себя протекторат. – доносится до меня холодный голос.
Все дружно оборачиваются на Арона аль Хадиба в черном камзоле с серебряной вышивкой. Он решил не оголять своё тело, в отличие от большинства собравшихся. Его волосы подстрижены ассиметрично: чуть длиннее на макушке и короткие по бокам. Он поправляет челку небрежным движением руки и строго смотрит на распорядителя конкурса:
– В договоре было сказано, что любой участник может взять на себя протекторат за одного из состава своей команды. Таким образом, Артадо займёт место ниже меня на одну позицию.
– Такое было в правилах? – нервно спрашивает Арман, оборачиваясь на гоблинов, и те согласно кивают. – Что ж, если Вы этого желаете, господин, аль Хадиб, мы должны заручиться согласием господина Артадо. – поворачивает голову ко мне. – Вы пойдете на это? Если он займёт последнее место, то Вы рискуете покинуть состязание вместе с ним.
В ушах шумит кровь, а голоса до сих пор доносятся до меня как сквозь стену, поэтому я согласно киваю головой. Какое бы место не занял Арон, шансы выиграть теперь у меня нулевые. А вот выдать себя от очередного нокаута – почти сто процентные. Да ещё и глаз уже начинает опухать от мощного удара Коэна.
– Что ж, отлично, – равнодушно произносит Арман. – Продолжаем, господа!
Пока я выползаю с ринга, о позор, опираясь на тоненькую ручку принцессы, к бою уже готовятся следующие соперники. Они выбирают мечи и скрещивают их, ожидая сигнала распорядителя.
– Вам лучше показаться лекарю, – произносит она с такой нежностью в голосе, что мне хочется обнять её и посетовать на свою тяжелую судьбу.
– Ничего, справлюсь, – мужественно отвечаю я, – попрошу оруженосца принести лёд.
Селия пожимает мне руку на прощание и возвращается на своё место, чтобы наблюдать за сражениями более подготовленных бойцов.
– Ну это капец какой-то! – возмущенно шипит Шали, тут же подбегая ко мне. – Лила, тебе достался самый здоровенный мордоворот! Никто бы не смог выстоять против него, не расстраивайся!
– Спасибо за поддержку, – хмыкаю я. – Подлечишь меня?
– Да, – шепчет она, – только в комнате, а то сама знаешь, здесь это рискованно.
Знаю. Магов с серьёзным резервом в нашем мире можно было по пальцам пересчитать, и все они учились в специальной академии, хотя с каждым годом их становилось всё меньше. Вымирающий вид.
Небольшим же резервом обладает практически каждый, вот только создают маленькие узелки и магические плетения в основном женщины. Мужчинам это дается сложнее, наверное из-за меньшей ловкости пальцев, поэтому на бытовом уровне заклинания использует только женский пол, и то редко. Шали же научила её бабушка, которая обладала неплохим резервом и лечила всех в нашей округе.
А пока подруга приносит мне пакет со льдом, который я прикладываю к ноющей ссадине. Как же больно всё-таки быть мужчиной.
– Смотри, а твой защитник-то ловкий. – удивленно шепчет она. – На вид такой дохлый, а противников укладывает на маты с первых ударов.
Я удивленно поднимаю глаза и начинаю всерьёз следить за творящимся. Арон и правда обладает какой-то нечеловеческой ловкостью. Он выбрал в оружие пику, с которой сам же и оторвал заостренный наконечник. Как это.. человеколюбиво, что ли. Собственно, этой палкой он и махает так, что требуется всего пару движений, которые я даже не всегда могу уловить, для победы. Соперников он не истязает, а словно подшучивает, как мастер над нерадивым учениками.
Не все такие благородные как и он. Многие из участников выбирают холодное оружие, оставляя на оппонентах глубокие кровоточащие порезы. Принцесса то и дело бледнеет, но продолжат наблюдать за поединками. То, что она не хотела этого состязания, ещё больше поднимает её в моих глазах.
Пока я рассуждаю на тему добродетелей Селии, и тем, могла бы я сама хоть когда-нибудь приблизиться к её идеальной женственности, мимо меня проносится горничная, несущая букет с фиолетовыми цветами в сторону принцессы.