Отбор не приговор
Шрифт:
Едва договорив, Идрис Эйлог Ллинос рассыпался золотистыми искорками, и Лотанари искренне восхитилась тем, сколько телепортационных заклятий ему известно.
Невзирая на то, что Повелитель исчез, эльфы расходиться не спешили. Леди Дьердре низко поклонилась принцессе Нериса, затем выпрямилась и воздела руки к небесам. В тот же момент синий огонь покинул чаши и, взлетев в вышину, расцветил небо яркими иллюзиями. Всего их было шесть, по числу невест.
«Судя по тому, что среди иллюзий есть мой герб и еще две одинаковых картинки — это гербы невест», подумала Лота и украдкой
— Эль Ави, — произнесли невесты, и в опустевших чашах вспыхнул рыжий огонь.
— А ты чего промолчала? — шепотом спросила Лима, когда эльфы начали расходиться.
— А я знала? — возмутилась Лотанари. — Это у эльфов отбор сто четырнадцатый, у меня он — первый. Драрх их знает, может леди Дьердре еще сто тринадцатый со сто двенадцатым застала.
— Для твоих конкуренток он тоже первый, но они знали, — поддела подругу лисица.
— Им бабушки рассказывали, — отмахнулась Лота.
Повернувшись к посаженному кустику, принцесса поразилась тому, как дивно он смотрится среди мощных и корней поющего древа. Погладив Астицию по бело-голубым цветкам, Лота щедро поделилась магией — чтобы не вздумал погибнуть! А то если эльфийский садовник будет игнорировать куст, то кто его знает? Вдруг дар Нериса будет «радовать» эльфийский взгляд мертвой метелкой?
— Берем лопаты и идем? — спросила Лима, когда поляна опустела окончательно. — Тебе не показалось, что Эйтин как-то странно на нас смотрела?
— Учитывая, что я чуть не выпросила личные штаны Повелителя — нормально она смотрела, — фыркнула Лотанари. — Думаешь, бросить лопаты прямо здесь будет невежливо?
— Думаю, что с нас могут за них спросить. С одной стороны, ты вроде бы невеста, а с другой — вдруг дефицит?
Лота согласно кивнула и, вздохнув, взяла лопату, бантик на которой уже развязался. Идя по опустевшему саду, принцесса надеялась только на подругу, поскольку даже Тилинь исчезла. Эльфы вообще как-то очень ловко растворились среди деревьев. Может, тоже владеют пространственной магией?
Но на самом деле Лоте было не так уж и интересно, куда подевались многочисленные зрители. Она прокручивала в голове свой короткий диалог с Повелителем и сгорала со стыда. Хотя даже в произошедшем ей удалось найти положительный момент: "Хорошо, что для меня все это политика, а не реальное желание победить любой ценой. Надо же так феерично опозориться. Зато я напомнила эльфийкам об этой традиции, и следующая невеста сможет попросить у Повелителя свидание. Так, глядишь, благодаря мне он по любви женится".
— Зря ты отказалась повелительские тряпки носить, — хмыкнула Лима. — Там золотое шитье и изумруды — обогатилась бы. Да и вообще, глядишь и подружились бы, пока портки делили.
— Лима, — укоризненно вздохнула Лотанари.
— Кстати, не ты ли мне говорила, что не каждая первая пришедшая в голову мысль — верная? И, погоди-погоди, ещё что-то умное было? О! Ты же говорила, что прежде чем что-то сказать, надо три раза подумать.
Так, до самых покоев, Лимаатрис припоминала подруге все ее нравоучения. На что Лота отмалчивалась или переводила тему
— Могла бы попросить, чтобы Повелитель приносил тебе завтрак в постель, — веселилась лисица. — А что? Если мерить деньгами, то это куда дешевле, чем плод поющего древа.
— Ха, это ты по себе меряешь? Не твое ли это было желание, когда наш староста трижды проиграл тебе в карты? — отбрила принцесса и решительно ступила на телепортационный круг. — Ты помнишь про три капли?
— Помню, — закатила глаза Лима. — Хоть и не понимаю, почему в одну сторону — пешком, а в другу — телепортом.
— Чтобы никто не проник в наши комнаты, — пожала плечами Лотанари.
Пережив краткий миг переноса, она тут же удивленно ойкнула — на балконе стояла Эйтин и смотрела прямо на принцессу.
— Если ты продолжишь оставлять шторы раздвинутыми, — мрачно произнесла лисица, — я стану заикой. Интересно, она просто так там стоит или хочет, чтобы мы ее впустили?
Пожав плечами, Лота внимательно посмотрела на эльфийку, которая уперла руки в бока и сурово нахмурилась.
— Кажется, она все-таки хочет войти, — задумчиво сказала принцесса. — И, кажется, нам не понравится.
— Но если я предложу просто задернуть шторы, то ты скажешь: «Лима, это невежливо!».
С этими словами лисица впустила взъерошенную эльфийскую луди в комнату и та, заломив руки, горестно вопросила:
— Что же вы наделали?!
— Внесли каплю человеческого раздолбайства в эльфийский пафос, — пожала плечами лисица и закрыла балкон. — Никто ж не умер, так чего переживать?
Эйтин, с истерическим смешком, рухнула в кресло и, в изнеможении, выдохнула:
— Вы уничтожили всю экосистему! Поющие деревья только выглядят несокрушимыми великанами, на деле их корневая система очень слабая. Вернее, их корни настолько крепкие и мощные, настолько защищенные, что почти не способны впитать влагу и полезные элементы. Хотя, по-хорошему, именно корни и должны это делать.
Подруги переглянулись и тоже сели за стол. Затем Лота аккуратно спросила:
— Так для чего тогда нас привели на эту поляну? Если там ничего сажать нельзя?
— Можно, но не Астицию же! Эта дрянь только выглядит как немагический подвид цветущего кустарника! Уже к концу недели она заполонит всю поляну, а потом перекинется на остальной сад. И никто ничего не может сделать — традиции предполагают принимать любые дары, — леди Рлис прикрыла лицо рукой и убитым голосом спросила, — скажите честно, это такой хитрый способ уничтожения нашего королевства?! Так с острова Астиция не выберется.
— Так вот почему там было написано «агрессор», — задумчиво протянула Лима. — Что делать будем?
Эйтин пожала плечами:
— А что тут сделаешь? Будем наблюдать, как погибает сад Замка-на-воде. Здесь столько уникальных трав и цветов.
У эльфийки сорвался голос и она замолчала.
Нахмурившись, Лотанари осторожно спросила:
— Но почему нельзя просто пойти и выкопать куст?
— Он принадлежит Повелителю, — ответила Эйтин и стерла со щек слезы. — Вы очень плохо поступили, леди Шан Нейрин.