Отбор «Плевать на короля»
Шрифт:
Хоть какие бы штаны! Но ночная рубаха была, опять шелковая. И халатик.
А вот денег я не нашла. Наверное, если отбор не пройду, то меня вернут домой тем же путем, как сюда и доставили. Что логично, конечно, но не хотелось бы. Как-то я настроилась уже на самостоятельное плавание.
Когда я уже воороужилась ножничками и примеривалась, с какого бы места половчее начать избавляться от платья, ключ в замке повернулся, и в комнату вошла еще одна вобла сушеная. Сделав книксен, она совершенно бесцеремонно повернула меня к себе спиной и принялась вызволять из корсетного плена. То
Служанка распустила корсет, расплела мои волосы, опять сделала книксен и испарилась, не забыв меня снова закрыть. А я поискала среди платьев какое-то менее пыточное. Нашла и даже оценила. Кстати, появилось подозрение, что Ринга была не столько бедна, сколько предусмотрительна.
Вещи рассмотрены, комната тоже, делать оказалось нечего – надо было ложиться спать. Что я и сделала. Без белья абсолютно. Как там говорили? Тело должно дышать? Вот оно и дышало. Постель, узкая как полка в вагоне, оказалась неожиданно мягкой и уютной, подушка оптимальной упругости, а одеяло – легким, но невероятно теплым. Магия, не иначе. Холодно мне не было, но кто его знает, что ночью-то будет…
И, не успев как следует все обмозговать, я уснула.
А проснулась от того, что кто-то цапал меня за плечо. И сначала не поняла, где я, кто я и зачем вообще это все. Сон, что ли, такой странный приснился? Но память услужливо подсказала: не сон. Служанка вытаращила на меня свои глазищи и молча показала на завтрак.
Ага, и стоять она тут теперь собирается, злобно подумала я, а я ведь в чем мать родила! Но нет, поесть мне дали в одиночестве, хотя на всякий случай я нацепила чистое белье и халатик.
Отбор, отбор. Сколько, интересно, осталось там кандидаток? И что там говорила Дженна? Свадьба ее через три дня, но как она эти дни посчитала? Это включая вчерашний и завтрашний или же нет? Если да, то сегодня последний этап перед отправкой нас непонятно куда. Если нет, то долго мне еще болтаться в такой неизвестности…
Я дожевывала салатик – из чего они его, интересно, готовят, еда была как в хорошем кафе, свежая, вкусно пахнущая, – когда снова появилась служанка. Еду пришлось бросить, потому что выглядела девушка довольно решительно. Но платье я ей сунула с решимостью не меньшей, и наплевать, что оно немножечко нищебродское на фоне нарядов других кандидаток. По подиуму мы ведь вряд ли будем расхаживать, хотя все может быть.
После платья настал черед прически, и вот тут я оценила, что чем проще наряд, тем легче прочие навороты. Мне заплели косу – черт, да у меня теперь шикарные волосы! – и уложили ее вокруг головы.
Раз меня покормили, то надежду пообщаться за завтраком с остальными можно оставить… Оставь надежду, всяк сюда входящий. Или же не совсем? Деньги и привольная жизнь, напомнила я себе. Перспективы. Стоит бороться, еще как стоит! Особенно если учесть, что многие только вздохнут с облегчением, если никуда не пройдут. Но такие, как Ринга, несли угрозу. Деньги нужны не только мне…
Возле двери меня уже ждал очередной секретарь. Ходить под конвоем мне надоело изрядно. Но высказывать претензии, похоже, было бессмысленно совершенно, кроме того, меня привели все-таки в комнату, в которой были другие девушки! Девицу Мареи, Рингу и Тессу я увидела сразу, причем Мареи и Тесса общались между собой. Отлично!
– Доброе утро! – восторженно начала я. Доброе ведь? – Вы прошли, поздравляю!
– Осталось всего сорок три кандидатки, – тут же выдала Тесса. Вид у нее был как Кролика из старого мультика про Винни-Пуха, мне постоянно казалось, что она хочет поправить несуществующие очки.
– Так это же хорошо? – уточнила я. – А откуда ты знаешь, сколько осталось девушек? Я нигде никого не видела…
– Я спросила, – пожала она плечами. – Это ведь не секрет.
Да? Вот так вот все просто? Тут, оказывается, кругом справочное бюро, просто надо было к ним обратиться?
– Ты знаешь, какие сегодня будут задания? – я почувствовала себя… м-да, полной дурой. Надо было так опростоволоситься!
– Никаких, – огорошила меня Тесса. Добила окончательно. – Сейчас будет Выбор мага. На первом этапе выявили тех, кто в принципе не способен с отбором справиться. Поддается панике, мало приспособлен, ну или, что хуже, может убить. Раньше сразу был Выбор мага, но случались прецеденты…
Видимо, это и есть «иногда погибают», подумала я. Тогда хорошо, что убрали неадекватов.
– А что все-таки будет дальше? – пискнула девица Мареи, и по кислой физиономии Тессы я догадалась, что не в первый раз она спрашивает. А Тесса не знает, что отвечать, и это незнание ее очень бесит.
– Увидим, – уклончиво сказала она.
В следующие минуты я даже пожалела, что подошла к ним. Аури была более разговорчивой и более осведомленной, но я ее не видела. Не прошла все-таки, только пожрать напоследок дали? Жаль, с досадой подумала я, потому что она мне действительно нравилась.
В любом случае, решиться все должно было именно сейчас. Сначала проверяли, не устарела ли информация, потом – что из себя вообще человек представляет. Логично, черт побери. Облегчали работу магу. Ну и обеспечивали безопасность происходящему. Отец, в смысле тот самый мужик, который им предположительно был, что-то там говорил насчет этого мага… И оно всплыло в голове и серьезно меня озадачило.
Что-то важное. А я папаньку слушала вполуха.
Я попыталась напрячь память, но ничего на ум не пришло. Зато вспомнила, как Дженна с укоризной сказала, что мне подвластны простейшие заклинания. Да? Да! Вот что значит – похмельная голова…
А еще я вроде бы совсем не хотела ехать. Прикидывалась, что болела и мучилась животом, что меня укусила лошадь… А Дженна еще говорила, что поехала бы, если бы не Бриан… Врала, разумеется. Глазки-то у нее так и бегали.
Леший с ней, с Дженной, что там говорил отец?
Память категорически показывала синий экран. Зараза! Что-то важное! Вид у отца был такой, когда он давал мне напутствие… Никогда в жизни не буду пить. Ничего крепче кофе!
Девушки засуетились, повскакивали с мест, кто сидел, кое-кто прилип к окнам, а я все стояла столбом, прижавшись к стене. Из раздумий меня вырвал только истошный вопль трубы и ор очередного придворного горлодера. Чтобы их всех черти на сковородке с двух сторон обжарили!