Отчаянная и другие рассказы
Шрифт:
– Муж объелся груш, – грустно ответила Кристинка. – Да и кто его спрашивать будет? Он же гражданский, да и к тому же бывший.
– Почему бывший? – зайдя в туалет, спросила Карина.
– Потому что я ушла от этого придурка, – закурив сигарету, ответила Кристина. – Теперь я, как и ты, свободная. Одинокая чайка в синем небе.
– Давно пора с ним расстаться, с этим пьяницей! – вернувшись в прихожую и обнимая сестру, заметила Карина.
– Да, ему хоть цистерну спита пригони, всё выпьет и глазом не моргнёт, – вздохнула Кристина.
– Не
Во дворе сестёр ждало заказанное заранее такси. Они погрузили вещи в багажник и отправились сквозь метель в неизвестность.
В салоне комфортабельного «Боинга-737» в самом хвосте сидели пять женщин. Впереди расположилась невысокая, короткостриженая шатенка с воинственной фамилией Боева и нежным библейским именем Ева. Девушка, казалось, ничего вокруг не замечала, уткнувшись в свой смартфон. Переписка «вКонтакте» поглотила полностью её внимание. Черная «косуха» и остроносые «казаки» дополняли её независимый и современный вид.
Рядом с Евой находилась рыжеволосая высокая девушка, чей «конский хвост» и излишняя худоба, а также длинные ноги заставляли вспомнить детское стихотворение и за глаза переименовать её в «тетю Степу». Однако девушка звалась Татьяной Эвиленко. И ей явно была бы маловата любая маршрутка, с её-то двумя метрами десятью сантиметрами.
Девушка не производила впечатления героини, но у-образный шрам на подбородке свидетельствовал о её прошлогодней «встрече» с налетчиком в магазине. Это он полоснул Татьяну ножом по лицу, но та успела отклониться в сторону, и лезвие прошло по касательной. Ей три дня назад стукнуло 28. Самое время начинать новую жизнь.
Рядом с Татьяной, у самого иллюминатора, примостилась 25-летняя Наталья Белозерская. Для своих лет она была полноватой, копна пепельных волос и толстая, в палец, золотая цепочка делали её похожей на героинь комиксов. Однако в руках у неё был гламурный журнал с красотками.
Тем не менее, шпилька сапожек и модная шерстяная рубаха, казалось, приближали её образ к модным дивам со страниц зарубежного издания. За Натальей расположилась 38-летняя Юлия Радченко. Её главным богатством была толстая, в руку, коса. Юлия тоже была несколько полноватой. Но её полнота была иного рода. Про которую говорят кровь с молоком.
Рядом с ней сидела невысокого роста, стройная с каштановыми короткими волосами и серыми, как пасмурные тучи, глазами Оксана Спивак. Спортивные штаны и синяя олимпийка словно подчеркивали её целеустремленность.
– Производится посадка на рейс Москва-Бостон, – прозвучал по всему салону мужской голос из селектора.
На этих словах вошла и присоединилась к компании девушек Ольга Любина. Она сунула в ячейку над пассажирскими сиденьями свою сумку, села и пристегнула ремень безопасности.
За Ольгой следом последовала Карина. Она еле несла огромную сумку, а за ней шла её сестра Кристина. Которая тащила сумку по полу – шипящий звук из-под сумки едва был слышен в салоне. Затем в самолет прошел мужчина сорока с небольшим лет. Он был гладко выбритый, с короткой стрижкой и в очках в прямой оправе. Его тёмно-серый пиджак был нараспашку, кожаная куртка – тоже, гладко отутюженные брюки – стрелка к стрелке, будто он делал все по-армейски, или его мама отдраивала их утюгом неделю перед отъездом сына. Наталья оторвалась от журнала и кинула косой взгляд на мужчину, проходящего мимо них.
– Вот такого мужчину я хочу, – нарушила тишину Наталия.
– Не ори на весь самолет, – одернула ее Татьяна грубым, слегка хриплым, прокуренным голосом.
Все, кто смотрел на неё, заметили её желтые зубы, испорченные дикими дозами черного кофе.
– Да она только и думает об одних мужиках, – влезла в разговор Ева.
– А о ком еще думать? – огрызнулась Наталия. – Живем один раз.
– И что, значит, нужно с каждым переспать? – усмехнулась Юля.
– Ой, следи за собой, – осекла её Наталья. – Можно подумать, ты девочка.
– Я не девочка, но не веду себя как шалава, – насупилась Юлия.
– Так, закрыли дискуссию, – оживилась и Оксана.
– А ты не лезь, – огрызнулась Наталья.
– Так, девочки, вы не на улице и не в ночном клубе. Заканчивайте свой базар, – попыталась угомонить всех Татьяна.
– Это всё Ева начала, – пробурчала Наталия.
– Да что я начала?!
– Девочки, выясните отношения, когда покинете самолет, – резко заявила Татьяна. Ей надоела эта перепалка. И обе замолчали, сами устав от этого пустого спора.
Тем временем в самолет все заходили и заходили люди.
– Слушай, а у тебя не было такой мысли, чтобы остаться в Бостоне навсегда? – неожиданно спросила сестру Карина.
– Не поняла тебя, – переспросила Кристина.
– Ну, найти там американца, и остаться жить насовсем? – пояснила Карина.
– Нет, я хочу заработать там денег и вернуться домой в Россию. А ты что задумала? – нахмурившись, спросила Кристина.
– Я, может быть, и осталась бы там жить, – ответила сестра. – Надо смотреть, сколько удастся заработать.
Компания вскоре пополнилась ещё одной дамой. Это была тридцатидвухлетняя Елизавета Крылова. Её короткие, выбеленные на «нет» волосы не могли скрыть небольшой фиолетово-лиловый синяк под левым глазом. Усевшись поудобнее, женщина вытянула свои худые, как спички, ноги, расстегнула демисезонную, цвета морской волны, куртку. А затем сбросила на пол чёрно-зелёные сапожки с тупыми носами.
А в это время на трап взошла ещё одна пассажирка. Тридцатилетняя Мария Карлова со своими длинными каштановыми волосами и светло-зелеными, как водоросли в озере, глазами была похожа на какую-то кинозвезду. Женщина тащила за собой красный чемодан на колёсиках. Он громыхал по трапу, издавая неприятный звук от трения металла о металл.