Отчаянная пленница
Шрифт:
Он оглянулся на дверь, за которой притихли шаги.
Когда дверь распахнулась, он уже был у меня под юбкой.
– Где он?
Взгляд настоятельницы метал молнии. Внутри все сжалось от ужаса, а ее глаза тем временем продолжали сверлить мое лицо. Магия самой Обители наделяла настоятельницу особой Силой, никто не смел противоречить ей, никто ничего не мог скрыть от нее.
Никто.
Только вот мне сильно хотелось жить…
– Настоятельница, – невозмутимо поприветствовала я старуху. Голос был ровный и спокойный, а что до того, как сильно стучало в груди сердце и в ужасе гнало кровь по телу, и билась жилка на виске – так это вполне понятно, на моем нынешнем месте редко кто из девушек не превращался в обезумевшую, молящую о пощаде особь. Некоторые особенно отчаянные пытались сопротивляться. Но всех ждала одна участь – смерть на алтаре.
Я тоже была отчаянной! Тешу себя надеждой, что не была глупой. Во мне горела жажда мести. Я должна убить мачеху, которая продала меня в это жуткое место. Лживая, изворотливая, жадная тварь! А я еще хотела оставить ее в родовом замке. Мое мнение не поменялось, о нет. Только вот теперь она будет покоиться на родовом погосте.
Клянусь, я слышала, как у настоятельницы скрипнули от злости зубы. Все в Обители шептались о том, что она сильно ненавидит высокородных.
Я подняла голову. Мои серые глаза встретились с ее черными. Зеркало души – вроде так говорят о глазах. Ее были отражением черной души, злоба и зависть свили там свои гнезда. Старуху бы тоже стоить уничтожить, но я не хотела пачкать рук. Тем более, судя по интенсивности натисков тварей с Той Стороны, от Обители скоро не останется камня на камне, как это и было со строениями Спящих севернее отсюда.
– Леди Моррей, – ее губы брезгливо скривились. – Лорен, – тон стал заискивающим. – Ты не видела здесь мужчину?
– В Обители? – постаралась искренне удивиться я, а сама тем временем по чуть-чуть отступала к двери. Парень, сидящий у меня под юбкой, щекотал своим дыханием мои ноги. Я почему-то подумала о том, какое лицо будет у настоятельницы, когда она увидит столь непристойную картину, и невольно улыбнулась.
– Послушница Лорен, – теперь тон настоятельницы был сух, она терпеть не могла никаких проявлений эмоций на лицах девушек. – Вы что-то хотите мне сказать?
– Сегодня прекрасная погода, вы не находите? – вежливо спросила я.
На меня одновременно уставились все пять женщин. Настоятельница и четверо ее верных псов (или в данном случае уместнее сказать – собак?). Я округлила глаза и кивком указала на жертвенный камень.
Настоятельница сделала повелительный жест. Только одна из ее спутниц осталась подле дверей, остальные стали осторожно подходить к алтарю. Жертвенный камень испускал такие эманации злобы и голода, что у меня подгибались колени. Он требовал жертву. Он хотел меня. И он уже знал, что сегодня не получит свою законную добычу.
Огромная каменная глыба, по периметру не менее двадцати шагов, высотой вполовину человеческого роста. К нему сейчас осторожно подходила одна из девушек. Алтарь затаился, он, словно хищник, притих в ожидании.
Сегодня ему точно ничего не светит! А чтобы приготовить новую жертву, даже если задействовать все резервы Обители, понадобится не менее месяца. Тридцать дней шла подготовка несчастной девушки. День за днем ей внушали мысль о том, что она идет на смерть ради тысяч и тысяч жизней. Некоторые даже верили в это, таким было легче. Всегда легче умирать ради великой и благой цели.
Видимо, внушение все же не было коньком настоятельницы и ее подручных, потому что большинство послушниц боялись до ужаса даже упоминаний об алтаре. Если бы они верили в предназначение жертвы, в ее искупительную миссию, разве не было бы данное действо почетным?
Не все люди глупы. И далеко не все послушницы приходили в монастырь с благой целью служения Спящим. Многие девушки спасались в стенах Обители от разбойничьих шаек и от заезжих купцов, торгующих живым товаром. Если после встречи с бандитами был шанс выжить, то те девушки, что попадали в сети работорговцев, исчезали навсегда.
Мир жесток. В нем много людских пороков, низменные страсти владеют душами, а еще два столетия назад открылась Та Сторона. Даже самые смелые воины содрогнулись от страха. Ведь одно дело вести войны с себе подобными. Совсем другое – видеть, как твой товарищ погибает в пасти огромной страшной твари, не знающей пощады, не понимающей человеческого языка.
Многие бежали на юг. Но многие и остались. Человеческую природу не победить. Старые люди искренне верили, что все образуется, Спящие, дескать, помогут. Десять Обителей были разрушены до основания, многие поселения вырезаны подчистую, граница с потусторонним страхом подступала все ближе к столице королевства. Но люди продолжали верить в силу Спящих, люди продолжали приносить им жертвы, веря, что этим задабривают богов, а те откидывают страшных тварей назад.
Настоятельница не вытерпела нерешительности своих подручных, и сама подошла к алтарю. Настало время действий! Я топнула ногой.
Дальше события сменяли друг друга с ужасающей быстротой.
Из-под моей пышной юбки выскочил парень. Послушница, что стояла у дверей, присела от неожиданности на пол, наверное, от удивления ее перестали держать ноги. Что абсолютно не странно. Ведь в Обители могут жить только женщины. Мужчины сюда не допускаются по многим причинам. Я обратила внимание на потемневший взгляд девушки, она влюбленными глазами наблюдала за моим спасителем. И вот этот взгляд – тоже одна из причин, по которым представителям сильного пола лучше не переходить порог заведения, в котором истово молятся Спящим. Его просто затопчут обделенные мужским вниманием девушки.
– Все замерли! – рыкнул парень, теперь от грозной интонации подогнулись колени у меня. – Сделаете хоть шаг, убью ее! – он обратился напрямую к настоятельнице, верно вычислив главную.
Мой спаситель встал за моей спиной, а к моей шее приставил широкое лезвие ножа. От волнения у меня ходила ходуном почти полностью обнаженная грудь, декольте было просто неприлично низким. Вторую руку он положил чуть ниже выреза.
– Быстро убрал руку, – прошипела я рассерженной кошкой. Спасение спасением, но лапать себя я не позволяла!
– Что? – невинно прошептал мне на ухо, но руку убрал. – О чем ты думаешь?
– А ты о чем? – я грозно скосила на него глаза, выражение его лица увидеть не смогла, но почему-то была уверена, что его губы расплылись в широкой улыбке.
За нашей милой перепалкой наблюдали насуплено и молча. Я понимала мрачное настроение послушниц, ведь, если сбежит жертва, то ритуал не состоится, твари с Той Стороны повалят беспрепятственно и за считанные дни от города, в котором стоит обитель, и от всех окружающих деревушек не останется даже воспоминаний. Никто из послушниц не спасется, если Обитель будет разрушена. Девушки, раз вступив под его низкие своды, остаются в нем навсегда. Если хоть одна из них посмеет выйти из строения, ее тут же убьют простые люди. Избрала путь служения – будь любезна пройти его до конца. Вот и вся мораль.
Конец ознакомительного фрагмента.