Отчаянный побег
Шрифт:
И чуть не поперхнулась. Теперь-то она знала, что такое любовь, дело тут совсем не в этом. Даже близко ничего нет.
— Конечно, я… — Бред задохнулся, не в силах вымолвить ни слова, потом его глаза потемнели. — Ты моя.
— То есть считаешь меня своей собственностью, что ли?
Карлин подошла еще на шаг, сердце колотилось, кровь ревела в ушах.
— Да.
Что ж, хотя бы удалось сбить его с толку. Брэд ожидал паники или истерики, или того и другого вместе. Вместо этого она говорила с ним о любви и постепенно, но неуклонно подходила всё
Его пистолет немного сдвинулся и уже не был направлен прямо в нее. Если он выстрелит сейчас, то пуля попадет в бок или плечо. Склонив голову в сторону, Карлин молилась, чтобы не завыли сирены — полиции или скорой помощи — и не разрушили хрупкое перемирие. Пока нет. Нужна еще одна минута, может, две.
— Мне не нравится бегать. Надоело. Пожалуйста, Брэд, позволь мне остановиться.
— Почему ты сбежала? — спросил тот и опустил пистолет еще на несколько дюймов.
Карлин протянула руку и коснулась его груди. Глаза Брэда блеснули удивлением, озарились внезапной вспышкой больной страсти, безумного самодовольства, словно подтвердилась его уверенность, что она действительно его хочет.
Карлин придвинулась ближе и положила вторую руку ему на грудь. Потом смяла рубашку в кулаках и притянула его к себе. Возможно, он бы и встревожился, если бы она добровольно не двигалась ему навстречу, а так разинул поганый рот, словно собрался поцеловать.
Карлин притянула его еще ближе и протаранила коленом пах. Его-то яйца ее совсем не заботили, поэтому она ударила изо всех сил. Раз, два, двигая коленом вперед и назад как отбойным молотком. Первый удар застал Брэда настолько врасплох, что он не среагировал, зато второй заставил взвыть от боли.
Пистолет снова качнулся в ее сторону, но не отпуская его рубашку, она локтем заблокировала его руку. Третий удар ногой по яйцам отправил Брэда на пол, он упал на колени и разразился проклятьями. Карлин выпустила рубашку и пнула его по руке, ударив достаточно сильно, чтобы выбить пистолет, тот со стуком покатился по полу.
Она быстро выпрямилась, выхватила свой пистолет из-за пояса, схватила обеими руками и прицелилась в голову Хендерсона.
«Я не смогу. Не смогу нажать на курок. Не смогу выстрелить в безоружного человека, даже в Брэда». Нельзя позволить ему прочитать ее мысли. Всё, что нужно — держать его здесь, пока прибудет либо Зик с парнями, либо шериф.
Наверняка они появятся через несколько минут, не больше. Кэт точно успела позвонить. Зик уже в пути? Ковбой, наблюдающий за дорогой от ранчо, понял, что она в одиночку направилась в город?
Сглатывая, обхватив руками пах, Брэд с трудом выпрямился, стоя на коленях. Слезы боли кипели в глазах, но голос не дрожал и не трясся, когда он приказал:
— Стреляй. Нажми на спусковой крючок.
Карлин попятилась к двери. Шаг, другой. Не хотелось находиться к Брэду ближе, чем необходимо.
— Думаешь, не смогу? Думаешь, я не готовилась? Это мой пистолет, и я чертовски много тренировалась, мечтая о том дне, когда прицелюсь в тебя.
Если он поймет, что она не намерена нажать на курок, то вполне способен дотянуться до своего пистолета. Лишнее осложнение. Карлин не хотела стрелять, и точка, а уж тем более в движущуюся цель. Она прекрасно осознавала собственные возможности. Разумеется, если он схватит оружие, придется стрелять. Ее брезгливость имеет свои пределы.
— Я скорее умру, чем попаду за решетку. Известно ли тебе, каково приходится копу в тюрьме? А? — злобно выпалил Хендерсон, словно его несправедливо в чем-то обвинили.
— Мне плевать. Надеюсь, ты сгниешь за решеткой.
Карлин не находила в себе ни унции жалости. Он украл месяцы ее жизни. Убил Джину, чье единственное преступление состояло в том, что она была ее подругой и надела ее плащ… о, да, ради Джины хотелось заставить Брэда помучиться. Жалкий сукин сын заслуживает страданий и смерти.
Брэд улыбнулся.
— Вот что я думаю. — Улыбка превратилась в ухмылку. — Ты не собираешься в меня стрелять. В противном случае давно нажала бы на курок.
Он толкнул себя вперед и вверх и потянулся за пистолетом. Вот сволочь!
Карлин выругалась и прицелилась, отчаянно молясь, подбадривая себя, надеясь, что хотя бы ранит, потому что он передвигался, а она никогда не практиковалась…
И тут услышала, что открылась задняя дверь.
Брэд тоже. Дверь взвизгнула и заскрипела половица, кто-то вошел в дом. Хендерсон дотянулся до пистолета, схватил, развернулся и направил оружие на дверь между гостиной и кухней.
Это может быть кто угодно. Зик, Кэт, шериф, сосед, пришедший на помощь. Нельзя подставить кого-то под огонь.
Карлин собралась с духом, прицелилась и нажала на курок. Брэд хрюкнул и упал, на спине расплывалось кровавое пятно. Потом перевернулся, изумленно посмотрел на нее, затем сел и снова нацелил на нее пистолет.
— Ах ты, сука! Всё же выстрелила!
Кровь притягивала взгляд. Много, и гораздо темнее, чем она ожидала, да и стрельба в человека не похожа на учебную. Тут в дверь вошел Зик с оружием в руках и быстро пригнулся. Карлин едва успела его узнать, Брэд дернул головой в сторону новой угрозы, приподнялся, потом передумал, снова навел пистолет на Карлин и положил палец на спусковой крючок. Зик выстрелил, из виска Хендерсона вырвалось красное облачко из мозгов и крови.
Карлин замерла, не в силах шевельнуться. Каким-то образом удержала пистолет, не выронила, потом, повинуясь некой команде тела, осторожно, очень осторожно положила его на столик и попятилась. Зик рванул к ней, крепко обнял и положил ее голову себе на плечо.
Карлин вцепилась в него изо всех сил. Потому что он ей нужен.
— Всё кончено, — ласково сказал он. — Кончено.
Хотелось сказать Зику, что любит его, что он подарил ей жизнь, за которую стоит бороться. Но не сейчас, когда запах крови витает в воздухе. Позже, когда они останутся наедине, и она смоет зловоние Брэда с себя и Зика. Позже, когда сердце перестанет грохотать как барабан, заглушая всё остальное.