Отчаявшимся небо дает дождь
Шрифт:
Он уселся на край ванны и принялся разбирать непослушные, без конца прилипающие к влажному телу пряди волос.
А девушка тем временем прикрыла глаза и принялась водить в воздухе пальчиком, словно считая что-то невидимое.
— Ты что делаешь? — обеспокоенно поинтересовался Гор.
— Двадцать.
— Чего?
— Двадцать свечей на торте.
И он все понял. Грустно усмехнулся. Осторожно выбрал волосы из-под маленького розового ушка.
— Неважно, сколько свечей на торте. Ведь ты из тех, кто никогда не вырастает… И как я сразу не догадался? Это все битые алкоголем извилины.
Гор наскоро скрутил ей волосы в жгут и кое-как прихватил их зубной щеткой, чтобы не распускались.
— Готово. С легким паром, малыш.
Вернувшись в студию, он позвонил приятелю, работавшему в полиции.
Вызов приняли не сразу.
Наконец на экране появилось заспанное и сердитое лицо.
— Ты совсем с ума сошел? В курсе, который час?
— Не ворчи. Мне нужна твоя помощь прямо сейчас вне зависимости от временного контекста.
Гор уселся на барный стул, стоявший рядом, и потянулся в карман за сигаретами.
— Хоть бы извинился для приличия!
— Толя!
— И не проси, я не поеду через весь город, чтобы составить тебе компанию!
— Что, проеденная Ульяной плешь не успела зарасти? — съехидничал Гор, прикуривая.
— Да ну тебя. Отключаюсь!
— Подожди! Я подобрал на улице девочку.
— Поздравляю, но я-то здесь при чем? — фыркнул приятель.
— Ты не понял. Ей двадцать лет, красивая, блондинка и немного не в себе. Пробей по базе среди объявленных в розыск?
— Тебе это прямо сейчас нужно? В три часа ночи? — возмутился Анатолий.
— Пожалуйста.
Тот обреченно вздохнул.
— Как ее зовут?
— Не знаю. И, честно говоря, не уверен, что она помнит свое имя.
— Ладно, я понял. Тогда хоть фотку ее скинь.
Гор выдохнул струйку дыма прямо в камеру видеофона.
— Ага, подожди минутку. Сейчас сбегаю к ней в ванную, и фото тебе перешлю. Толя, да проснись ты уже! Будь у меня фотка, я бы тебе ее показал первым делом!
— И как я, по-твоему, должен ее пробить? Имени нет, портрета тоже! И все это — в три ночи! — разозлился тот. — И в чем проблема? Выйдет же она когда-нибудь оттуда — и фотай на здоровье!
— Я боюсь ее испугать.
— Да не очень-то она пугливая, раз уже в твоей ванне моется! — возразил Толя с многозначительной ухмылкой.
Гор взорвался.
— Вот только давай без этого дерьма?! Это у тебя только два варианта: Уля спереди или Уля сзади, а у меня вариантов — очередь, чтобы я нездоровую на голову девчонку в койку себе тащил!
Гор осмотрелся в поисках пепельницы, и поднял с пола переполненную окурками прозрачную емкость в форме человеческого черепа и сердитым щелчком стряхнул в нее пепел.
— Ну ладно, не злись. Я посмотрю, что можно сделать.
— Давай.
— Позже перезвоню.
— Хорошо, спасибо.
Экран видеофона погас, и в то же время раздался звонок в дверь. Потом еще и еще.
Опомнившись, что робот не исправен, Гор выругался, потушил сигарету и поплелся открывать.
Двери еще не успели до конца разомкнуться, как в образовавшийся проход ввалились трое. Мощный удар под дых отшвырнул хозяина вглубь его жилища.
Еще пара тычков — и Гор распластался на полу, размазывая липкую кровь по глянцево белому покрытию. Тяжелые ботинки заколотили ему в спину, под бока и несколько раз заехали по голове. Гор сжался в комок, стараясь уберечь лицо.
— Запомни, мужик — если ты еще хоть раз тронешь господина Райского, мы тебя на пазлы разберем. Понял, эмбрион? — прошипел ему на ухо самый здоровый из всей троицы, хватая за волосы.
— Да пошел ты… — простонал Гор, пытаясь подняться, но пара пинков снова уронили его на пол.
— Ну что же, давайте покажем нашему непонятливому клиенту наглядно…
Бугай схватил с дивана гитару и со всей силы ударил ее корпусом об пол в шаге от головы Гора. Инструмент с жалобным вздохом схлопнулся, гриф раскололся и обвис, как сломанная рука.
Плюнув на скорченное тело, он отбросил остатки гитары в сторону.
— На первый раз — хватит. Все, уходим!
Прогрохотав тяжелой обувью к выходу, они ушли, оставляя после себя тяжелый запах дешевого парфюма и пота.
Гор сначала только тихо матерился и кряхтел, потом медленно поднялся на четвереньки и подполз к дивану.
— Какой инструмент убили, сволочи…
Придерживаясь за разбитый нос, он запрокинул голову и беззвучно рассмеялся.
— Черт, меня же завтра фотосессия и встреча с фан-клубом! Сказочное портфолио!
И вдруг перестал смеяться.
Потому что услышал музыку.
Она звучала сначала робко, неуверенно, а потом вдруг хлынула неудержимым потоком, забарабанила по полу дождевыми каплями, все быстрее и быстрее.
Забыв о боли, о разбитом лице и перепачканных руках Гор подошел к роялю, уставившись на свою гостью, а точнее — на танец ее пальцев по клавишам.
Это был настоящий ливень! С резкими порывами ветра, с запахом сырого камня и чистоты, и Гор едва сдерживался, чтобы не протянуть ладони вверх, к потолку.
А потом темп стал сбавляться. Еще минута волшебства — и последняя капля звонко упала ему на щеку, и поползла вниз, к подбородку, смешиваясь с кровавыми разводами.
Девушка убрала руки от инструмента и робко взглянула на Гора.
— Это подарок. Тебе.
— Я… ээээ… — осипшим голосом проговорил Гор, безуспешно пытаясь подобрать слова.
Она понимающе кивнула.
— Кто ты, девочка? Откуда? Что ты такое? — он приподнял ее лицо за подбородок, пытаясь если не услышать, то увидеть ответы на дне глаз или в движении губ.