Отдана за долги
Шрифт:
— Она в больнице, — машинально отвечает Костров и, лишь сказав это, как будто опомнившись, подозрительно смотрит на меня.
— Не выдержала, значит, новостей, — говорю с наигранным сожалением.
— Ты?… Ты…. Скотина… Сволочь… — Костров встаёт и кидается ко мне.
Я легонько толкаю его и он падает на стол.
— Выметайся! — встаю и поправляю пиджак. — Твое время истекло.
— Скажи лишь одно, — безжизненным голосом произносит Костров. — За что? Кто меня заказал?
И,
— Мерзавец! Что ты наделал? Чудовище! — все эти слова вылетают из ее рта в мой адрес.
Вижу покрасневшие глаза и слезы, скатывающиеся по щекам.
— Ненавижу! Ненавижу! Ты ещё пожалеешь!
Мне хочется рассмеяться в ответ на ее угрозы, но вместо этого я беру ее за запястья и немного отстраняю от себя.
— На «Вы», девочка, на «Вы». Хозяина надо называть на «Вы».
Она судорожно сглатывает, но взгляд не отводит.
— Что ты себе позволяешь? — Костров опять кидается на меня и пытается взять за грудки.
Мне ничего не остаётся, как опередить его и отшвырнуть на диван.
Милана пытается освободиться из моего захвата. Чем вызывает у меня хищную улыбку.
Давно у меня не было такой дикарки в постели. То, что она там окажется и уже совсем скоро, я не сомневаюсь.
Разворачиваю ее спиной и прижимаю за талию к себе. Так мне легче ее контролировать. Она бьет меня по рукам, царапает.
Несмотря на патовость ситуации, член сразу же реагирует на близость молодого горячего тела.
Сука. Ещё не хватало, чтобы я потерял контроль над ситуацией из-за какой-то целки. Но понимаю, что сейчас разговор стоит прекратить. И в этом есть своя прелесть — растянуть мучения жертвы.
— Наш разговор не закончен, — говорю я Кострову, все ещё удерживая трепыхающуюся Милану. — Через пять минут вас здесь быть не должно.
С этими словами отпускаю Милану и она сразу отскакивает от меня к окну.
24. Дамир
Через пару дней, когда все юридические формальности завершены, я решаю навестить Кострова уже у него дома.
Мне не терпится сделать очередной шаг в этой многоходовой партии мести. И получить заслуженный бонус.
Да, зачем скрывать. Себе я могу признаться. Мне нужна Милана Кострова. Нужна в мою постель. Я должен ее трахнуть. Порвать ее. Насладиться ее слезами. Оттрахать ее так, чтобы ей ещё долго не хотелось этого ни с кем другим.
А потом выкинуть. Из своей жизни и своей башки.
Каждое прикосновение к ней слишком остро отзывается во мне.
Эта маленькая целка
Все девки нужны лишь для одного. Чтобы их трахали. Туда, куда захочет хозяин.
И Милана Кострова не исключение. Такая же сука, как все. Только ещё не тронутая. Берегла себя, небось, для «самого лучшего и любимого». Для такого, как Стасик.
А достанется мне! В этом я уверен. И я хочу этого. Хочу сделать так, чтобы она возненавидела мужчин. Чтобы после того, как я выставлю ее, она ещё долго не давала никому прикоснуться к себе.
Эти мысли не покидают меня всю дорогу до дома Костровых.
Дверь мне открывает сам Костров. Небритый, небрежно одетый, со стаканом в руках он молча распахивает передо мной дверь и уходит в глубину комнат.
Захожу и прислушиваюсь. Эта дикая кошка здесь или мы одни? Не слышу ни звука. Только шаги Кострова.
Иду за ним. По всей видимости, в его кабинет. Он закрывает за мной дверь.
— Что тебе ещё надо? Зачем ты пришел? Насладиться зрелищем слабого, сломленного старика? — усталым голосом спрашивает Костров.
— Нет. Этим меня не удивишь. Я слишком много видел страданий и отчаяния, чтобы придавать этому значение. Я пришел за долгом. Пришел, чтобы получить то, что задолжала мне твоя семья.
Костров смотрит на меня помутневшим взглядом.
— О чем ты? Какой долг?
Кидаю ему на стол копии его же векселей.
Он судорожно перебирает их дрожащими руками.
— Как? Откуда они у тебя? — спрашивает еле слышно.
— Они теперь мои. И я хочу оплату по ним. Сейчас, — говорю твердо.
— Но ты прекрасно знаешь, что мне нечем заплатить тебе! — восклицает Костров.
— Тогда ты сядешь в тюрьму, — спокойно сообщаю ему.
— Нет. Я не могу. Не сейчас.
— А я не могу ждать.
— Ты забрал у меня бизнес! Ты оставил меня ни с чем! Что ты ещё хочешь? — он срывается на крик и я вижу отчаяние в его глазах.
— Этого мало, — усмехаюсь я, наслаждаясь его страхом и болью.
— Но у меня ничего больше нет.
— Милана, — спокойно говорю я, глядя прямо ему в глаза.
— Что? — едва слышно произносит он осипшим голосом. Откашливается и говорит уже громче. — Что ты имеешь в виду?
— У тебя ещё есть Милана. И ее я тоже заберу.
— В смысле? Ты хочешь жениться на ней?
Его наивность настолько поражает меня, что я не сдерживаюсь и смеюсь так громко, что кажется, сотрясаются стены.
— В мои планы не входит женитьба. Тем более на девушке не моей национальности. Я просто заберу ее в счёт долга.
— Ни за что! — взрывается он. — Этого не будет никогда!