Отдай свою душу
Шрифт:
Поворачиваюсь к нему лицом, придерживая ладошками платье на груди и широко, довольно улыбаясь:
— Достаточно, Жень…
Перехватывает ладошки, вынуждая отпустить ткань. Воздушная волна вдоль ног от упавшего платья.
— Э-э-эндж! — с упреком.
— Милый, именно эта модель не предполагает ношения белья, — дразня ещё больше, оправдываюсь я.
— Покажешь мне всё подобное этому, что у тебя есть, — требовательно.
— Прямо сейчас? — невинно хлопаю ресничками.
— Э-э-энджи… — меня мягко ведут к кровати.
Верное направление, мой хороший… Использую пряжку ремня как рычаг управления и перед самой кроватью разворачиваю его, заставляя сначала сесть, а потом лёгким толчком и лечь на спину. Я сегодня умница, я заслужила
— Не дергайся, милый, — передразниваю я, стягивая штаны и белье, попутно шекоча его ноготками.
Затем возвращаюсь, скользя вдоль ног и чуть сдавливая мышцы теплыми пальцами. О, да, мой всегда готовый друг, ну и стоило так сопротивляться? Накрываю его руки вытянутые вдоль тела своими, продолжая скольжение к плечам. Отдаюсь на волю инстинктам, поворачивая голову в бок и обхватив губами до предела возбуждённый член лишь с одной стороны. Прохожусь по нему вверх и вниз, ловя ответное тепло и усиливающуюся пульсацию. Во второй заход выпускаю ещё и зубки, совсем чуть-чуть без давления, лишь на грани лёгкого касания. Грудной стон Жени заводит ещё сильнее, заставляя набирать обороты. Захват, давление языка и губ… Боже, как же невероятно ощущать это полное доверие и открытость. Беру его в себя ещё глубже, а выхожу по спирали, совершая полукруг головой. Ещё стон и:
— Энджи, иди сюда…
Отвлекаюсь, приподнимаясь и перебираясь повыше. Опираюсь на руки, стараясь не задеть залепленную защитным пластырем рану. Сердце отдается ударами в висках и шее, временная передышка, чтобы вернуться к начатому с еще большим воодушевлением. Подтягивает меня, укладывая на здоровую сторону, жгуче, потрясающе чувственно целует, а затем… разворачивает на 180 градусов, возвращая к моему безумно увлекательному процессу, но… теперь и он приступает к своему… Его голова у меня между ног и от первых же прикосновений его языка меня захлестывает таким одуряющим возбуждением, что только горячая плоть у меня во рту не даёт отключиться, позволяя переживать почти невыносимое удовольствие мгновение за мгновением. И когда я ловлю ритм выхода на финишную прямую, каждой клеточкой чувствуя его готовность к разрядке, он усиливает нажим и я… мы… это просто нечто… сметающее все что было… и дающее что-то совершенно новое…
— Энджи… Вставай, родная, нам пора, а то мы окончательно опоздаем… — пытается выбраться из-под меня Женя.
— Плевать, когда я расскажу Ба, как хорошо мне было, она нам всё простит, а тебя еще и зауважает, — абсолютно удовлетворенно шепчу я.
— Ты же не серьезно? — тревожно интересуется он.
— Конечно же, нет, — успокаиваю, а то не хватало, чтобы он загонялся ещё и по этому поводу.
Сползаю с него, устраиваясь со здорового бока и лаская щекой плечо:
— Знаешь, Жень, ты как деталька из конструктора, вроде бы всё собрано, а пока её не найдёшь и не закрепишь, ничего не держится… Я тебя нашла…
— Энджи… — припадает губами к моей руке, которую приподнимает со своей груди, — а чтобы меня закрепить нам нужна Ольга Викторовна, я не хочу, чтобы, например, Паша запульнул меня куда-нибудь под диван, где ты будешь меня опять черти сколько искать.
— Паша так не сделает, — заступаюсь за брата.
— Что, думаешь, не намекнет Ба, что я крайне непунктуален, как и ты, а вместе мы вообще будем адски тормозить?
— Не, ну, он может, конечно, но Ба…
— Нет! Мы будем вовремя и у твоей бабули не будет ни единого шанса во мне разочароваться! Я должен закрепить конструкцию! — быстрый поцелуй в губы и почти минута эстетического наслаждения, завершающаяся стаскиванием меня за ноги с кровати и выбором самого скромного из всех моих костюмчиков. Ха! Жень, ты не видел мой гардероб у Ба, там мне тоже будет, чем тебя удивить…
Время в пути пролетает незаметно, обсужаем всё, что приходит на ум и душа восторженно
— Но, ведь, если бы я её не подобрала, ничего бы не было… — говорю и сама пугаюсь, потому что, несмотря на то, что нам пришлось пережить, я благодарна за все перемены и, конечно же, людей появившихся в моей жизни. Людей, без которых, я её уже даже не представляю…
Тормозит. Подхватывает меня, усаживая перед собой, и ещё десять минут улетают в копилку наших самых прекрасных мгновений проведённых вместе.
Задержались почти на час, но Ба ещё нет, а потому все мы, включая свободный от срочных дел персонал, расползаемся как паучки по террасе и центральной аллее, занимаясь иллюминацией. Женя начинает переживать, что мы точно не справимся с таким объёмом работ и какой-то добряк открывает ему секрет, что главное — терраса, там уже все готово, а все остальное это уже ранняя подготовка к Новому Году в лучших традициях супермаркетов. После чего мне приходится предпринять тактическое отступление. В спальню… естественно, с надеждой на наказание, которое будет приведено к исполнению немедленно… Как бы не так! Крик детей с улицы даёт знать, что Ба подъезжает. Похлопываю зависшего Женю по щекам, с папой у него вообще не было никаких проблем, а Ба, почему-то, его реально пугает.
— Жень, хороший мой, не переживай, она — классная! — хватаю его за руку и утягиваю вниз.
Это же вечеринка-сюрприз, а то, что Ба задержалась даже лучше, уже сумерки, которые надёжно скрывают нас на террасе. Ба не одна, но это не важно, пусть её гости тоже приобщатся.
Первый шаг на ступени и всё вокруг озаряется нежным тёплым светом от гирлянд-светлячков. В детстве я бы, наверное, сошла с ума, попав в такую восхитительную красоту… да, я и сейчас еле держусь на ногах и если бы не надёжно поддерживающий меня Женя…
— Сказка… правда? — шепчу я ему.
— Да… и ты сама её сотворила, — улыбается он, обнимая меня покрепче и устраивая подбородок на моем плече.
— Мы, — поворачиваю голову, упираясь носом в его холодную щеку и закрепляя волшебство прикосновением губ.
А Ба сначала щурится, затем широко распахивает глаза и, внимательно осмотрев всех нас, замерших в ожидании её вердикта, расплывается в улыбке… Всё оживает. Вместе с ней ещё две женщины, одна в возрасте — узнаю шикарную Ирму Эдуардовну, а вторая… как повзрослевшая Белль, спустя десять-пятнадцать лет после спасения своего Чудовища. Желтое пальто с капюшоном, перчатки, ботильоны, сумка, каштановые локоны, большие красивые глаза, румянец на щеках. В окружении светлячков она, и правда, как сказочная принцесса… нет… скорее фея… И в отличие от Ба и Ирмы смущена. Шаг назад. В тень.
Оборачиваюсь с намерением выяснить у Паши кто это, и натыкаюсь на взгляд отца… Боженька-Боженька-Боженька… пусть у него, наконец-то, всё получится… пожалуйста…
Света уже рядом и радостно обнимает фею, подхватывая её под руку. Они явно знакомы. Работают вместе в кризисном центре Ба? Но она… такая… даже наша Света по сравнению с феей боец…
Смотрю ещё раз на отца… Мр-р-р-р… Мне нужно узнать, кто она и срочно приступить к заманиванию её к нам!
Но сначала… Подходим к Ба вместе с Женей. Обнимаю её такую маленькую и такую сильную. Короткое поздравление, для длинных у нас ещё будет время. Женя делает шаг вперед и я его представляю, они с Ба ещё не пересекались. Но она, к моему удивлению, мягко сжимая его предплечье, говорит, что его улыбка точь-в-точь как у Иры и рада видеть, что став тем, кто он есть, полностью оправдал мамины ожидания. Женя расслабляется. И мы уже все вместе отправляемся в дом.