Отдай свою душу
Шрифт:
— Юль!
Также не поднимая головы:
— Стёп, если там кто-то есть, то нужно торопиться!
Прохожу в зал и быстро поковырявшись в своих рабочих запасах, извлекаю пару плотных масок, смачиваю их водой, одна для Степана, вторая для меня.
— Перекроешь газ, если возможно, окно уже открыто, следом дверь, по квартире не ходи — опасно, потеряешь сознание, тебя ещё достававай!
Смотрит как на больную. Ничего, даже умные порой тупят… Уж тебе ли, Степан, не знать… Протягиваю ломик. Ухмыляется. Да, это
Снаряжение закреплено, маска на шее, Степка, рисуясь, взлетает на подоконник и потом легко, будто это не составляет ни малейшего труда, начинает спускаться вдоль стены. Ещё минута все-таки натягивает маску и исчезает в проёме окна, а я бросаюсь со всех ног на этаж ниже. Около двери уже три человека из газовой службы. Отпихиваю их, протискиваясь к двери и прислушиваясь. Долгие секунды ожидания… и, наконец-то, звук открываемого замка. Дверь распахивается, запах газа вырывается вместе со сквозняком от открытого кухонного окна. Я пытаюсь войти в квартиру, но Степан, жёстко обхватив мои плечи, произносит:
— Тебе туда не надо…
Мне?!! Медсестре скорой помощи?!! Без пяти минут врачу, первичной специализацией которого является реаниматология? Я вру себе, потому что отлично понимаю, о чём он, но здесь я — доктор и должна убедиться лично! Пытаюсь проскользнуть мимо него, ловит руками моё лицо:
— Я сказал… не надо!
— Пусти! — рвусь напролом и он, зная меня, отступает.
Ледяной каскад иголок по спине и мелкая дрожь… Так всегда… Он прав… мне здесь делать нечего…
Довольно молодая женщина сидит у стены с остекленевшими глазами и простреленной головой. А вот и первый непонятный хлопок. Меня ещё раз передергивает, что это произошло слишком близко от места, где я живу. Кто-то просто пришёл и загадил его. За что и почему? Я уже давно не задаю себе таких вопросов. У меня и так не много времени для сна, а если он еще и не будет крепким, мне — конец!
— Нина Константиновна, — кричу я, — вызывайте полицию и участкового. Разворачиваюсь, Степан внимательно за мной наблюдает.
— А вот в этот раз, Стёпа, ты прав! Пошли, не хрен токсикоманить, — хотя в этой комнате запах газа намного слабее.
Он ждёт, чтобы я вышла первой, уступая мне дорогу. Но я торможу… что-то в представшей передо мной картине не так!.. Что?!! Шаг назад, поворот. Ещё один взгляд на комнату… Вот! На полу возле кровати большой, игрушечный, плюшевый медведь… Как мило… Захватить на встречу со смертью свою любимую детскую игрушку… Большую… неудобную… по всем законам жанра он должен был бы быть набит деньгами или наркотиками. Подхожу и тяну его за ухо… Не поддаётся… Слитки золота?!! И когда я присаживаюсь, пытаясь понять что ж это за херня, до меня доходит, он единое целое… тело в теле… Меня
— Что?!!
Боже, как я хочу свалить на него эту проклятую миссию… Но мне нельзя…
— Всё хорошо, — опять отстраняю его и сажусь на колени, чтобы сложнее было вскочить и убежать.
Обхватываю медведя за лапу и убеждаюсь, что у него внутри ребёнок. По спине игрушки идёт молния, которая даже не закрыта на уровне головы. Руки отказываются слушать.
— Юль, дай я!
— Нет! — злобно огрызаюсь. — Я сама.
Мне нужно просто его приподнять и заглянуть внутрь… Вострикова, сделай уже это!
Раз, два, три!
Нет…
Ну, нет!..
Но как?..
Меня ведёт в бок и я практически отключаюсь, когда вдруг вижу едва заметное движение ресниц Федора.
И это как божественная затрещена! Вострикова, сука! Ты кто?
Разрываю блядскую молнию, вытаскивая Федю. Маленький…
Пульс?..
ЕСТЬ!!!
На заднем фоне маты Степки, а я уже несусь на улицу. Звонок своим на бегу, обещают быть через десять минут. Спасибо! Лавка. Мой личный аппарат для вентиляции лёгких, да, я дернула его вместе с маской. Я умница!
— Дыши, мой хороший. Ты у меня боец! Нам с тобой еще с новогодними сладостями сражаться!
Анализирую состояние — удовлетворительное. Больше похоже на сон, но какого хера?!!
Степан за спиной.
— Ты позвонил Веровым?
— Пашка не отвечает, сейчас ищу номер Ивана Сергеевича..
— Бл. ть! Ну почему всегда всё нужно делать самой?
И страх… всепоглощающий страх за людей, которые, по сути, всё, что у меня осталось… и если Федор здесь…
Соединение и я до судорог боюсь услышать там не её голос, поэтому ору на опережение:
— Верова, бл. ть! Я тебя убью! Федор со мной, но какого хера происходит?!!
Пожалуйста…
Глава 24
Евгений
Пытается выяснить, что у нас произошло, но я всё ещё перевариваю её… "Федор со мной"…
— Юль, как он? — спрашиваю тихо, опасаясь вспугнуть удачу.
Она на секунду замолкает. Затем выдает медицинские параметры состояния Федора. На заднем фоне слышу вой сирены.
— Энджи, Петя?!! — почти кричит.
А до меня, наконец-то, доходит, что она не в курсе того, что случилось. Настолько кратко как могу, пересказываю ей произошедшее.
Называет больницу, в которую отправляются, одновременно отвечая кому-то из врачей. Отключается.
Спасибо! И, пожалуйста, пусть с Федором всё будет хорошо… Эта фраза, как заезженная пластинка… но она всё равно остаётся самой действенной…
Оборачиваюсь. Энджи. Она не слышала начала разговора и сейчас сидит на кровати, опираясь на стену и крепко сжимая подушку в руках. Глаза закрыты.