Отдай свою душу
Шрифт:
— А сам как? Уже дал? — раздраженно, но без злобы.
— Нет… — с какой-то обреченностью. — Хочу попробовать все-таки выломать эту чертову запертую дверь… — это уже лучше, в этом уже есть Веров. Я бы лучше поломилась… но у меня только один вариант — на колени, в грязь и целовать ботинки хозяина… сглатываю комок подступивший к горлу…
— Удачи, пап! — искренне.
— Спасибо, дочь! — подхватвая меня из кресла, обнимает за плечо и мы возвращаемся в столовую.
Богдан, немного отодвинув стул от стола, верит в руках Петькин бластер, а пацаны, стоя на стульях рядом с Герасимовым, с важным видом
Энджи — спортсменка и просто красавица:)
Глава 4
Евгений
Встряхиваю головой. Спокойно, Рудов… Мне нужна минута… Встаю, изображая важный звонок и извиняясь. На оскорбление не тянет, неуважение — это да! Но раз Порохов притащил дочь, значит, переживёт. Быстро выхожу в зону, откуда мне всё ещё видно Энджи, но сам не смогу попасться ей на глаза. Эффект неожиданности мне сейчас на руку. Я должен видеть её первую реакцию. Она покажет чувства. Моментально душу предательскую мысль, что может быть слишком поздно… Любые чувства и чем сильнее, тем лучше. Полюс всегда можно изменить! Только не равнодушие… равнодушие — это смерть…
А этот мудак улыбается моей Эндж… Откуда ты вылез?!! Его не было среди её знакомых, я изучил их всех.
Набираю Регину, у неё автоматическое подключение после трёх гудков. Ни на секунду не прерывает беседу с Пороховым.
— Анжела Верова за дальним столиком, мне нужно сесть так, чтобы она меня не видела. Как только собирётся отойти, сразу дашь знак. Мне нужно с ней поговорить… Кто с ней?..
— Игорь Саввич, вы как всегда совершенно правы и это как раз то, о чем мы с вами говорили в прошлый раз, — продолжает Регина. — Алина, а как ваши дела? Если не ошибаюсь последний курс, диплом? Уже определились с темой?.. — что-то сумбурное в ответ. — Да, руководитель — это одна из составляющих успеха. До сих пор с благодарностью вспоминаю Герасимова Богдана Александровича… а, ведь, сколько времени прошло… Удачи, вам, Алина, если возникнут какие-то сложности, у отца есть мои контакты, можете обращаться в любое время, — Регина продолжает строить свои сети, которые кажется уже и так бесконечны.
Герасимов… Богдан… Александрович… Твою ж, мать! Иван Сергеевич, ну, не-е-ет! Надёжный тыл и все-такое прочее это, конечно, отлично. И ваше желание пристроить дочь в хорошие руки похвально. Но руками вы явно ошиблись! Хотите "СтройГрант", я вам десять таких открою, не менее надёжных, кстати… И вообще… Встреч было не так уж много, учитывая, минимум поездок Энджи домой. Но то, что я вижу — это определённо не дружеская встреча… это, бл. дь, сраное свидание!
Возвращаюсь, преодолевая бешенное желание подойти напрямую к Эндж и забрать её себе навсегда…
Место — свободно. Если бы я выплачивал премиальные Регине за всё, за что обещаю, я стал бы банкротом.
Извиняюсь. Вклиниваюсь в разговор и сразу перехожу к делу. Порохов не очень доволен, но Регина ловко сглаживает углы. Отвлекаюсь на дочь, правила
Эндж, милая… ну, давай уже, вспомни правило всех хороших девочек и сходи проверить не сделал ли тебя "беззубой" салат, я не намерен оставлять тебя с этим… на десерт. Из-за невозможности видеть её, тело сводит судорога… Глаза Регины, кажется, уже начинают сверкать злыми голубыми разрядами. А потом кривая усмешка и..
— Евгений Егорович, у вас соус… — мизинец направлен на рукав пиджака. Ты ж моя умница!
Срываюсь, как будто костюм с неоторванным ценником, и его нужно вернуть без единого следа носки. Герасимов в телефоне. Там и оставайся, мудак…
Дверь… Замок… Пульсация крови в висках. Эндж… Я пришёл за тобой!
Из-за её плеча я вижу своё отражение в зеркале. Ополаскивает руки. Прикладывает их, ещё влажные, к щекам. Поднимает глаза… Ей не все равно! Далеко не всё равно! Резкий поворот, рука в защитном жесте взлетает вверх. Она делает шаг к двери… Нет, Эндж! Этот долбанный древний инстинкт — покорить, подчинить, сделать своей неважно как. Подлетаю к ней и сжимаю изо всех сил. Сейчас, главное, не дать ей сбежать. Я уже допустил эту ошибку и больше не намерен ее повторять… Но она… боже, Денис, мать твою, Михалыч, ты что тренировал не девчонку, а универсального, нахрен, солдата?!! Мои руки просто разъезжаются от ее отпора!
— Эндж, нам нужно поговорить! — стараюсь держать себя в руках, чтобы не сорваться на крик.
— Рудов, сука, ты все сказал в прошлый раз и я тебя отлично поняла! Что тебе ещё от меня надо?!! — гневный голос уже в вперемежку со слезами. Господи, Эндж, все должно быть не так!!! Сил сдерживать ёе брыкания остаётся все меньше, отрываю от пола и с разворота прижимаю к стене лицом, сдерживая руки за спиной. Стон больше похожий на вой…
— Эндж… родная… я просто хочу, чтобы ты выслушала меня.
— Я… не хочу… — осипший тихий голос.
Врешь… Отпускаю руки. Сразу же проходясь своими по ее бедрам, очерчивая талию и поднимаясь на грудь. Ее судорожный вдох. Она расслабляется. Да, моя девочка! Прикасаюсь губами к шее и двигаюсь по направлению к скуле, одновременно сильнее сминая грудь.
— Сейчас ты можешь сделать это ещё раз… но запомни… Он будет последним…
Мозг не в силах сразу понять, что произошло. Как будто губами Эндж управляет кто-то чужой и вещает голосом напрочь лишенным чувств.
Шаг назад… Она также, стоя лицом к стене поправляет платье, волосы. И не задержавшись ни на секунду, уходит от меня…
Стоп. Рудов. Доставай свою херову гениальную голову из выгребной ямы и начинай, наконец-то, ей думать.
Зал. Столик пуст. Хер тебе Герасимов, а не десерт! Ну… и мне за компанию он же вместо Порохова. Регина встаёт, небрежным движением салфетки стирая с моего рукава долбанный соус, и ухватив локоть словно в тиски, тащит на выход.
— Сейчас ты мне все объяснишь, мелкий, безответственный сопляк! — подарок, говорите, небес?..