Отдел странных явлений: Лесоморский детектив

Котенко А. А.

— Значит, дело такое. Я шел, вообще-то, не к тебе, а к некой чужестранке, чей муж забрал в качестве дани осла у одной крестьянки. Но раз я встретил тут тебя — тем легче. Мне нужно перебраться на другой берег, это раз, два, все же попрошу вернуть беднячке Рени ее животное, женщина умирает с голода.

— Без проблем! — Юля искренне готова была помочь. — С меня осел, чтобы довезти твой груз до причала, и ялик. С тебя — доставить мое письмо отцу, чтобы не искал и не волновался. И спасти Ваню. С одной стороны, Лесоморье — сказка, с другой — коварный мир, кто в него попал, тот пропал, — вздохнула девушка. — ОСЯ спасает тех, кого еще не успели утащить в сказку навеки. Чтобы выбраться

оттуда, надо знать уравнение выхода. А вывести его не удалось пока никому. Да и я вот… заперта в прошлом.

— А ты точно не хочешь вернуться? Я бы вытащил, думаю.

— Нет, — отрезала Юля, — мне надо воспитать фараона, как предсказали боги. Мы оба хотели жить, и высшие отыскали способ удовлетворить желания обоих. Я нашла свою любовь, и ты, надеюсь, будешь счастлив с Маш-шу. Если мы откажемся от щедрого подарка высших, ничего, кроме кары нас не ждет.

Маленький Сети сполз со стула и сделал несколько шагов к маме, пока она не подхватила его на руки.

— В жилах Рамсеса II будет течь русская кровь. А я-то думала-гадала в детстве, откуда на Кеметских просторах появился великий полководец… Но никто не узнает, почему эта династия достигнет больших успехов в экономике.

Я улыбнулся Шаулиной в ответ, и она обещала мне по возвращении рассказать о том, что ждет Кемет в ближайшие годы. Она уверяла, что это очень важно, и я просто обязан ей помочь разобраться в некоторых подробностях.

Дальше все прошло, как я и просил. Юля отнесла ребенка одной из служанок, приказала конюху отвязать недавно обретенного темно-серого осла и отдать его мне. Потом я вернулся в свое жилище, погрузил замотанное тело лангсуяр на спину животного и, пообещав соседке Рени вернуть ее скотинку поутру, отправился к дому, где жили Шаулина и Менпехтира.

К моему приходу стражники уже не стояли на заднем дворе, поэтому мы с ослом беспрепятственно прошли к причалу, и мы с Юлей опустили тело в лодку. Девушке не захотелось даже взглянуть на экзотического заморского вампира. Сославшись, что она видела нескольких особей на картинках, она отвязала лодку, когда я был уже в ней, и пожелала поскорее возвращаться.

Вернулся я, правда, довольно быстро, но отнюдь не с радостными вестями. Но обо всем по порядку.

Солнце уже почти зашло за горизонт, когда я волоком дотащил мешок с вампиршей до скромного домика парасхита, единственного пристанища живых на левом берегу, если не считать пары храмов. Жрецы их всегда слыли нелюдимами и старались не общаться ни с кем, кроме старика-муммификатора. Эти храмы черными глыбами на фоне заката нависали над городом. Мне всегда казалось, что служат там вовсе не люди, а Ка ушедших жрецов. А сегодня, бросив беглый взгляд на стены одного из храмов, я почувствовал, будто сам бог смерти наблюдает за мной из-за угла. Обычно ощущения меня не обманывали. По спине пробежал холодок, и, вздохнув, я продолжил свой путь.

Парасхит, никого не видя, сидел на камне у входа и жевал холодную лепешку. Его немногочисленные слуги трудились в пристроях за домом или уже уснули.

— Здравствуйте, — поклонился я ему, — мне нужно срочно забальзамировать одно тело.

Старик отложил еду и, сощурившись, изучил меня пристальным взглядом бесцветных глаз.

— Понимаете ли, уважаемый, — продолжил я, — моя сестра одержима, каждую ночь она пьет кровь девственницы, и хоронит тело несчастной в пустыне.

Бальзамировщик нахмурился так, что его небольшие глазки чуть не оказались скрытыми под рядами морщин, но холод его взгляда я, не переставая, ощущал на себе. Словно передо мной стоял не обычный человек, и его глазами на меня смотрел сам Анубис. А из-за угла его невысокого жилища шипел на меня Упуат.

— Вы лжете! — изрек он, наконец, глядя на сверток у меня под ногами.

Краем глаза я успел заметить, что плененная девушка пошевелилась, да веревки мешали ей освободиться.

— Вы хотите, чтобы я похоронил ее заживо? — обвинил меня парасхит.

— Нет, упокоили ее тело. Она давно мертва и поддерживает жизнь кровью девушек.

— Вы лжете, — мастер погребального обряда был непреклонен, — такое невозможно.

Понятно, что в кеметской мифологии не встречалось вампиров, и в книге Мертвых не дано ни одного указания, как поступать с обездвиженными телами кровопийц. Отсюда и страх старика. Поэтому, сев на корточки, я развязал сверток, дабы предоставить похоронных дел мастеру израненное тело.

Каково же было наше с парасхитом удивление, когда между нами поднялась на ноги живая и здоровая лангсуяр.

— Красные глаза! — немеющими губами прошептал бальзамировщик, отступая к полураскрытой двери.

Испугался! Впрочем, и меня всего колотило. Солнце полностью опустилось за горизонт, наступало время мертвых. Мой дар позволял чувствовать Ка, покидающие ближайшие гробницы.

— В…вы верите? — прошептал я, понимая, что никакого ответа от парасхита не дождусь.

Дед трясся от страха, махая перед лицом то одной рукой, то другой, желая прогнать наваждение. Не стоило и спрашивать. Его поведение говорило само за себя.

— К. кто это? — парасхит ткнул пальцем в озиравшуюся по сторонам лангсуяр.

Судя по всему, зрение девушки пока окончательно не восстановилось, и она нас не замечала. И к лучшему!

— Я ж вам говорил, кровопийца заморская! Пока ее не похоронить, она будет воскресать и кусать девственниц.

— Мне не нужны девственницы, — ухмыльнувшись и посмотрев, наконец, мне в глаза, заявила вампирша, — я ищу одну, которая дарует мне бессмертие.

Судя по ее возгласам в лагере, ей нужна Милли. Несомненно, интересно, как русская эмигрантка из Швейцарии способна бесконечно продлить жизнь этому чудовищу, но вряд ли сейчас лангсуяр настроена на беседу. Она истратила кучу сил на восстановление израненной плоти, и мечтает перекусить. Не обязательно ей хочется испить кровушки Янсен, а раз поблизости нет девственницы, то пунктами ее аппетитного меню окажемся мы с парасхитом. Не для этого я спасался от смерти, чтобы поделиться кровью с какой-то роженицей-неудачницей.

Стараясь не привлекать внимание, я положил руку на пояс, дабы вовремя снять выхватить кинжал и обороняться. Только враг медлил. Ровно как бездействовал и парасхит. Его постоянные оглядывания в сторону пристроев ни к чему привести не могли.

— Хмммм, — протянул старик, глядя на рваное черное платье вампирши с дорогими отделками. — Заморская проклятая…

Да пока он рассуждает, девица вернет утерянную силу и уничтожит всех под покровом ночи! Нужно скорее действовать! Расторопность никогда не приводила ни к чему хорошему, это я знал наверняка, но все время наступал на одни и те же грабли. Схватив простыню, я накинул ее на голову врага, пытаясь таким образом обездвижить лангсуяр хотя бы на время.

— Что вы стоите? — протыкая грудь захваченного врасплох врага кинжалом, крикнул я.

Лангсуяр не издавала ни звука, она не чувствовала боли. Единственное, она вырвалась из моих объятий и бросилась на меня с моим же оружием. Что я мог противопоставить ей? Тусклый свет фонаря, да и только.

Мне на помощь подоспел кто-то из молодых подмастерий муммификатора. Парень в грязном сером переднике со всей дури ударил вампиршу по голове и помог мне связать ее. Если бы не он, я был бы уже мертв.