Отдел странных явлений: Проклятье в подарок
Шрифт:
Нет, мама Сюси была обыкновенной девушкой, только она училась в школе где-то на юге. Опять несостыковка. Во сколько лет она рожала?
– А бабушка у меня учится в колледже за границей!
– продолжал хвастаться мальчуган.
– Еще у меня был друг, но я его не хочу вспоминать.
– Он что, в команду Комета продался или женился на девочке?
– догадался Иван.
Но он ошибся. Мальчик расплакался и заявил, что его лучший друг назвал кармамир проклятым местом, а его, Сюси-куна, буйно-помешанным. Дураков бы согласился с этим человеком во всем, потому что у нормального ребенка не может быть подобной семьи. И как раз
Сюси тут же отвлекся от рассказа и полез глядеть на экранчик устройства, будто бы там могла быть какая-то важная информация. Только Иван не разрешил никому прочитать того, что прислала ему Екатерина Дельская. Он бросил ей в ответ короткую фразу, а потом позвал Санджи, попросив меня не спускать глаз с малолетнего попутчика.
Сюси рвался на свободу, но я его не отпускали.
– Что вы задумали? Вы убьете меня в лесу? Да я кричать буду как девчонка! Я умею!
– не унимался он.
– Да ничего не происходит, просто Санджи и Баке-сану пришло письмо, - успокаивал маленького карманника я, - а вот ты ведешь себя подозрительно! Чего испугался-то? Может, расскажешь пока о волшебной манге? Откуда ты о ней знаешь? Много ли рисовал в ней?
– Я?
– вопросительно глянул он на меня.
– Ну не я же. Давай. Скольких ты этой мангой приручил?
– Сюси никого не приручал. Манга несет зло. Сюси боится манги… - пищал мальчишка, нервно перебирая пальчиками.
В глазах мальчика не было ничего, кроме испуга.
– Ворота в Силь-мар-рил-лионе подойдут?
– холодно спросил Иван, подойдя к Сюси.
– Да, - сухо ответил Санджи.
И мы пошли дальше. Без колесницы - не велико удовольствие идти, поэтому Вермалионских врат мы достигли только к закату солнца. За полдня Сюси успел наплести немало интересных и противоречивых историй из собственной жизни.
Оказывается, увлекся он кармамонами шесть лет назад. То есть, в двухлетнем возрасте, - подколол мальчугана Иван. За это время он выучил более четырехсот видов монстров, помнил на зубок абсолютно все атаки и способы обучения каждого кармамона. Только почему теоретик не мог на практике приручить единственную фиолетовую крысу, пойманную в траве, - осталось для нас пока загадкой. Как будто до недавнего времени мальчик только и делал, что тренировал плюшевых зверушек, никогда не сталкиваясь с настоящими. Хотя, следовало отдать ему должное, битву медведа и листометки теоретик провел на 'ура!'.
Следующее, что непомерно насторожило нас - нездоровая любовь мальчика к нетрадиционным отношениям. Он все время с благоговением вспоминал отца и его любовника и завидовал им. А когда Санджи пытался спросить, почему бы ему, Сюси-куну не влюбиться в девочку, начинающий карманник уходил в себя и бурчал:
– Я жил с девочкой, но это неправильно, мне нужно жить с мальчиком, мне нужно любить мальчиков. Но как я ненавижу мальчиков.
Тогда уже высокие ворота Вермалиона были совсем близко, Дураков взял Сюси-куна за руку и подвел его к арке, чем-то напомнившей мне вход в старый храм на окраине Токио.
– Что ты со мной хочешь сделать, Бака-сан, - чуть не плача, мальчик уставился в ясные голубые глаза агента.
– Я боюсь!
– Вернуть вас домой, госпожа Антоненко!
– уверенно сказал он, шагая под аркой ворот.
Сюси-кун ничего и сообразить не успел, а только зажмурился.
А когда он открыл глаза, то вокруг уже не росло картонных деревьев-декораций, а кипела жизнь реального мира. Японцы спешили с работы домой, влюбленные парочки прогуливались по улицам, а некоторые любители побродить по саду в окрестностях древнего храма, проходили и под аркой, направляясь к черному силуэту Сэнсодзи мимо трех стройных молодых людей, одетых в стильные костюмы и мимо невысокой толстушки в поношенных джинсах и растянутой футболке. На майке красовался застиранный донельзя портрет электромыши с соответствующей подписью. Девушка переводила взгляд недоуменных черных глаз с одного красавчика на другого. Их лица казались ей знакомыми.
Прикуривший сразу пять сигарет парень с розовым хвостом до пояса до боли напоминал ей портрет с разрисованной ей недавно манги. Блондин в джинсовой куртке и черной водолазке чем-то походил на мальчика Баку-сана, того, кто и назвал ее русским именем. А невысокий худенький брюнет в длинной черной куртке и узких брюках - да это же тот самый мальчуган в красной кепке, хозяин очень странных кармамонов, которые выполняли команды, не предусмотренные мангой.
Она прикрыла руками алые от смущения щеки, но все равно не собиралась упускать из виду ни одного из красавчиков. А вдруг кому-то из них понравится симпатичная в меру упитанная москвичка. Невдомек ей было, что российские спасители ее - один женат, другой помолвлен, а наместник Ниххонии ненавидел ее всеми фибрами души за попадание в его подпространство.
– Так вот какая ты, что скрывалась под мужской личиной, - заключил Иван, рассматривая дурнушку.
– И я, кажется, знаю, от чего все твои проблемы.
Вопросительный взгляд обратился к программисту.
– Хочешь, чтобы я психолога изображал? Или дома обо всем подумаешь?
– Мне не нужны ни училки, ни психопаты!
– развернулась девушка на каблуках и пошла прочь к воротам.
Она бы и переступила их, не останови ее Санджи Киномото. Дурнушка не могла и шага ступить до тех пор, пока наместник не взял ее под руку.
– Ты бежишь от реальности, Наталья. Ты не желаешь принять окружающую жизнь и ищешь мир, в котором тебе будет удобнее. Но этот мир не хочет принимать тебя. И поэтому ты убиваешь Лиственницу, чтобы занять ее место. Я прав?
Он не спускал с нее уверенного взгляда янтарных глаз, и Антоненко чувствовала, что возразить не может. Всему. Кроме последнего.
– Я не могла убить профессора, - честно ответила девушка.
– Ты отвергаешь всех мужчин, - добавил я, - ты мнишь их геями только потому, что один из них причинил тебе боль.
– В свои двадцать три ты не заработала ни копейки на жизнь, у тебя нет ни образования, ни карьеры, твоя жизнь подключена к Интернету, - Иван тоже давил на несчастную.
Однако Наталья презрительно смотрела на троих наставников, не желая слушать поучительные реплики. Я аккуратно коснулся ее души… Сколько раз ей говорили подобное: мать, школьные подруги, те, с кем она поссорилась… Все они не были нормальными людьми, они не понимали ее души, ее любви к кармамиру. И мы - из того же теста. А она-то надеялась, что Бака-сан и его друзья - нормальные карманники, с которыми она пройдет по Джутто и получит лицензию, а потом выйдет замуж за одного из нас. Оказалось, что ее заманили в ловушку и лишили единственного, что у нее было в жизни - радужной мечты.