Отдел странных явлений: Проклятье в подарок
Шрифт:
– Сто тысяч йен за иероглиф!
– задрал нос кверху я, только учительствовать мне не хватало.
– Бака-сэнсей, а почему косинус пи пополам равен единице?
– пытливый ученик не отпускал учителя.
– Потому что я глючу, - фыркнул программист и, нервно стерев ошибку написал на ее месте жирный ноль.
Красноволосая красотка с первой парты списывала абсолютно все символы с доски. Ей не было важно, правильны они или нет. Главное - написал их Бака-сэнсей. Она с первого взгляда, как и многие другие одноклассницы, без памяти влюбилась в нового учителя, а теперь
– Похоже, он голубой, - раздосадовано заметила соседка, - если ему на тебя наплевать.
– Или импотент, - добавила Мари, - такой молоденький.
– Так, дамы!
– Иван ударил кулаком по парте нахалки, что та подскочила, словно ужаленная.
– А теперь посмотрим, как вы сможете разложить в ряд логарифм в окрестности единицы.
– А больше вас разве ничего не интересует, Бака-сэнсей?
– перешла в ближний бой Мари, сверкая алыми, как вишня, глазами.
Этот коварный всепожирающий взгляд, после которого в жилах стынет кровь, напомнил Ивану о его приключении в поисках заблудшей души Ирины. Тогда мертвая царевна, способная силой взгляда подчинить себе любого, плела интриги при царском дворе. Но откуда в Ниххонии взяться девице, обладающей подобным даром? Программист чуял - что неоткуда, и поэтому он, зажмурившись, отошел, сказав лишь:
– Представьте себе, на уроках математики меня больше ничего не интересует!
В этом классе тоже нашелся вундеркинд, только несколько менее сообразительный, нежели Конэко-тян. Юноша пришел на занятия со сборным магнитофоном модели конца двадцатого века и пытался записать звуки в аудитории на магнитную ленту. Зачем ему это было нужно - оставалось вне понимания учителей и одноклассников. Только вряд ли юным техником мог оказаться пришелец из далекой России. Как и эта шлюшка на первой парте. Хотя, нет, Мари-то как раз вполне подпадала под характеристику фанатки: падкая на симпатичную физианомию, нахальная и совершенно не интересующаяся в учебе.
Вернувшись к доске, Иван решил заняться решением еще одного примера, чтобы потом вызвать к доске самого подозрительного из всего класса.
– Бака-сенсей, - парнишка, тот самый, что вопрошал про неправильный косинус, опять тянул руку, - а почему вы решаете так, а не иначе.
– Погоди, - буркнул под нос программист, - сейчас все станет ясно.
Но не успел Иван написать после равенства знак интеграла, как снова раздался голос настырного школьника:
– Бака-сэесей, ну почему вы неправильно решаете?
– Так, помолчи, вот допишу и разберусь, - стараясь быть как можно спокойнее, сказал Иван, продолжая выводить функцию.
– Но как я могу молчать, если вы двойку в знаменателе про…
– Еще одно слово, и я тебя прокляну! Так и знай!
– изо всей силы нажимая на мел, программист нарисовал на доске дифференциал.
– Но ведь…
– Прокляну!
– рычал Дураков, но продолжал решать задачу.
Учитель всегда прав, учителю виднее. И не важно, что Мари-сан сама не умела правильно решать примеры, будто она, учившись в школе, была не лучше Саппоро из предыдущего класса.
– Бака-сэнсей, но почему у вас при неправильном решении…
– Последний раз предупреждаю!
– …получился правильный ответ!
– И я тебя проклинаю!!!
Манга хорошо визуализирует эмоции. В реальности голубые глаза Ивана вспыхнули алым, волосы, словно на взъерошенной кошке, встали чуть ли не дыбом, а над плечами учителя выросли густые фиолетовые потоки отрицательной энергии.
Ученик, хрупкий сероволосый мальчик в большущих очках, прикусил губу и закрыл лицо таблицей интегралов.
– Я тебя проклинаю, ученик!
– и тут вся напыщенность спала, Иван успокоился и с расстановкой произнес.
– Вот закончишь ты школу и университет. И станешь учителем. И тебя точно так же будут доставать школьники.
– Ну и что?
– отошел от ужаса мальчишка.
– А я ведь тоже, когда учился в школе, издевался над учителями, - злобно хихикнул Иван, - и кто-то из них меня проклял!
С замиранием сердца сексапильная Мари слушала речь любимого учителя. Он бы и еще что-нибудь сказал, но раздался звонок, и Бака-сэнсей отправился в другой класс.
Так, подозрительных личностей в этой компании практически нет. Только Мари не мешает проверить. И этого осужденного стать учителем. Остальные - обычные ниххонские ребята, ничем не примечательные. Оставался третий класс, и что ждало там Ивана - он не предполагал.
Ко второй перемене любовь девочек ко мне поостыла. Решение пришло само собой. Я просто достал из-за пазухи фотографию невесты, чтобы просто полюбоваться на красивое личико Маш-шу, а одноклассницы, заметив это, пришли в ярость. Вполне предсказуемо и неинтересно. Увидели конкурентку - взбесились. Хорошо, что любимой нет рядом, не то б в действия пошли всяческие яды, отворотные заклинания и прочая девчачья гадость.
– Да, у меня есть девушка, - угрюмо заявил я, - и ни одной из вас с ней не сравниться, как бы вы ни пытались.
Девицы сверлили взглядом портрет моей красавицы с двумя золотыми косичками до плеч и миндалевидными карими глазами. Ни одна из влюбившихся в меня не походила на мой идеал красоты. Эти пучеглазые ниххонские пугала, может, и считались миленькими для таких же, как и они глазастых мальчиков с длинными носами и фигурой дистрофика самой запущенной стадии. Я, конечно, тоже не так широк в плечах и претендую на звание скелета, но у меня не настолько длинные ноги, как, например, у соседа, пытавшегося списать у меня химию. Такого пополам переломить труда не составит.
– Придется краситься в золотой, - заявила черноволосая дылда в юбке до колена, отворачиваясь к двери.
Но того, что произошло позже на уроке японского, я не ожидал.
В класс явился еще один молодой учитель мужского полу. Вот это красавчик, да! В плечах широк, словно кеметский генерал, взгляд обжигающий, сказала бы девочка, голос - нежный баритон, которым бы арии петь по вещательной коробке. Девочки в голос завопили:
– Анико-сэнсей! Здравствуйте!
Тут-то точно! Было от чего сходить с ума. Однако будь я девочкой, не обратил бы на этого идеального с виду мужчину никакого внимания. Просто красивая картинка из ниххонской сказки. Анико внешне походил на пластиковую куклу. Его точеная фигура, идеальные черты лица, прямой нос и черные глаза с поволокой сводили с ума восемнадцатилетних школьниц. Такого бы да на плакат в спальню, как любят делать некоторые москвички. У подружки Саурона в ее маленькой комнатушке висело нечто подобное.