Отдел возмездия
Шрифт:
— Поскольку радиоактивные вещества, с которыми нам приходится работать, представляют угрозу для жизни и здоровья, нам следует уделять особое внимание безопасности трудящихся при проведении работ, — продолжал говорить директор. — Помимо того, что сами по себе уран и вырабатываемый на комбинате плутоний имеют опасное излучение, в настоящее время еще и возникла проблема захоронения ядерных отходов, накопившихся в большом количестве в процессе деятельности нашего атомного реактора А-1. Мы должны самыми быстрыми темпами создать хранилища для утилизации
Я замер под сценой, вслушиваясь в его слова. Что он сказал? Радиоактивные отходы? Ну конечно, они же еще не научились их утилизировать. Насколько я помню, эти отходы требуют особого режима хранения, их надо постоянно охлаждать, потому что из-за высокой радиоактивности их содержимое выделяет тепло. Если этого не делать, они вполне могут взорваться. Если при этом еще остановить подачу воды на реактор, то он тоже может взлететь на воздух.
Я вспомнил, что о чем-то подобном говорил Миркинов, когда разговаривал в Москве по телефону, в то время как я охранял его в собственной квартире. Ага, вот что значит задумал этот Койот!
Догадавшись, что под сценой нет никакого взрывного устройства, я со всей возможной скоростью полез обратно, то и дело стукаясь головой о балки и перекладины. Затем нашел дверцу и вылез наружу, весь пыльный и в паутине.
Не обращая внимания на глазеющих меня людей, я тут же выбежал из зала и в коридоре столкнулся с двумя милиционерами. Рядом с ними стоял насупленный Дмитрий Яковлевич.
— Вот он, тот самый нарушитель порядка, — пожаловался он, указывая на меня. — Чуть было не сорвал торжественное собрание, посвященное такому историческому событию!
— Документики ваши позвольте, гражданин, — сказал милиционер, оглядывая мой грязный наряд. — Пройдемте с нами.
Ну что же, вы мне тоже сейчас не помешаете, правоохранительные органы.
— Хорошо, — сказал я и отправился вместе с ними. — Мои документы остались в машине, на которой я сюда приехал. С собой у меня есть только направление на распределение. Вот, глядите.
Я показал милиционеру направление и он внимательно изучил его. Затем указал подбородком в сторону выхода.
— Пойдемте вместе с нами, будем составлять протокол.
Это все мне было только на руку. Мне бы только узнать, где находится реактор и складируются захоронения, а потом отобрать у милиционеров машину и отправиться туда. Еще бы только избавиться от назойливого Дмитрия Яковлевича, который семенил рядом с нами и подливал масла в огонь:
— А еще он забрался под сцену, чуть ли не вызвав ее обрушение и тем самым подвергнув опасности жизни руководства местной партийной организации, администрации комбината и военных. Понимаете, какой скандал мог бы случиться?
— Понимаем, гражданин, — ответил милиционер. — Пойдемте с нами, вы будете свидетелем.
Дмитрий Яковлевич немного обмяк, но возражать не посмел и отправился вместе с нами.
Я шел посреди двух милиционеров,как под конвоем, а сзади тащился мой жалобщик. Но в вестибюле нас встретила Лена. Она успела прибежать сюда из зала, пройдя более коротким путем. Ах, сейчас она была очень некстати. Лучше бы девушка осталась в зале.
— Товарищ милиционер, он вовсе не виноват, — горячо сказала Лена, подойдя к нам. — Мы сидели на скамейке возле райкома и ничего не делали. Он даже не видел, куда побежал тот человек. Отпустите его, пожалуйста.
— Вы это о чем, гражданочка? — спросил милиционер. — Мы задержали этого человека за нарушение общественного порядка. Сейчас составим протокол и отпустим.
— Все в порядке, Лена, — сказал я девушке и незаметно подмигнул. — Скоро я вернусь к тебе.
Лена растерянно замерла, а мы пошли дальше. Неподалеку около постового я увидел Емелю, целеустремленно шедшего через вестибюль. Ну вот, только этого очкарика не хватало сейчас. Неужели он пожалуется насчет Махрового? Емеля тоже заметил нас, удивленно поправил пенсне, но промолчал. Он поглядел на Лену, не отрывающую от нас глаз и пошел дальше. Ну хорошо, хоть этот не путался под ногами.
Вскоре мы вышли из Дома офицеров и подошли к черной «Победе» с надписью «Милиция» на борту и громкоговорителем на крыше. Меня усадили на заднее сиденье, а рядом расположился Дмитрий Яковлевич.
Оба милиционера уселись спереди. Судя по всему, они не увидели во мне особо злостного правонарушителя и хотели составить протокол об административном нарушении. Хорошие ребята, но я вынужден вас огорчить. Я оказался очень злостным нарушителем.
Едва водитель завел машину и отъехал от здания, я сказал:
— А теперь езжайте к реактору.
Милиционер рядом с водителем удивленно обернулся.
— Что вы такое говорите, гражданин? Это еще зачем?
Я вытащил наган и прижал брамит к его лбу.
— Потому что так надо. Так, руки на приборную панель, чтобы я их видел. Пистолеты положили вот сюда, между сиденьями. И без фокусов.
Милиционеры повиновались, причем водитель начал было замедлять ход. Дмитрий Яковлевич смотрел на меня в ужасе. Он явно очень жалел, что ввязался в эту авантюру. Я поглядел на него и решил пока ничего не говорить, чтобы он не услышал лишнего.
— Эй, лейтенант, ты не тормози, — сказал я водителю, забрав их пистолеты. — Езжай быстрее. А чтобы вы не наделали глупостей, я скажу вам, что являюсь сотрудником МГБ и прибыл сюда со специальным заданием. Остальное я объясню вам позже.
Мы проехали по улицам городка, на которых попадались редкие прохожие. Машин было еще меньше, в основном, это были грузовики, наполненные строительными материалами и мчавшиеся в одном с нами направлении. Мы проехали некоторое время, выехали из города и впереди показались строительные сооружения для обслуживания комбината.