Отделившийся. Диспейсер
Шрифт:
Применить оружие, которое, несомненно, было смонтировано в стенах или сводах зала, — невозможно. В толпе смешались логриане и инсекты, что привело бы к массовым жертвам.
— Отсюда нет прямого пути в Сферу.
Голос, коснувшийся рассудка Хоша, принадлежал логрианину.
— Назови всю цепь координат!
Невидимый логрианин, находящийся вне торгового зала, не стал противиться. Он уже принял решение. Жизнь сородичей была важнее набора цифр. Пусть этот безумный инсект уходит. По пути в Сферу его встретят другие Семьи, на чьих планетах расположены промежуточные
— Слушай и запоминай.
Хош учился.
Он встал на скользкий и опасный путь, мудрый логрианин рассудил правильно: первое же перемещение внутри транспортной сети вело остатки его Семьи к неотвратимой гибели.
Такой вариант не устраивал Хоша.
Запомнив переданные ему координаты, он отдал мысленный приказ боевым особям, и те, не отпуская пленных логриан, двинулись не к центру зала, где располагался портал внепространственной сети, а к магистральному тоннелю, ведущему к шлюзовым камерам вакуум-доков!
Панические мысленные образы, которые он успел прочесть, атаковав рассудок первого попавшегося ему логрианина, несли критически важную для Хоша информацию.
Оказывается, некоторые Семьи вот уже несколько лет обладают уникальной технологией.
Мобильный гиперпривод.
Устройство, захваченное у расы существ, уничтоживших Квоту Бессмертных. В данный момент к торговой станции были пристыкованы два корабля, оснащенных трофейными установками.
Судьба благосклонна к дерзким ученикам, схватывающим на лету ее уроки.
— Твои сородичи не пострадают. — Хош обращался к логрианину, передавшему ему координаты Сферы. — Открой доступ к шлюзам сто семь и двести четыре. Мы покинем станцию.
— Доступ открыт. Но ты должен понимать, что стал нашим врагом.
— Я просил о помощи, но мне отказали, — скупо ответил Хош, отступая в систему коридоров, связанных с причальными доками. Боевые особи, захватившие логриан, следовали за ним.
Планета Гархард. Бар «Крионика»
Райбек хотел поужинать, вернуться в номер и лечь спать, но события вечера начали разворачиваться по иному сценарию.
На самом деле бар представлял собой огромное помещение, вмещавшее до тысячи человек одновременно. Кроме многочисленных столиков, между которыми сновали бытовые роботы неимоверно старой, давно снятой с производства модели, здесь располагались два танцпола, трехмерный кегельбан и изрядное количество ассиметрично расположенных виртуальных площадок, где могли «отдохнуть» поклонники кибернетических развлечений.
Райбек занял свободный столик, минут пять дожидался, пока к нему подкатит робот-официант, затем, заказав ужин, откинулся на спинку потертого кресла.
Он затруднялся определить, сколько человек находится в данный момент в огромном зале, но обстановка была еще та. Дениэл никогда не чурался студенческих вечеринок, был завсегдатаем ночных клубов Элио, но увиденное тут поразило его, вызвало чувство отторжения и даже отвращения.
Дожидаться заказа пришлось долго. Это раздражало, ведь он хотел поесть
Райбек привык к совершенно противоположной обстановке. Студенты элианских вузов частенько «отрывались», что называется, по полной программе, но это происходило весело, задорно, в рамках определенной эстетики, когда мрачность, неуклюжесть, задиристость и хамство расценивались как признак дурного тона. Пришел отдыхать — отдыхай. Нет настроения — сиди дома, таков был негласный девиз элианских студентов.
Здесь Райбек увидел нечто противоположное.
Тяжелые, угрюмые лица окружали его. Многие завалились в «Крионику» едва ли не в рабочей одежде, куда бы ни посмотрел Райбек, он натыкался на подозрительные, мрачные либо откровенно враждебные взгляды; казалось, что люди пришли сюда не отдохнуть, а, наоборот, усугубить мрачное настроение безысходности, которое сразу же неприятно поразило Дениэла, стоило лишь перешагнуть порог огромного помещения.
Некоторое время понаблюдав за залом, Райбек неожиданно поймал себя на мысли, которая раньше вообще не пришла бы ему в голову. Оказывается, на фоне всеобщего столпотворения, среди разношерстной толпы старателей, ищущих развлечений и отдыха после работы в шахтах, взгляд невольно притягивали голографические фигуры танцоров и танцовщиц. Трехмерные образы, созданные кибернетической системой, в Центральных Мирах на каком-нибудь заштатном танцполе выглядели бы бледными фантомами, подделками, частью антуража, они блекли на фоне людей, а тут выделялись четко, недвусмысленно: грация их движений, одежда, голоса, буквально все выталкивало их из толпы, навстречу взгляду.
«Куда я попал? — тоскливо вздохнул Райбек. — Вот уж никогда не думал, что компьютерные модели будут притягивать взгляд… но что делать, если на голографические подобия смотреть приятнее, чем на окружающих людей?»
Нет, Дениэл не корчил из себя святошу, но вокруг бесновалось нечто необузданное, дурно пахнущее, орущее, дергающееся, — масса неприятных впечатлений обрушилась на молодого археолога, обстановка резко диссонировала с непринужденным очарованием ночных клубов, где ему доводилось проводить время в пору студенческой юности.
Он привык, что голограммы выглядят лишь бледными подобиями живых людей, а тут все происходило ровно наоборот.
Что же изменилось? Может быть, дело во мне? В моем предвзятом, заранее критическом восприятии людей и событий?
Он честно старался унять растущее раздражение, как-то сбить чувство гнетущего дискомфорта, но тщетно. Глядя по сторонам, он везде находил взглядом одни и те же удручающие его особенности: люди, окружавшие его, выглядели неопрятно, их движения казались дергаными, конвульсивными, выкрики — громкими и несуразными, а обстановка в целом, учитывая, что бар «Крионика» располагался на одной из пассажирских палуб древнего колониального транспорта, была сродни разнузданной вакханалии.