Отец лучшей подруги
Шрифт:
Как же! Внутри все клокотало, в ушах снова и снова звучали обидные слова Ксюшиного отца. Но больнее всего жгло чувство дикого стыда за саму себя. Как я могла все это допустить? Эту позорную истерику, этот дурацкий стриптиз. И как позволила ему трогать себя, ласкать – и вдобавок кончила ему на руку? Боже, какой кошмар! Что он подумает? Что я нимфоманка? Или рассчитывала на определенную плату? Решит, что я сознательно искала богатого папика? Если бы я только могла отмотать время назад!
Хотя… Кого я обманываю? Даже тогда я не смогла бы остановиться. И теперь одних воспоминаний хватило, чтобы низ живота налился приятной тяжестью, а трусики увлажнились. Черт!
Я еще долго ворочалась, изгоняя его из мыслей, но стоило мне закрыть глаза и начать проваливаться в дрему, как пережитые ощущения снова наваливались и пробирались под кожу. Я сжимала ноги изо всех сил, пытаясь унять ноющее чувство пустоты между ними. С горем пополам отключилась только под утро, и даже тогда мне отчетливо, как наяву, приснилось, что Руслан Сергеевич пришел в общагу, увидел, что я разговариваю с Ксюшей, и дико разозлился. Отволок меня в пустую комнату, отчитывал, как маленькую, но отчего-то я не боялась, а с каждым словом возбуждалась все сильнее, бесстыже истекая смазкой. Он сунул руку мне под юбку, сдернул мокрые насквозь трусы и сказал, что со мной надо вести себя, как с последней сучкой. Развернул, нагнул и с ходу вошел меня, заставляя стонать и корчиться от подступающего оргазма…
– Малышева, ты там в порядке? – голос Тани, соседки, выдергивает меня из сна за секунду до разрядки.
– А?.. – я подскакиваю на кровати, с трудом переводя дыхание.
– Ты кричала и вертелась, как будто тебя режут, – Оля с обеспокоенным видом склоняется надо мной. – И вся потная… У моей сестры так аппендицит был. Еле до больницы успели.
– Может, температура? – Таня протягивает ко мне руку, но я мотаю головой и отстраняюсь.
– А, нет… Все в порядке. Кошмар просто.
Лоб и правда мокрый, волосы липнут, пульс колотится, как будто я дала стометровку на скорость… Вот за что, Руслан Сергеевич? Оставьте вы, наконец, меня в покое!
– Я в душ, – пытаюсь изобразить бодрость. Достаю полотенце, сухое нижнее белье, видит Бог, оно мне пригодится. И торопливо выбегаю из комнаты, пока до девчонок не дошло, что кошмарами в моем сне даже не пахло.
Закрываюсь в свободной кабинке, подставляю лицо горячим струям, мечтая получить облегчение. Но все становится только хуже. Меня будто отбрасывает во вчерашний вечер: душ Руслана Сергеевича, влажный блеск его глаз, когда он увидел меня голой.
Нет, не могу больше. Так долго я просто не выдержу. Никогда еще мне не припирало до такой степени, чтобы делать это в общественном душе, но, черт возьми, это сводит с ума. Чувствую себя нимфоманкой, сексоголиком, извращенкой. Если так пойдет и дальше, то я просто кончу в утренней давке в метро, если не изнасилую водителя маршрутки по дороге.
Рука сама собой опускается вниз, пальцы проскальзывают между ног. О, да… Липкая густая смазка стекает по внутренней стороне бедра, клитор уже набух, по размерам напоминает небольшую фасолину. Я прикрываю глаза, передо мной снова лицо Руслана Сергеевича. Я повторяю его движения, похлопываю по отяжелевшим половым губам, расставляю ноги шире, вхожу в себя пальцем. Оргазм накрывает мгновенно.
Да, теперь мне значительно легче. По крайней мере, я могу заставить думать себя об учебе, мысленно уже составляю список вопросов к консультации перед последним экзаменом. Еще немного – и каникулы, выходные с Саней… Может, покажу ему пару приемов, и в следующий раз у нас выйдет лучше. Если, конечно, он еще хочет со мной встречаться.
Из всех дел на сегодня покоя не дает только один вопрос: что делать с Ксюшей. Мессенджер в телефоне уже разрывается от ее сообщений, а я так и не решаюсь, как ответить, поэтому просто молчу.
Толпа вносит меня в вагон, но я не обращаю внимания на окружающий мир. В наушниках играет любимая группа, в голове – мелькают варианты, как объяснить лучшей подруге, почему мы больше не будем общаться. Спровоцировать ее на ссору? Сказать, что она располнела? Или затусить с Катей Тарусовой, которую Ксюша на дух не переносит?..
Нет, сначала я думала все честно ей рассказать. Что ее отец считает меня нахлебницей, но это неправда. И предоставить решать Ксюше, хочет ли она слушаться, согласна ли с папой – или поверит мне. Но я слишком хорошо знаю подругу, чтобы хоть на секунду засомневаться в ее решении: она поступит по-своему. Мы продолжим общаться, рано или поздно Руслан Сергеевич об этом узнает… И даже думать не хочу, что тогда случится.
Следующим рабочим вариантом было слегка приукрасить правду. Мол, твой отец меня застукал, оборал, Санек меня бросает, на хрен я согласилась вообще с твоей идеей, видеть тебя больше не хочу. Отличный повод добавить «не бери мои игрушки и не писай в мой горшок». Но ведь Ксюша – не из тех, кто признает свою вину. И уж тем более не из тех, кто может смириться с ситуацией. Скорее всего, она просто пойдет скандалить к отцу, а Руслан Сергеевич ни перед чем не остановится, чтобы оградить доченьку от такой коварной меркантильной дряни, как я. А если он возьмет и расскажет Ксюше, как я пыталась его соблазнить? Нет, у меня и в мыслях не было, но ведь это не значит, что Руслан Сергеевич не преподнесет дочери собственную версию событий! И как мне после этого вообще смотреть ей в глаза? А вдруг она потом доложит Саньку? Или вообще на эмоциях растреплет по всему институту?.. Мамочки, даже думать страшно!
Нет, любую версию, в которой так или иначе фигурирует Руслан Сергеевич, я решительно отметаю. Остается либо прицепиться к какой-нибудь мелочи и затеять ссору, либо просто включить игнор, пока Ксюша сама не психанет и не пошлет меня, куда подальше. Не знаю, как мы будем учиться дальше бок о бок, не знаю, как буду готовиться к экзаменам одна, как выдержу скучный бубнеж нашего философа без ее язвительных комментариев в мессенджере. Не знаю, с кем буду пить кофе на переменах. Да и в клубы одной ходить как-то не айс… Ладно. Жила же как-то раньше без вечеринок. Пора возвращаться к обычной жизни девочки-ботана.
С этими мыслями я уныло подгребаю к гардеробу, но не успеваю даже запихнуть шапку в рукав, как ко мне подлетает Ксюша. Так. Лицо – кирпичом, холодное равнодушие…
– Я все знаю! – выстреливает она в лицо вместо приветствия, и я от неожиданности забываю про все свои стратегии. – Саня мне рассказал.
И пока я гадаю, до каких именно подробностей мой бойфренд дошел в своем рассказе, Ксюша торопливо швыряет мою куртку гардеробщице, забирает номерок и тащит меня к кофейным автоматам.