Отец моего жениха
Шрифт:
При мысли о калориях в голове неожиданно всплывает мой поход за полотенцами и столкновение с Молотовым-старшим. Вернее с его бицепсами, квадрицепсами и шестью мокрыми кубиками, при воспоминании о которых дают о себе знать стремительно влажнеющие подмышки. Вот кому точно лишние калории неведомы. Сколько раз он тренируется, чтобы заиметь такое тело? Раза четыре в неделю точно. А ему точно тридцать девять? Тридцать девять — это ведь почти сорок. Хотя Йену Сомерхолдеру тоже сорок, а это не мешает ему влюблять в себя любую женскую особь, достигшую четырнадцатилетия.
Мои
То, что образ Сергея Бейтмановича в полотенце вдруг осел у меня в голове, меня не сильно не беспокоит. Просто я никогда не видела вблизи столь выдающийся образец красивого зрелого мужчины, а потому мозгу требуется время, чтобы переваривать это открытие. Мы, женщины, в конце-концов, эстеты, и редко можем остаться равнодушными к человеческой привлекательности и волевой энергетики.
— Родители Димы настроены против нашей с ним свадьбы, - признаюсь подруге. — Снежана вообще непонятно за что на меня взъелась, а Молотов в первый же день открытым текстом обвинил в том, что я с Димой из-за денег.
— Тусовщица- мамаша в этой семье роли не играет, а сладкому папуле надо просто дать возможность тебя узнать. Включи с ним очаровашку, ты же умеешь. — подмигивает Марина, заставляя меня улыбаться. — Не переживай, когда я стану твоей законной свекровью, я обязательно урегулирую эту вселенскую несправедливость.
Она замолкает, потому что в этот самый момент в кафе заходит Дима, по обыкновению обращая на себя внимание всех представительниц женского пола. Так было всегда, даже тогда, когда я и понятия не имела, кто такой Дмитрий Молотов и почему каждая девушка нашего университета так им восхищается.
Маринка тогда мне все уши прожужжала о первом красавчике нашей альма-матер, а потом мне довелось познакомиться с ним лично. Нас с ней впервые пригласили на серьезную тусовку по случаю дня рождения н сокурсника. Празднование проходило в квартире, вмещавшей в себя людей больше, чем имеющиеся квадратные метры, и мне там откровенно не нравилось: беседы были пустыми и скучными, пьяных гостей слишком много, плюс ко всему курили травку.
Маринка быстро влилась в малознакомую компанию, а я решила выйти на балкон, чтобы подышать и заодно вызвать такси. Именно там я и столкнулась с Димой, который вопреки слухам о его блядских похождениях и заносчивости, оказался милым и приятным парнем, совершенно не похожим на пустоголового мажора и озабоченного ловеласа. На дне рождении Диман был единственным, кто не пил, а потому когда он предложил добросить меня до дома, я согласилась. Домой мы не поехали, а до самого рассвета гоняли по пустынной Москве, много болтали и смеялись. А на следующую день Дима встретил меня после занятий с огромным букетом роз и вновь довез меня до дома.
Поначалу я осторожничала, памятуя
— Привет, девчонки, - Дима садится на соседний стул и, притянув меня к себе, целует в губы в сопровождении завистливых взглядов женской половины посетительниц. – Давно ждешь, малыш?
— Около часа. Марина меня развлекала.
Мой прекрасный жених взъерошивает пальцами светлые волосы и виновато улыбается.
— Преподша по менеджменту из меня все соки выжала, пока поставила зачёт. Зато я все сдал и теперь можем ехать домой.
— Тогда меня подкинете до станции? — уточняет Марина.
— Конечно, поехали, - кивает Дима и поднимается. Он никогда не отказывается помочь моим друзьям.
— Папа просил заказать что-нибудь за ужин. Займешься этим? – спрашивает Дима, после того, как мы высаживаем Марину возле Павелецкой.
— Ему куриные котлеты в кляре или запеченную на гриле курицу? – усмехаюсь я, памятуя о кулинарном провале в день приезда Диминого отца.
— Да папа вроде никогда не был против курицы. Не знаю, что на него тогда нашло. Ну у него бывают заскоки, я уже смирился.
— Заскоки? – не удерживаюсь от любопытства. — Например?
— Помнишь, я говорил тебе про мотоцикл, который заказал? Хотел взять у отца на него денег, так он уперся и ни в какую. Подставил меня. А я уже предоплату внес.
При всей моей любви к Диме и настороженному отношению к Молотову-старшему, обвинять последнего в нежелании выдавать денег на дорогостоящий агрегат я не могу. Хотя бы потому, что сама я с восемнадцати лет не прошу денег у родителей.
— Я не думаю, что за это тебе стоит на него обижаться, — говорю как можно осторожнее, — Это ведь его заработанные деньги, и он вправе ими распоряжаться как вздумается. Да и мы с тобой… уже взрослые.
— Причем тут это, Юля? — с непониманием смотрит на меня Дима. — Ты хоть можешь себе представить, сколько у моего отца денег? Для него этот Кавасаки — капля в море. Он это из принципа делает. Пытается меня наказать.
— За что, Дим?
— За то, что не похож на него. За то, что по его мнению не такой целеустремленный и слишком мягкий. За то, что главный интерес в моей жизни не работа, как у него. Он считает меня никчемным и хочет всячески ткнуть в это носом…
Я еще никогда не видела Диму таким взволнованным: ноздри побелели, дыхание тяжелое, кулаки сжаты. При виде этой вспышки эмоций, так ему несвойственной меня захлестывает сочувствие к нему. Еще говорят, что у богатых жизнь -сплошной сахар. Вот же оно: на лицо не понимание между отцом и сыном. И пусть обвинять Молотова-старшего в скупости я по-прежнему не могу, но поговорить с ним все же решаю. Посланец я доброй воли или нет? Пока папа Димы здесь, я сделаю все, чтобы привести их отношения с сыном в порядок.