Отец моей подруги
Шрифт:
Остаемся за столом наедине, но девица не смущается, прекрасно держит «лицо», отвечает на удары спокойно и с достоинством. Что говорит о том, что акула она бывалая. Гнев внутри растет в геометрической прогрессии. И когда Яна, извинившись покидает нашу компанию и направляется в туалет, понимаю, что не могу усидеть на месте. Не могу блядь, ждать. Я должен расставить все по местам немедленно. Никогда и ни за что не позволю этой хитрожопой интриганке с сыном моим играть.
Яночка моего напора пугается.
– Что вам надо?
Рот приоткрыт, глаза испуганные, широко распахнутые. Нижняя
«Пожалеешь, Олег».
Но я ее отбрасываю. Тормозов больше нет, все сметает ее близость, ее запах.
– Вы совсем с ума сошли? – нервно спрашивает Яна.
– От твоего платья и правда немудрено крышей поехать, – говорю ей чистую правду.
– То, что было между нами – недоразумение. Если вы умный человек, то уже это поняли.
– Я здесь как раз чтобы все предельно прояснить.
– Не стоит! Обойдусь без ваших извинений!
– Серьезно? Правда думаешь, что я извиняться пришел? А ты и правда много из себя мнишь. Я и не думал извиняться. Наоборот. Хочу прояснить лишь один момент. Я не хочу видеть тебя рядом с моими детьми.
– Ясно! Ничего другого я от вас и не ждала. Я все уже сказала за столом! Ваш сын сам придумал эту помолвку. Поверьте, у меня нет ничего с Павлом и не будет.
– Значит просто так ему голову дуришь?
– Нет! Ничего подобного я не делала!
– Хватит изображать невинность…
Сгребаю девчонку в объятия. Понимаю, что веду себя как идиот, но ничего поделать не могу.
И тут замечаю лиловый синяк на шее. Дергаю ворот платья.
Так вот почему она так нарядилась… Помимо воли улыбаюсь.
– Я думал платье чтобы всех поразить. А ты синяк прикрыть решила?
Яна вздрагивает и поднимает на меня глаза.
– Оставьте меня в покое, пожалуйста. Насчет Павла могу вам пообещать твердо, что поговорю с ним и обозначу свою позицию предельно ясно. Но с Дашей – это не вам решать. Мы учимся вместе. Она моя лучшая подруга. И я никогда не порву с ней отношения, ни за что! Да, то что произошло у нас с вами ужасно… Мне очень стыдно….
Слушаю ее, но мне абсолютно плевать на смысл сказанного. Провожу пальцем по синяку… Яна снова вздрагивает, пытается отстраниться, но я не позволяю.
– Пожалуйста, уберите руки, – произносит Яна, еще гуще краснея.
– Мне жаль, что я оставил эту, кхм, метку на тебе. Можешь считать это извинением.
– Мне уже не нужны ваши извинения.
– Почему? Может тебе нравится? – прищуриваюсь, внимательно глядя на нее. Мне хочется вывести ее из себя, пробиться через отстраненность и холодность. До смерти хочется вернуть ту девочку из гримерки, которая не скрывала своих эмоций и желаний, трепетала в моих объятиях, отдавалась страсти целиком без остатка.
– Возможно, вы имеете обыкновение таким образом метить женщин, Олег Витальевич, но я от этого не в восторге, – серьезно произносит девушка. – Я уже выросла для подобных…
– У меня нет такого обыкновения, и я не виню тебя за то, что ты не в восторге, –
Мне нравится препираться с ней. Сто лет такого не было. Обычно с женщинами я только сексом занимаюсь. С момента как развелся, не видел повода тратить время на разговоры, общение, да и не было желания. Слишком много других интересов. Возможно тут еще вина Василисы – обожающей устраивать скандалы, разборки, пилить, ворчать на ровном месте и по любому поводу. После нее приобрел стойкую аллергию на семейные отношения и поэтому избегал всячески. И вот, надо же, зацепился за девчонку. Возраст что ли? Всегда думал, что это чушь собачья, про кризис, и попадаются в это лишь те, кому заняться нечем. Я из другого теста… Всегда так считал…
– Нас хватятся за столом, – тихо, но твердо произносит Яна. – Если хотите, потом поговорим. Лучше по телефону… Мне же еще с собакой вашей гулять. Поверьте, я от этого не в восторге. И если вы найдете кого-то другого…
– Обязательно найду.
– Хорошо. Тогда мне завтра утром не приходить?
В ее голосе звучит искренняя надежда.
– Пока не нашел, у тебя нет другого выхода.
– Хорошо, – обреченно отвечает девушка.
Почему мне так нравится разговаривать с ней. Она сейчас такой беззащитной и напуганной выглядит. Так и хочется провести рукой по ее волосам. И сказать, что ей нечего бояться. Я не монстр. Хотя, сейчас, после собственного поведения, думаю что недалеко ушел от этого.
– Прости, что так грубо на тебя наехал. Просто наша ситуация вывела меня из равновесия. Я не должен был просить тебя бросить дружбу. Ты молодец, что не согласилась.
Обезоруженная, Яна замирает, едва переводя дух.
– Вы серьезно?
– Да. Войны не будет.
– Спасибо! Но… можно сейчас я домой уеду? Если честно, мне нехорошо. Я хотела из туалета сразу такси вызвать.
– Что такое? Может тебе к врачу?
– Нет. Перенервничала всего лишь. Но приду в себя. Вы меня успокоили. Я думала это будет война…
Глаза девушки все еще блестят непролитыми слезами. Почему я так легко переключился, поверил в ее искренность? Сам не знаю. Но чувствую – она не лжет. Значит придется терпеть, бороться с желанием, которое во мне вызывает. Надо и правда для собаки другую няньку найти. Ну а потом в Тюмень уеду. Там у меня любовница постоянная. Отвлекусь. Надо просто потерпеть. Пару недель…
– Хорошо, пошли, я тебя до такси провожу.
– Я его еще не вызвала. Отсюда дорого…
– Я заплачу.
– Нет, не надо! – говорит почти испуганно.
– Ян, хватит. Мы же заключили перемирие.
Глава 9
Яна
– Нет, Ян, ты мне правду скажи! Мой папаня что-то тебе сказал? Наехал на тебя? Ему явно ваша с Пашкой история не к душе пришлась! – допытывается по телефону Дашка.
– Ничего такого, говорю же тебе, Даш. Плохо себя почувствовала, постеснялась возвращаться за столик, вызвала такси…
– Да конечно, так я и поверила. Уходишь в туалет, отец мой следом, вас долго нет, а потом он говорит, что на такси тебя отправил. Ага, креветки были несвежие. Ну ладно тебе, дуру из меня не делай.