Отец-одиночка до встречи с тобой

Михаль Татьяна

Мы встречались недолгое время, а потом она нашла выгодную для себя партию и попросила меня больше её не беспокоить, что я и сделал. Инга не та женщина, за которую я бы стал бороться. Нам было просто хорошо вместе по ночам, но не более. Никакой любви или общих интересов у нас не было.

Но что случилось? Почему она завещала всё мне? Это какая-то ошибка. У Инги есть родители, целая рота родственников. А кто я для неё? Я был всего лишь очередным мужчиной, как и она для меня была очередной женщиной. Ничего серьёзного и особо запоминающегося.

Что

ж, мне жаль, что её не стало.

Я быстро переоделся в футболку и джинсы, накинул на себя кожаную куртку, обулся в кеды и покинул квартиру.

Любопытство, присущее всем журналистам, забурлило в крови, заставляя скорее выяснить, что же произошло с женщиной, с которой, я когда-то делил постель. Мне было неинтересно само завещание. Ко всему материальному я относился равнодушно. От этого я чувствовал себя свободным. И мне всегда было жаль тех людей, которые отчаянно страдали, когда теряли своё имущество.

Доехал до нужного дома и не раздумывая, вошёл в нотариальную контору.

– Вам назначено? – поинтересовалась женщина-секретарь или помощница нотариуса, бросив на меня мимолётный взгляд.

– Да. Передайте Владлену Михайловичу, что приехал Зорин.

– Зорин? – округлила она свои и без того большие глаза и другим взглядом окинула меня с ног до головы. Поправила локон и потом кокетливо сказала: - Владлен Михайлович вас уже ждёт. Пройдёмте со мной.

Войнич Владлен Михайлович оказался мужчиной высоким, тучным и возрастом примерно за пятьдесят. Редкие русые волосы он волос к волоску уложил гелем, стараясь прикрыть лысеющую макушку, но увы, от этого было только хуже.

И в насмешку редким зарослям на голове, у Войнича были роскошные и густые усы, которые он явно с любовью ровнял и расчёсывал.

– Владлен Михайлович, Зорин уже здесь, - сказала девушка.

Нотариус посмотрел за спину своей помощницы, прямо на меня и кивнул.

– Проходите, Богдан Юрьевич. Будете чай или кофе? – поинтересовался он у меня, тяжело опускаясь в своё кресло.

– Нет, - ответил ему. – Лучше перейдём сразу к делу.

– Что ж, согласен. Приступим к делу, - сказал он и открыл заранее приготовленную папку. Достал из неё запечатанное письмо и протянул его мне. – Письмо сказано передать вам лично в руки и после того как прочтёте его, я расскажу остальное.

Взял конверт и посмотрел на одну-единственную надпись «Богдану лично в руки».

– Позволите? – спросил у нотариуса, показывая на его канцелярский нож.

– Да, конечно, - сказал он и протянул серебряный ножик.

У меня было отлично развито чутьё, которое не раз выручало меня и моих товарищей в переделках. И сейчас оно мне подсказывало, что после прочтения этого письма моя жизнь кардинально изменится.

Что же ты натворила Инга? Во что втянула меня?

Вскрыл конверт и с тяжёлым чувством на душе, вынул сложенный плотный лист бумаги. Медленно развернул его и принялся читать. Почерк у Инги был округлый, крупный и хорошо читаемый, но вот содержание письма…

«Дорогой

Богдан.

Если ты сейчас читаешь это письмо, значит, меня уже нет. До своего ухода из жизни, я переписала всё своё имущество на тебя. Мои родственники не заслуживают не единой копеечки, абсолютно ничего! И я уверена, что они будут оспаривать моё завещание, тянуть свои гнилые лапы к нему, но ты должен бороться и не позволить им завладеть теперь уже твоим состоянием.

Ты спросишь, почему? С чего такая честь выпала именно тебе, верно?

Всё довольно просто и в то же время очень сложно.

Ты получишь всё моё состояние только в том случае, если признаешь своей мою дочь. ТВОЮ дочь, Богдан.

Я не рассказала тебе о беременности, потому что была в отношениях с другим мужчиной, и он мне обещал… много чего обещал, в том числе и признать моего ребёнка, но всё обернулось совершенно по-другому.

Мои родители погибли в авиакатастрофе, когда я была уже на седьмом месяце беременности. Тогда я была в шоковом состоянии, и входить в курс их дел просто не могла и доверила всё своему жениху, который и проявил себя во всей красе. Его истинное лицо оказалось ужасным. Я разорвала помолвку и снова осталась одна. Много раз порывалась связаться с тобой, но всё ждала подходящего момента, а он никак не наступал. А когда родилась Алиночка, то я и вовсе окунулась в материнство и уже не хотела никаких новых отношений.

Всё бы ничего, но наша Алина – солнечная девочка.

Первые месяцы я сходила с ума и спрашивала у судьбы, за что? Почему она мне дала именно такого ребёнка? Но потом… Потом я заболела. Опухоль мозга.

Когда началась моя борьба за жизнь, единственной моей отрадой в трудные минуты стала моя дочь. Она настоящий ангел, очень красивая и умная девочка. Поверь мне. Ей уже год и два месяца. И я безумно жалею, что не сказала тебе раньше о нашей дочери.

Надеюсь, ты не возненавидишь меня и мою дочь. Ей очень нужна забота, Богдан. Отдать её своим родственникам я не могу, потому что знаю, они погубят мою крошку. Их интересуют только деньги и ничего более. А ты… я знаю, что ты не бросишь её и дашь хорошее воспитание, защитишь от любых бед. И так как моя семья была очень богатой, всё состояние я передаю тебе и дочери. Но в силу её болезни, ей нужен пожизненный опекун. Ты получишь всё моё состояние сразу после того, как официально установишь отцовство, примешь её и дашь свою фамилию.