Отеческие советы
Шрифт:
Стало быть, каким образом ни согрешит человек по отношению к материальным вещам,— все это бессовестность. И как бы он ни оскорбил Бога — это бессовестность.
Величайшее богатство — старание сохранить свою совесть ничем не отягощенной. Если же почувствует человек, что его что-либо уязвило, пусть исправит это тотчас, и снова придет в прежнее состояние.
Сколько раз нас обличала совесть! Чем более человек следит за совестью, чем более прилагает старания, тем точнее она руководит им. И чем точнее она руководит им и обличает его, тем к большей возводит чистоте.
Существует и так называемая лукавая совесть, приходящая часто под видом доброй совести.
Лукавая совесть — это тот голос, который учит чему-то богопротивному, главным образом неправильным и извращенным вещам.
Добрая совесть своим началом, отправной точкой и основанием имеет смиренномудрие и послушание.
Лукавая совесть своим началом имеет гордость и непослушание.
Когда послушник не подчиняется старцу, когда противостоит ему, когда ему говорят одно, а он твердит другое, когда он не слушает, тогда у него есть так называемая самоуверенность. Таковая самоуверенность является лукавой совестью.
Смиренномудрие рождает добрую совесть. Чтобы человеку научиться или, точнее говоря, быть наученным доброй совести (ибо добрая совесть и лукавая переплетены, и человек часто задается вопросом: лукавая это совесть или добрая? Или думает: этому помыслу поверить или другому?), необходимо иметь смирение, а самое главное — находиться под руководством другого, того, кто выше его, своего старца и духовника, и совершать послушание во всем, что он скажет. Тогда постепенно человек начинает понимать, какой помысл злой, а какой — добрый; каковы приметы доброй совести и каковы — злой. Таким образом, с одной стороны, он благодаря руководству и наставлению духовника избегает падений, а с другой — научается по виду и характерным чертам различать лукавую совесть от доброй и становится совершенным человеком.
Вред терпят те, кто остается вне послушания, ибо человека убеждает и та, и другая совесть; одна стремится его спасти, а другая — уничтожить. И человек часто не знает, какую из них выбрать. Послушник защищен от этой опасности и понемногу набирается опыта в различении доброй и лукавой совести.
Авва Пимен имел два помысла и пошел к своему духовнику, чтобы рассказать о них. Духовник жил очень далеко. Авва ушел утром, а пришел вечером. Один помысл он сказал, а другой позабыл. Когда же, возвратившись, вставил ключ в дверь, чтобы отпереть келию, вспомнил второй помысл. Тогда он, оставив ключ в двери, вернулся назад, к старцу, чтобы исповедать ему то, о чем позабыл.
Когда духовник увидел его труд и тщание, сказал ему: «Пимен, Пимен, Ангелов пастырь! 312 Добродетель твоя прославит имя твое по всей земле».
Чтобы стать опытным и научиться различать добрую и лукавую совесть, нужно пройти через послушание. Если человек не прошел через послушание, то он несовершенен. Он может обладать дарованиями, прекрасной душой, совершать разные добрые дела, но ты увидишь, как он всегда будет хромать в отношении рассуждения и смиренномудрия. Именно послушание воспитывает человека и прежде всего дарует ему рассуждение посредством смиренномудрия.
312
Здесь в греческом оригинале непередаваемая на русский язык игра слов, потому что «пимен» с греч.— «пастырь, пастух».— Перев.
Спроси,— сказано,— отца твоего, и он возвестит тебе 313 . Это мы видим на примере святых отцов. В Патерике мы читаем, что авва Захария увидел некое видение, но его наставник не смог объяснить ему, было ли то от Бога или от демонов. Тогда он пошел к одному рассудительному старцу, и тот сказал ему: «От Бога было видение, но ты иди и будь послушен своему отцу» 314 .
Сколько всего оставили нам отцы в наше научение! Самый лучший, самый правильный, самый надежный путь, на котором человек несет меньше всего ответственности,— это путь послушания. «Творящий послушание,— говорит авва Паламон,— исполнил все заповеди Христовы».
313
Втор. 32, 7.
314
См.: Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов. Об авве Захарии.
«Послушник избрал лучший путь,— говорит авва Моисей.— Чада, спешите туда, где послушание. Там радость, мир, братолюбие, единство, бодрствование, утешение, венцы и награды». Но когда мы, будучи послушниками, желаем настаивать на своей воле, тогда этот путь становится трудным, тернистым и опасным. Творя же послушание, человек пребывает в любви, в понуждении, в братолюбии, в венцах, в освящении, в спасении.
Собственная воля — это великое препятствие, великая преграда, стена между душой и Богом. Посмотри на высокие стены, которые загораживают солнце: земля под ними сырая, болезнетворная, на ней ничего не растет. Так и стена собственной воли. Когда она станет перед душой, душа делается темной и бесплодной.
Солнце Правды — это Христос. Когда нет препятствия в душе, лучи Христовы освещают ее. Тогда весь человек освящается и приносит плод.
Кто познал плод послушания, тот может говорить о нем. Это самый благодатный путь. На нем человек отвергает злого демона эгоизма и гордости, от которого все бедствия, и приобретает смиренномудрие и беспопечительность.
В Патерике мы читаем о двух братьях, решивших уйти из мира и стать монахами. Один стал послушником в киновии, а другой — безмолвником.
Через два-три года безмолвник говорит:
— Пойду в киновию, посмотрю на своего брата, живущего среди суеты и хлопот. Кто знает, как он, бедный, там поживает в таком шуме.
Так помышляя, он был абсолютно уверен в себе и полагал, что, подвизаясь, достиг высокой меры. Пришел он в монастырь и под предлогом того, что якобы имел нужду в брате, говорит игумену:
— Я хотел бы ненадолго повидать своего брата.
Пришел его брат. Игумен дал им благословение удалиться и побеседовать.
Отойдя от монастыря, они увидели мертвеца, лежащего на тропинке, почти нагого. Безмолвник говорит:
— Нет ли у нас какой-нибудь одежды, чтобы прикрыть человека?
Послушник с простотой отвечает:
— Не лучше ли нам помолиться о том, чтобы он восстал?
— Помолимся,— соглашается безмолвник.
Они помолились оба, и мертвый человек ожил. Послушник не придал чуду особого значения. Он подумал, что оно произошло по молитвам его старца. А безмолвник помышлял в себе, что чудо произошло благодаря его добродетели, его посту, бдению и злостраданию, лежанию на земле и другим подвигам.