Отечественная война 1812 года
Шрифт:
Александр Павлович знал, что тайные наполеоновские агенты прилагают все усилия для раздувания в стране недовольства против правительства и его лично, что операция по перевороту приурочивается к падению одной из столиц. Поговаривали и о возведении на трон его сестры под именем Екатерины III.
Вот почему своё письмо к ней Александр I закончил откровенно и многозначительно: «Будете ли Вы удивлены, если я Вам скажу, что я был уведомлён, что операцию начнут именно с Вас и что будут приложены все усилия, чтобы представить меня в самом непривлекательном свете в Ваших глазах?..» Великая княгиня поспешила уверить августейшего брата, что он не должен иметь никакого беспокойства на её счёт: «Вы можете проверить моё поведение и
Наполеон, уверенный, что Александр Павлович ответит согласием на его послания, терпеливо ждал ответа в Москве. Он повторял: «Московский мир положит конец моим военным экспедициям. Европа станет единым народом. Каждый человек, путешествуя повсюду, будет всегда находиться на своей родине. Покинуть Москву, не подписав предварительных условий мира, равнозначно политическому поражению».
Если бы царь согласился на мир с Наполеоном, занявшим Москву, то поход 1812 года стал бы для французского завоевателя триумфом. Наполеон это хорошо понимал, поэтому так долго — 36 дней — оставался в Москве. Он надеялся на ответ из Зимнего дворца.
В чём состоял план Кутузова?
Русский главнокомандующий только для виду отдал приказ двигаться по Рязанской дороге. Сразу по выходе из Москвы армия скрытно повернула на Калужскую дорогу и 21 сентября расположилась лагерем у села Тарутино в 80 км от Москвы.
Наполеон был обманут донесениями своих разведчиков, которые уверяли его, что русские уходят через Коломну на Рязань, а туда послали всего несколько эскадронов.
Знаменитый тарутинский марш-маневр позволил Кутузову добиться нескольких целей: прикрыть города Тула и Калуга, откуда поступали к русской армии вооружение, продовольствие и откуда открывался путь в богатые южные губернии, и поставить под угрозу главную дорогу французской армии Москва-Смоленск. Тарутинский лагерь стал базой подготовки русского контрнаступления. Сюда шли боевые части с других концов России и отряды ополченцев. Уже через две недели у Кутузова было 240 тысяч солдат и ополченцев, а у Наполеона осталось 116 тысяч человек.
Кутузов был уверен, что французы сами уйдут из холодной и голодной Москвы, и не хотел тратить солдатских жизней для достижения этой цели. А вот когда ослабевшая французская армия двинется обратно, тогда можно будет нанести по ней удар… как и было предусмотрено стратегическим планом Барклая-де-Толли.
Кто такие партизаны?
Само слово «партизан» — французское. Так называли испанских борцов против наполеоновского владычества. В августе, еще до Бородинского сражения, подполковник Денис Давыдов направил своему начальнику князю Багратиону рапорт с предложением: дать в его распоряжение тысячу казаков для партизанских действий в тылу французской армии. Багратион предложение одобрил. Правда, вместо тысячи Давыдову дали чуть более ста гусар и казаков, но лиха беда начало!
Небольшой отряд двинулся в тыл врага. Давыдов надеялся на помощь крестьян, но поначалу её не получил. В деревнях не различали французской и русской военной формы. Завидя офицера в гусарском мундире, мужики либо бросались на него с вилами, либо бежали в лес. Тогда он сменил форму на мужицкий армяк, убрал орден св. Анны и надел на шею образок с иконой Николая Чудотворца, отпустил бороду. Теперь установилось взаимопонимание. Крестьяне помогали партизанам продовольствием и сообщали им все новости о передвижениях французских частей, они стали проводниками партизан.
В первых же боях отряд добился успехов: разгромил несколько отрядов французов, отбил обозы с боеприпасами. Командование направило на укрепление отряда конников-башкир. Теперь Давыдов мог решиться на крупные операции.
В середине сентября отряд совершил нападение на транспорт у Вязьмы. «Успех превзошел все мои ожидания», — сообщал он русскому командованию. В плен были взяты 276 французских солдат и офицеров, захвачено 20 провиантских и 12 артиллерийских повозок.
Французский губернатор Вязьмы отдал приказ истребить партизан. Был послан двухтысячный отряд. Давыдова было приказано доставить живым или мёртвым. Но отряд Давыдова был неуловим для противника. Нанеся удар, он тут же рассыпался на мелкие группы, которые собирались в условленном месте.
Так же действовали отряды И. С. Дорохова, А. С. Фигнера, А. Н. Сеславина, крестьянские отряды Герасима Курина, Ермолая Четвертакова и других командиров. Партизаны сжигали склады врага, добывали важную информацию о передвижениях французских частей, перехватывали курьеров, освобождали русских пленных, уничтожали мелкие гарнизоны.
Наполеона вынудили направить крупные части для охраны дорог. Через маркиза Лористона он передал Кутузову своё недовольство, что «война ведётся не по правилам». «Крестьяне войну сию почитают равно как бы нашествие татар, — ответил Кутузов, — и я не в состоянии переменить их воспитание».
В марте 1813 года граф Ф. В. Ростопчин напечатал в петербургской газете «Северная пчела» несколько сообщений о деятельности партизанских отрядов против наполеоновской армии в Московской губернии: «По Богородскому уезду. Сельца Ганусова крестьянин Павел Прохоров, усмотря ехавших навстречу к нему 5 человек французов, пустился к ним верхом в казачьем платье и, не имев при себе огнестрельного оружия, с одною токмо пикою взял их в плен и доставил к казакам для отсылки по команде. В сёлах Велине, Кривцах и Софьине крестьяне, вооружась против французов, прибывших в довольном числе для грабежа святых церквей и для обольщения живущих в сих местах, не только не допустили их до того, но, преодолев, истребили. При сём случае от выстрелов со стороны неприятеля в селе Софьине сожжены 62 двора со всем строением и имуществом…