Отель «Вандом»

Стил Даниэла

Элоиза уехала на следующее утро, пока все еще спали, оставив благодарственную записку. До Ниццы она взяла такси, которое обошлось ей в двести долларов, а оттуда улетела в Париж. В четыре часа пополудни она уже оказалась в городе и, взяв такси, направилась в молодежный хостел, расположенный в старом монастыре в Маре, в четвертом округе. Ничего шикарного, зато чисто и вполне прилично. Там было много приятной на вид молодежи с рюкзаками, в том числе несколько американцев, поздоровавшихся с ней, когда она вошла. Были там и англичане, и австралийцы, несколько итальянцев и двое юношей из Японии. За какие-то смешные деньги Элоизе предложили кровать в комнате на двоих размером

с гардеробную, но она все равно испытывала невероятное облегчение, оказавшись тут. К тому времени она бы пошла почти на все, лишь бы уехать из Сен-Тропеза. Мать в очередной раз разочаровала ее, но Элоиза к этому уже привыкла, зато теперь она в Париже и сможет самостоятельно открывать для себя этот город, что приводило ее в восторг. Отец привозил ее сюда ребенком, но на этот раз она собиралась изучать его сама — походить по музеям, посидеть в кафешках, питаться в маленьких бистро, а еще сходить в отели, вдохновившие ее отца на создание своего.

Первым пунктом в ее списке значился отель «Ритц» на площади Вандом. Элоизу предупреждали, что в джинсах ее туда не пустят, поскольку она там не живет, поэтому она надела простые черные брюки, белую блузку и стянула свои длинные рыжие волосы в пучок, как делала во время работы. Так она выглядела немного старше своего возраста. Стоило войти внутрь, и ее охватило благоговение при виде элегантного окружения: длинный, весь в зеркалах, вестибюль, деревянные панели, ливрейные лакеи ее возраста, одетые в почти точно такую же униформу, как посыльные в отеле «Вандом». Она прошла через вестибюль и заглянула в бар. Каждая мелочь в отеле была прекрасна, от цветов до люстр, и теперь она понимала, отчего это так вдохновило отца на создание собственного отеля в таком же стиле.

Воспользовавшись картой города, Элоиза пошла в «Крийон», еще один элегантный старый отель, расположенный на площади Согласия. В купленном путеводителе она прочитала, что много лет назад перед отелем стояла гильотина. «Крийон» тоже был прекрасен. А оттуда Элоиза направилась на улицу Рояль в отель «Морис». Во время Второй мировой войны в нем располагался немецкий штаб. «Морис» тоже относился к лучшим отелям Парижа.

«Плазу Атени» и «Георга V», называвшегося теперь «Четыре сезона», Элоиза приберегла на завтра. Они точно так же впечатлили ее своей элегантностью и красотой. Но сердце ее пленил «Ритц», и она возвращалась туда снова и снова. Она пила чай в саду, воскресным утром завтракала в салоне «Цезарь» и присматривалась к тому, какие идеи можно позаимствовать для «Вандома».

Она сфотографировала на мобильник цветы в «Георге V», чтобы дома показать их Джен. Американский дизайнер Джефф Литэм создал совершенно новый стиль, и его расстановка цветов полностью отличалась от всего, виденного Элоизой раньше. Он ставил длинные стебли в высокие прозрачные вазы под неожиданными углами, и композиции становились настоящими произведениями искусства. Элоиза решила попытаться повторить это в вестибюле своего отеля. Впервые в жизни она ощущала себя полноправным партнером отца и сильнее, чем раньше, гордилась тем, в какую жемчужину тот превратил «Вандом». Париж казался ей меккой гостиничной индустрии, так что она посетила и несколько небольших элегантных отелей вроде «Сент-Джеймса» в шестнадцатом округе, где элегантность Франции сочеталась с атмосферой британского клуба для мужчин — фамильные портреты, деревянные панели и глубокие кожаные диваны в баре.

Элоиза провела в Париже неделю, разыскала каждый отель, о котором когда-либо слышала, и даже несколько совсем маленьких на Левом берегу. А вечером возвращалась в молодежный

хостел и планировала, что посмотрит завтра. Через несколько дней ей пришлось поменять хостел, чтобы не превысить разрешенный в нем для проживания лимит дней. Элоиза переехала в другой, неподалеку, тоже расположенный в Маре.

Национальные памятники интересовали ее гораздо меньше, чем отели. Она записывала все, что увидела, и фотографировала то, что, как ей казалось, можно будет повторить дома.

В конце концов ей дозвонился очень расстроенный отец. Сначала он несколько дней подряд названивал в Сен-Тропез, но там никто не брал трубку, а потом Мириам сообщила, что Элоиза больше недели назад уехала в Нью-Йорк. Тогда он попытался дозвониться на мобильник дочери, но она не отвечала. Он звонил и в Бордо, где дочь хозяев сказала ему, что Элоиза в Париже (Элоиза звонила ей, чтобы рассказать о своих приключениях). И только через два дня он отыскал саму Элоизу.

— Где ты остановилась? — раздраженно спросил он, недовольный тем, что Элоиза ему ничего не сообщила. За одно лето она вдруг стала слишком независимой, и это ему не нравилось. Но Элоиза выполняла свое собственное задание и не хотела, чтобы ее заставили вернуться домой, поэтому и старалась как можно дольше оставаться недоступной.

— Я в Париже, осматриваю отели, а живу в очень славном молодежном хостеле в Маре. Папа, здешние отели такие красивые, что мне просто плакать хочется. — Она говорила о них, как о святынях. — А «Ритц» — самый прекрасный отель на свете, после нашего, конечно.

Несмотря на свое недовольство и беспокойство, Хьюз рассмеялся, услышав это.

— Я знаю об этих отелях все. Я в них работал. Но почему ты не позвонила мне, когда уехала из Сен-Тропеза от матери? Что, было так плохо?

— Не так чтобы замечательно, — расплывчато ответила Элоиза.

Хьюз и сам понимал, что она бы не уехала, не будь там все ужасно.

— И не заставляй меня возвращаться домой, — честно предупредила она. — Я все равно хотела посмотреть Париж, причем сама. И очень рада, что приехала сюда.

С тех пор как она оказалась здесь, все стало проясняться, и теперь Элоиза точно знала, чего хочет, но собиралась обсудить с ним это не по телефону, а по возвращении домой.

— Ну а я говорю, чтобы ты немедленно возвращалась. Сажай свою задницу на самолет. Не хочу, чтобы ты одна болталась по Парижу, ты там и так слишком долго пробыла.

Элоизе хотелось остаться тут навсегда.

— Со мной все хорошо, папа. Можно мне остаться еще на несколько дней? Я еще не хочу уезжать.

Хьюз заворчал, но в конце концов позволил ей остаться при условии, что она будет звонить ему дважды в день.

— Конечно, обещаю.

В глубине души Хьюз очень впечатлился тем, что она прекрасно справилась самостоятельно. Дочь действительно выросла.

— И не езди поздно вечером на метро! Бери такси. Деньги нужны?

— Нет, спасибо. Мне хватает.

Он потрясенно понял, что Элоиза вполне уверена в себе. Она покинула дом матери, не важно, по какой причине, отправилась в Париж и, видимо, прекрасно проводит там время. Ему не терпелось скорее ее увидеть, но он понимал, что это очень полезный для нее опыт. Она поработала в Бордо, уехала из Сен-Тропеза и отлично себя чувствует в Париже. Лето оказалось для Элоизы крайне интересным, и ей это нравилось.

Она горячо поблагодарила отца за разрешение задержаться еще на несколько дней и пообещала, что через неделю вернется домой, потому что еще через неделю начинался ее последний учебный год в лицее. Время своего путешествия Элоиза рассчитала блестяще.