Отказать мистеру Совершенство

Кендрик Шэрон

Саладин прищурил глаза, наблюдая за игрой снежинок в красноватом отблеске падающего из окна света и обдумывая следующий ход, хотя вариантов оставалось совсем мало. Можно, пока метель не усилилась, завести машину, уехать и вернуться на следующий день, дав ей время понять, как глупо отказываться от щедрого предложения. Или поручить дело своим людям с использованием более жесткой закулисной тактики.

Обернувшись, он посмотрел в ее неулыбчивое лицо и разозлился, что не может найти подход. Логика подсказывала, что лучше уйти, но что-то удерживало его, хотя Ливви уже направилась к двери, предлагая ему следовать за ней. Женщина хотела,

чтобы он ушел? Невозможно поверить! Она отвергла его? Такого еще не случалось.

Саладин шел по освещенному лампами коридору достаточно близко, чтобы дотронуться до Ливви. Неожиданно возникла безумная идея поцеловать ее: накрыть губами упрямый рот и посмотреть, сколько у нее хватит сил сопротивляться прежде, чем, задыхаясь от страсти, она согласится выполнить любое его желание. Однако мысли были прерваны драматическим поворотом событий: неожиданно погас свет, и дом погрузился в кромешную темноту. Шагавшая впереди Ливви ахнула и резко шагнула назад, прильнув к нему мягким телом.

Глава 3

Непроизвольно в темном коридоре Саладин обхватил руками Ливви, помогая сохранить равновесие: так он объяснил себе свой поступок. Позже он признавал, что если бы перед ним был мужчина, он быстрее убрал бы руки, а его ладони не сжимали бы так крепко тонкую талию. Но Ливви Миллер была женщиной, а он давно не имел контакта со слабым полом. Годовщина смерти Алии прошла совсем недавно, а Саладин избегал интимных отношений до и после трагической даты, когда его переполняла тоска и горечь утраты. Он не хотел таким образом предавать память жены, хотя механический половой акт не имел ничего общего с искренними чувствами. Секс превратился для него в процедуру, необходимую мужчине для нормального функционирования, как простое утоление голода. С Алией все было иначе: их отношения трогали и тело и душу.

Впрочем, сейчас он согласился бы только на тело.

Саладин замер от первого сладкого контакта, при котором гормоны взрываются независимо от рассудка. Он чувствовал под пальцами отчаянное биение сердца Ливви. Ее кожа пахла душистым мылом. Невинный аромат еще больше возбудил его. Саладин представил, как по волшебству исчезает преграда в виде их одежды, позволяя ему удовлетворить острый приступ вожделения. Быстрое анонимное совокупление в темном коридоре прекрасно отвечало его желанию. Возможно, это могло иметь дополнительные преимущества, если бы заставило упрямую англичанку согласиться на его предложение. Хороший секс делает женщину покладистой.

На мгновение она обмякла в его руках. Еще секунда, и она будет готова принять его. Но Ливви отшатнулась, скорее даже вырвалась из его рук. В темноте он слышал, как она пытается восстановить дыхание. Он не видел ее лицо, но хорошо представлял выражение паники, отразившейся в голосе.

– Что случилось? – выдохнула она.

Он удивился, что она полностью игнорировала короткий, но эмоциональный миг объятия. Интересно, как бы она отреагировала, если бы Саладин сказал правду: «У меня такая мощная эрекция, что я могу взорваться. Позволь мне войти в тебя и излить семя». В своем воображении он уже знал ее ответ. Ливви кивнет и дрожащими руками бросится сдирать с него одежду, пока он будет раздевать ее. Достаточно только добраться до тела, чтобы его пальцы оказались между ее ног. Он будет целовать ее, пока она не начнет молить о большем. Тогда он прижмет ее к стене – влажную, готовую принять его – и войдет

глубоко и быстро. Все произойдет в считаные минуты, но она не будет возражать.

Ливви напрасно щелкала выключателем – ничего не происходило.

– Что случилось? – повторила она с возмущением.

С огромным усилием Саладин отогнал эротические фантазии и сосредоточился на проблеме: они по-прежнему стояли в кромешной темноте. Его губы так пересохли, что он не сразу мог ответить Ливви.

– Очевидно, произошло замыкание.

– Сама вижу, – без всякой логики отрезала она. – Как это случилось?

– Не имею представления, – спокойно заметил он. – Какая разница? Надо действовать. У тебя есть запасной электрогенератор?

– Ты спятил? – в панической растерянности ответила Ливви. – Конечно нет!

– Ладно. Где ты держишь свечи?

Ливви все еще плохо соображала. Саладин мог с таким же успехом предложить ей найти Юпитер на звездном небе. Отключение электричества и отопления грозили полной потерей контроля. Она и без того чуть не растаяла в его объятиях, потому что его прикосновение таило угрозу и возбуждало. Стоило ему дотронуться до нее, и она потеряла голову. Ливви обомлела, когда его твердый член уперся ей в спину, но, как ни странно, не испытала шока. Наоборот, не хотела, чтобы Саладин отпустил ее. Более того, ей хотелось повернуться к нему, чтобы он поцеловал ее – ведь она знала, как он желал этого. А дальше…

– Свечи? – нетерпеливо напомнил он.

Ливви перевела дыхание.

– Они… в кухне. Сейчас принесу.

– Пойду с тобой.

– Думаешь, я заблужусь в собственном доме?

– Здесь темно. Мы должны действовать вместе.

Саладин перехватил ее запястье и подумал, что при других обстоятельствах рядом были бы телохранители и сопровождающие, которые немедленно занялись бы решением проблемы. Однако он предпринял это путешествие в одиночку, полагая, что без свиты у него больше шансов уговорить англичанку. Как правило, люди терялись в атмосфере услужливого почитания шейха, да и сам он при любой возможности старался избежать особых почестей.

Путешествуя в Европе или в США, Саладин иногда менялся ролями со своим советником Зейном. Внешне они были удивительно похожи и давно заметили, что, одетые в пышные одеяния, могли легко сойти один за другого, особенно в полумраке идущего на скорости королевского лимузина.

В Джазратане Саладин время от времени предпринимал одиночные вылазки далеко в глубь пустыни. Иногда он переодевался купцом, смешивался с шумной толпой на рыночной площади в столице королевства – Джанубварди. Ему было интересно слушать, что говорят о нем в народе. Советникам не нравились его похождения, но никто не имел над ним власти. В Англии, которую Саладин хорошо знал, он вообще отказывался соблюдать ритуал. Ему было известно, что опасность поджидает не там, где ждешь, а застает врасплох.

Он чувствовал, как бешено колотится пульс Ливви.

– Отпусти меня, – прошептала она.

– Нет, ты никуда не пойдешь, – рявкнул он. – Следуй за мной. Я пойду первым. Будь осторожна.

– Не учи меня осторожности. Разве у тебя нет телефона? Можно использовать его как фонарик, а не спотыкаться в темноте.

– Он в машине, – сказал Саладин. Они добрались до конца коридора, где было чуть светлее, да и глаза уже привыкли к темноте. – А где твой?

– В спальне.

– Очень предусмотрительно, – саркастически заметил он.