Откровения людоеда
Шрифт:
Мои котлеты II Giardino di Piaceriпроизведи сенсацию — именно ту самую сенсацию, на самом деле, которая удовлетворила бы и Генриха.
2 фунта (900 грамм) свежей хорошо нарубленной говядины
3 унции крошек из белого хлеба, чтобы посыпать котлеты
2 маленькие луковицы, очищенные и порезанные
3 столовые ложки крепкого говяжьего бульона
4 унции (100 грамм) хорошо нарубленной свинины
1 столовая ложка
2 столовые ложки сухого хереса
1 чайная ложка соевого соуса Черный перец по вкусу Оливковое масло для жарки
Я не знаю; хотя, глядя на прошедшие события, отчетливо понимаю, что цепь происшествий, которые теперь медленно догоняли меня, могла бытьпредотвращена, пока уже не было слишком поздно.
А пока я должен сказать вам, что Генрих Херве, несомненно, был не первым человеком, которого я убил и приготовил: эта честь принадлежит человеку, который называл себя моим отцом.
X
Ничего кроме правды
Я съел своего отца.
Ох, сформулировано именно так, будто то, что это сделано, звучит отчасти эксцентрично,но это разве не это до конца проливает свет на сердечные причины в псевдопсихологических или самооправдательных прелюдий? Гений никогда не извиняется перед самим собой, и я не буду здесь это делать.
Да, я съел своего отца. Я также съел мисс Лидию Малоун. На самом деле, я съсл не каждый их кусочек — различные части и куски пропутешествовали через всю страну в Рим в переносном холодильнике; здесь я по большей части создавал из них разнообразные деликатесы, которые подавал своим посетителям здесь, в II Giardino, — и они тоже были весьма успешны.
Я должен добавить, что с трудом можно описать интеллектуальное освобождение, появившееся у меня: я был словно стремительный поток, словно половодье. Говорят, когда кишки еретика Лютера раскрылись, и хлынуло дерьмо, из-за этого душа и материя его теологии стала неотделимой от его сердца — высвобождение сознания следовало из раскупорки задницы. Ну, со мной произошло то же самое, это было мое психическое освобождение от пут страха и отвращения; это было разблокированием моего творческого гения.
Это было также прямой причиной фиаско II Bistro.
Так как я использовал немного своего отца и левое бедро мисс Лидии Мелоун, чтобы сделать Rosettes Stuffed with Olives and Almondsи Roast Loin with Peach and Kumquat Stuffing.В тот момент я не осознавал, сколь тщательно нужно контролировать силу своего искусства. Я также забыл о состоянии злобы и бешенства, в котором умер мой отец; психические вибрации в мисс Малоун были также слишком сильны — из-за этого и случилось неистовство беспорядочного секса — затем, когда плоть моего отца начала оказывать свое воздействие
После убийства и приготовления Генриха Херве — он был превращен в изумительно сочные и превосходные блюда! — я почувствовал, что вынужден рассказать близнецам об остальных, а именно о том, что послужило причиной кошмара в II Bistro.
— Вы скормили своего отца посетителям? — спросил Жак, и его рот открылся от удивления.
— Да. И его подружку. Но я тогда не знал, как контролировать энергию. Они были переполнены этим — сексуальностью мисс Лидии Малоун и яростью моего отца. Энергия была слишком сильной. Больше такого не повторится, теперь я очень осторожен.
— Теперь?
— Да. Были и другие после моего отца, но до Генриха Херве.
— Другие?
— Пожалуйста, больше не повторяй то, что я сказал. Там было — ну, — около полудюжины, я полагаю. Я не вея точный подсчет. Тем не менее, теперь вы все знаете и сможете помогать мне в моей работе. Особенно в приобретении необработанных материалов.
— Вы ожидаете, что. мы будем помогатьвам?
— Именно. Почему бы и нет? Вы ведь помогли мне с Генрихом Херве.
Жанна сказала:
— Это другое дело. Это потому, что мы с братом не любили его.
— Вы должны понять, — сказал я, — что в этом нет ничего личного— я служу своему искусству, своему творческому гению.
— Нельзя положить в банк творческий гений, Маэстро.
— Нет. Но в банк можноположить наличные. Тогда мы придем к соглашению?
Они с минуту смотрсли друг на друга, колеблясь. Затем Жанна сказала:
— Давайте сядем и поговорим.
Я нетерпеливо тряхнул головой.
— О чем мы должны поговорить?
— О цифрах, Маэстро, — сказал Жак. — О цифрах.
Агония и экстаз
Обед, данный для Amici di Germaniaимел такой финансовый успех, что я решил предложить им еще один вечер chez Orlando— и на этот раз не было бы никакого Генриха Херве, чтобы бросить тень на действо со своими «Roses and Moonlight», «Goodbye»Тости, «Praise Jehovah Mighty God»или жалкой «Old Man River».
— Чаевые почти такие же, как счет, — радостно завопила Жанна, хлопая в ладоши.
— Абсолютно понятно, — сказал я, — что спутники Герра Херве не разделяют его скаредности.
— О да, он был скрягой.
— Но только не после смерти, — добавил я. — После смерти он стал расточительным.
— Позвольте нам надеяться, что Amiciбудут столь же великодушны и во второй раз.
— Ты можешь рассчитывать на это, Жанна, — промурлыкал я.