Откройте небо
Шрифт:
Энди беспокоило, что снова к нему пришел человек из ЛАКОН. Но эта женщина тоже имела при себе нужные рекомендации от Мэри Канари.
Он начал делать то, о чем она его просила.
А потом подумал о пушистых рыжих волосах, хорошей фигуре и о том, что уже полторы недели спит один в этом странном, новом для него городе. И сказал:
— Знаете, Тесса, у меня возникла идея. Допустим, я выпишу пропуска для нас обоих, куда-нибудь во Флориду или, может быть, в Мехико. Мехико — приятное место, как вы считаете? Курнавака, Акапулько — в общем, туда, где сейчас тепло…— Это был внезапный, неудержимый
Он замолчал, видя ее реакцию, которая отнюдь его не обрадовала.
— Мне сказали, что вы профессионал,— приятная улыбка погасла, женщина говорила холодно и резко. И сердито смотрела на него.— Но приставать к клиентам не слишком профессионально.
— Прошу прощения,— сказал Энди.— Возможно, я немного увлекся.
— Я хочу оказаться в Сан-Диего, понятно? И одна, если не возражаете.
— Хорошо, Тесса. Хорошо.
Она смотрела на него все так же сердито, точно он насильник какой-нибудь. Внезапно Энди и сам разозлился. Может, он действительно увлекся, да. Чуть-чуть перешел черту, да. Но какого черта она так на него смотрит? Словно вот-вот набросится, а ведь он всего-навсего слегка перешел черту.
От него ждут, что он сделает несколько отмазок, которые не сработают, так сказал парень Мэри Канари. Слегка наврет в каком-нибудь коде, допустит крошечную ошибку.
Вот и хорошо, подумал он. Пусть эта отмазка станет первой в этом роде. Какого черта! Он выписал ей пропуск на выезд в Сан-Диего. И допустил в нем еле заметную неточность, почти в самом конце. Но с таким документом ее не пропустят. Пусть получит маленький урок. Ему не нравилось, когда люди смотрят на него с такой неприязнью.
Марк, старший сын Поля Кармайкла, повез Тони в Лос-Анджелес, руководствуясь указаниями Стива Геннета относительно наиболее вероятного местонахождения Главного. Стив считал, что оно находится в северном секторе города, ограниченном шоссе Голливуд с севера, шоссе Харбор с запада, окружающей город стеной с востока и бульваром Вернон с юга.
Внутри этой зоны самым вероятным казался старый деловой район и, еще точнее, здание в двух кварталах к югу от бывшего Гражданского центра. Поэтому Марк повез Тони к пропускным воротам между Бурбанком и Глендейлом; отсюда было ближе всего к деловой части города. Здесь Марк будет ждать — столько, сколько потребуется,— а Тони пешком войдет в город и отправится к указанному зданию.
— Подай мне сигнал,— сказал Марк, когда Тони вылез из машины.
Тони усмехнулся и поднял руку.
— Раз. Два. Три.
— Порядок,— сказал Марк.— Теперь ты у меня на экране.
Тони установили имплантат со встроенным локатором направления. Его изобрел один из лучших специалистов Сан-Франциско, и он же сам приехал на ранчо, чтобы инсталлировать его. Лиза Геннет написала программу, с помощью которой сигнал имплантата улавливался городской телефонной сетью. Куда бы Тони ни пошел, они смогут проследить его путь: Марк — из автомобиля, Стив и Лиза — из коммуникационного центра ранчо.
— Ну, тогда в путь? — сказал Марк.
Тони помахал ему рукой и зашагал к стене.
Марк провожал его взглядом. Тони ни разу не оглянулся, быстро и целеустремленно шагая в сторону ворот. Добравшись до них, он поднес имплантат с записанным в нем кодом доступа к проверочному устройству. Ворота открылись. Тони вошел в Лос-Анджелес. Это произошло спустя несколько минут после полуночи. Наконец-то наступил главный момент его жизни.
Он был готов к нему.
В рюкзаке за спиной он нес маленькое взрывное устройство, достаточно мощное, чтобы разнести на куски полдюжины кварталов города. Все, что требовалось от Тони, это найти здание, где, по предположению Стива, скрывался Главный, установить бомбу и быстро пойти обратно, послав на ранчо сигнал, короткий всплеск на первый взгляд бессмысленной цифровой информации, который даст им понять, что можно взрывать бомбу.
Халид потратил семь лет, обучая Тони тому, как сначала полностью опустошить свой разум, а потом просто действовать, без единой мысли в голове. Все надеялись и верили, что теперь Тони полностью запрограммирован на это. Он должен выполнять свою задачу в Лос-Анджелесе примерно так, как веник сметает опавшие листья, не думая ни о том, что делает, ни о последствиях своей миссии в случае ее успеха или неудачи.
— Он за городской стеной,— сказал Марк в телефон, установленный в автомобиле.— На пути к цели.
— Он за городской стеной,— сказал Стив на ранчо, указав сначала на желтое пятно на экране, а потом еще на одно, красное.— Это Марк, сидит в машине около стены. А вот это Тони.
— Теперь нам остается лишь ждать,— сказал Энсон.— Хотел бы я знать, достаточно ли пуст его разум? Возможно ли вообще такое — войти в город и установить бомбу без единой мысли о том, что делаешь?
Стив поднял на него взгляд.
— Знаешь, что ответил бы тебе Халид? Все в руках Аллаха.
— Воистину так.
Тони шел по ночному городу, все больше забирая на юг, мимо едва различимых, молчаливых шоссе, мимо гигантских пустых деловых зданий, мертвых и темных, оставшихся еще от той эры, которая сейчас казалась доисторической. Имплантат в его руке время от времени издавал негромкие звуки. С помощью него Стив направлял все перемещения Тони, вел его от улицы к улице, словно робота. Вот такой звук означал, что нужно свернуть влево, а такой — что вправо. В конце концов он услышит звук, похожий на «Здесь! Здесь! Здесь!». Тогда он достанет из рюкзака маленький пакет и прикрепит его к стене того здания, которое окажется прямо перед ним. И быстро пойдет обратно.
Улицы были практически пусты. Иногда мимо проезжала машина, иногда одна из плавающих платформ Пришельцев, с мерцающей фигурой или двумя на ней. Тони смотрел на них без малейшего любопытства. Любопытство было роскошью, от которой он давно отказался.
Здесь поворот налево. Так. У следующего перекрестка направо. Так. Теперь десять кварталов прямо, пока он не уткнулся в мощные столбы дорожной эстакады. Отсюда Стив из своего далека повел Тони к подземному переходу между гигантскими опорами эстакады и дальше, к полотну дороги и через нее. Вперед. Вперед. Вперед.