Откройте небо!
Шрифт:
3
Центр биологических исследований Ноэля Форста находился в пятидесяти милях от старого живописного города Санта-Фе. Здесь хирурги превращали людей в другие существа. Здесь биологи самым решительным образом вмешивались в факторы наследственности. Здесь проводились различные опыты по выращиванию эсперов. Короче говоря, Центр представлял собой единую машину, огромный сложный механизм, решающий различные сложные психологические и биологические задачи.
Сердцем и мозгом этого организма были глубокие старцы.
Ядром движения
Среди тех, кто раньше смотрел на Форста как на достойного сожаления шизофреника, был и его сегодняшний заместитель, координатор Западного полушария Рейнольд Кирби. Он попал в Братство в минуты полной нервной истощенности, пытаясь найти хоть какую-нибудь опору в период личного кризиса. Это произошло в 2077 году. И вот спустя уже семьдесят пять лет он все еще находился в Братстве, и за это время стал вторым «я» Форста, его личным секретарем, доверенным лицом и советчиком.
И тем не менее Форст ничего не рассказал Кирби о случае с Лазарусом. Подробности этого подлого поступка Форст сохранил для себя одного. На свете есть вещи, о которых не следует говорить никому.
Основатель Братства сидел в сетке из пористой резины, которая помогала ему легче переносить действие земного притяжения. Прежде это был сильный и энергичный человек, хотя и сейчас, когда надо, он мог мобилизовать свою энергию. Правда, он предпочитал этого не делать. Он уже выполнил свой план, что и понимал, хотя организация может развалиться, если не будет чувствоваться его сильная рука.
Кирби сидел перед ним, изборожденный морщинами, сгорбленный, — комок искусственных органов — такой же, как и сам Форст. Сегодня лаборатории по продлению жизни уже отказались от этого способа омолаживания. За время жизни последних поколений была разрешена проблема восстановления клеток тела за счет собственных ресурсов — и это был самый естественный и действенный путь к увеличению срока жизни, сохранению юношеской бодрости и свежести.
Кирби и Форст родились слишком рано, чтобы на себе испробовать эти достижения науки. Для них пересадка органов являлась единственной возможностью продления жизни. Если им повезет и при этом они будут вести упорядоченный образ жизни, то смогут прожить лет до двухсот. А молодые люди, которые недавно вступили в движение, могут рассчитывать на удвоение этого срока!
Форст сказал:
— Что касается этого Лазаруса… — Его голос звенел, как металл: шестьдесят лет назад ему поставили искусственное горло.
— Мы можем подключить своих людей, — сказал Кирби. — Я сделаю это с помощью Ната Вайнера. Они подложат бомбу под склеп, и мистер, почти воскресший, снова заснет вечным сном.
— Нет!
— Нет?!
— Конечно нет! — повторил Форст. Он опустил тяжелые веки и поднял их через несколько секунд. — Никто не должен пострадать: ни он, ни склеп. Мы, конечно, подключим наших людей, это верно. Используйте свои связи с Вайнером. Но не для того, чтобы все взорвать; наоборот, мы воскресим Лазаруса.
— Что, что?..
— Сделаем подарок нашим друзьям лазаристам. Покажем им, что мы очень симпатизируем нашим братьям…
— Но ведь Лазарус — пророк еретиков, — сказал Кирби. — Я знаю, что вы хотите помочь им в их развитии, но вернуть им пророка — нет, это выше моего понимания!
Форст нажал на одну из кнопок, расположенных на столе, — открылся ящик, и он вынул из него книгу. «Да это же святое писание еретиков», — удивился Кирби, увидев ее здесь, в святая святых Братства.
— Вы читали ее?
— Разумеется.
— Написана очень трогательно, даже слезы вызывает. Особенно впечатляет рассказ о том, как бессердечные люди затравили их пророка. Это стало черным пятном в нашей истории. В легенде о преследовании и убиении Лазаруса мы выступаем в роли отпетых негодяев. А теперь, шестьдесят лет спустя, оказывается, что он находится на Марсе, в удобно оборудованном склепе. И физически не уничтоженный, как сказано в этой книге. Чудесно! Великолепно! И мы приложим все силы, чтобы оживить его здесь, в Санта-Фе. Широкий гуманный жест. Вы знаете, что я хочу объединить все ветви нашего учения.
Кирби скептически взглянул на Форста:
— Вы об этом говорите уже шестьдесят или семьдесят лет. С тех пор, как лазаристы откололись от нас. Но насколько это серьезно…
— Я всегда искренен, — просто ответил ему Форст. — И, конечно, я попрошу их вернуться в нашу организацию. Но только на моих условиях!
— Объединиться под знаменем силы нам никогда не удастся, — возразил Кирби. — И вы сами это знаете.
Форст устало отмахнулся:
— Кто знает. Ведь мы служим одному и тому же делу, только различным образом. И цели у нас одни и те же. Вы знали Лазаруса?
— Лично нет. Когда он умер, я занимал довольно скромный пост в Братстве.
— Я все время забываю об этом, — проговорил Форст. — Я плохо помню, кто, когда и на каком посту находился. Да, да, конечно же, вспоминаю, вы были тогда у нас новичком. Так вот, должен вам сказать, что я уважаю этого человека, Кирби. И я очень горевал, когда он умер. Поэтому-то я хочу освободить Братство от этого позорного пятна, воскресив Лазаруса. У него подходящее имя, не правда ли?
Кирби взял со стола блестящее отполированное кольцо, служащее печатью для писем, надел его на палец и стал крутить. Форст терпеливо ждал. Это кольцо специально предназначалось для нервной разрядки и успокоения посетителей: аудиенция у него многим казалась таким же испытанием, как паломничество к реке Синай.