Открытие сезона
Шрифт:
— Почему мы едем в Форт-Пейн? — спросила Дейзи, вглядываясь в мелькавшие за окошком кедры и зеленые холмы. Поездка была приятной, но она не могла сообразить, зачем они туда едут.
— Мы туда не едем. Просто катаемся.
— Вы хотите сказать, что мы не направляемся в определенное место?
— Я же говорю, что мы едем покататься.
Теперь ее вновь обуяли ужасные сомнения, что, может быть, он все-таки ухаживает за ней. Хотя делает он это довольно странным образом. Говорит, что она напоминает ему двоюродную бабушку, смеется над ней… Да ведь он же янки! Может, так они ловеласничают у себя на Севере?
— Мне бы лучше хотелось прокатиться в другом направлении, — осторожно промолвила она. — Обратном. В сторону дома.
— Увы.
Это точно был не галантный ответ, так что, нет, он не ухаживал за ней. И Дейзи с облегчением улыбнулась ему во весь рот.
— В чем дело? — настороженно глядя на нее, поинтересовался он.
— Ничего.
— Неужели? Вы мне улыбаетесь. Меня это чертовски пугает.
— У меня пугающая улыбка? — Сияние ее лица попритухло.
— Нет. Настораживает то, что вы мне улыбаетесь. Это подсказывает мне, что ваши мысли опять пошли не туда.
— Вовсе нет. Я точно знаю, куда они идут. Я просто испытала облегчение, что вам это неизвестно. — Господи! Она тут же пожалела, что сказала это. Ей нужно не забывать, что он коп, полицейский… А копы славятся своим любопытством.
— Вот как? — Как она и боялась, ее слова его заинтересовали.
— Это личное, — сообщила она. Джентльмен на этом прекратил бы расспросы.
Однако ей стоило помнить, что он не джентльмен.
— Какого рода личное? — настаивал он. — Что-то насчет секса?
— Нет! — ужаснулась она. Затем, так как оставить его в заблуждении, что она думала именно об этом, было хуже некуда, она объяснила: — Я испугалась, что вы… возможно… ухаживаете за мной. А когда вы сказали: «Увы!» — я почувствовала облегчение, потому что, если бы вы имели на меня виды, вы бы так не сказали.
— Ухаживаю? — Его плечи затряслись.
— Ну да… или как там это теперь называется. «Встречаться» — звучит слишком по-школьному. И вообще, это ведь у нас не свидание, а скорее похищение.
— Никто вас не похищал. Я просто хотел поговорить с вами насчет вчерашнего вечера. Наедине.
— А что насчет вчерашнего вечера? Если я преступила какие-то законы…
— Да перестаньте твердить насчет нарушения. Мне нужно кое-что вам рассказать относительно хождения по ночным клубам.
— Должна вам сообщить, что я совершеннолетняя и могу ходить в любой ночной клуб. Куда захочу. Более того, я собираюсь делать это и впредь, так что можете…
— Да заткнитесь хоть на минуту! — заорал он. — Я не запрещаю вам туда ходить. Я просто пытаюсь рассказать вам о некоторых вещах, на которые вам надо обращать внимание!
Она на миг замолчала, потом тихо промолвила:
— Простите. Вы заставляете меня обороняться. Возможно, потому что вы шеф полиции.
— Ладно. Помолчите и послушайте меня. Из-за того, что вы проделали со своими волосами и как стали одеваться, мужчины будут к вам приставать.
— Да, — удовлетворенно откликнулась она. — Так все и было.
Он вздохнул:
— Вы кого-нибудь из них знали раньше?
— Нет. Конечно, нет.
— Тогда вы не можете им доверять.
— Ну, я не собиралась отправляться к ним домой или что-то в таком роде. Я была на машине, так что никому не было нужды подвозить меня…
— Вы когда-нибудь слышали, — прервал он ее, — о наркотиках, которые называют «для изнасилования на свидании»?
Это заставило ее умолкнуть. Она потрясенно смотрела на него.
— Вы имеете в виду… эти мужчины…
— Мне это неизвестно, как и вам тоже. Об этом и речь. Когда вы вот так отправляетесь в клуб, не позволяйте никому, кроме официантки, приносить вам напитки. А лучше всего подойдите сами к бару и возьмите. Не оставляйте свой стакан на столике, когда уходите танцевать, или идете в уборную, или вообще куда-то отходите. Если сделаете это, не допивайте оставленный напиток. Закажите новый.
— К-каким он будет на вкус? Я хочу сказать, каким будет напиток, если туда что-то подмешают?
— Вы не ощутите разницы… если подмешают в напиток.
— Господи. — Она уронила руки на колени, с тревогой подумав, что кто-то из милых мужчин, с которыми она танцевала накануне, мог намеренно ее опоить, чтобы куда-то завезти и, когда она будет без сознания, заняться с ней сексом. — Тогда как же я это распознаю?
— Обычно этого не распознать. К тому времени как вы почувствуете его действие, вы уже будете не в состоянии рассуждать здраво. Поэтому лучше всего идти в клуб с подругой. Тогда вы сможете приглядывать друг за дружкой. Если у одной из вас закружится голова или нападет сонливость, лучше всего обратиться в пункт «Скорой помощи». И ради всего святого, не позволяйте кому-либо из этих встреченных там мужчин везти себя куда бы то ни было.
Дейзи растерянно попыталась сообразить, есть ли у нее подруга, которая отправится с ней по ночным клубам. Но на ум никто не приходил. Все ее подруги были замужем и с детьми, и ни одна из них не относилась к тем, кто пойдет в ночной клуб без мужа. Ее мать и тетя Джо были женщинами одинокими, но… об этом и думать нечего.
— Есть несколько типов таких оглушающих наркотиков, — продолжал Рассо. — Вы, наверное, слышали о рохипноле, но полицию особенно тревожит «джи-эйч-би».
— Что это такое? — Она никогда о нем не слыхала. Он мрачно усмехнулся:
— Жидкость для сдирания краски с пола, смешанная со стеклоочистителем.
— О Господи! — Она с ужасом уставилась на него. — Этим же можно убить.
— В больших количествах — безусловно. А иногда достаточно совсем немного, потому что никому не известно, как он подействует именно на вас.
— Но разве он не обожжет вам горло… когда его проглотишь?
Он покачал головой:
— Нет. Когда у вас его передозировка, вы просто засыпаете и не просыпаетесь. Если же смешать его с алкоголем, то эффект усиливается и становится еще более непредсказуемым. Вообще-то, если парень подливает вам «джи-эйч-би», ему все равно, умрете вы или нет… Он может вас трах… иметь с вами секс, пока вы еще не остыли.