Открытие

Создание творческого произведения такой глубины и масштаба, как «Mass Effect», требующее грандиозных усилий, было бы попросту невозможно без поддержки моих друзей и сотрудников по «Bio Ware».

В частности, хочу поблагодарить Кейси Хадсона и Престона Ватаманиука за их помощь в определении общих очертаний произведения, а также не могу не упомянуть всех авторов, кто работал над этим проектом: Криса Л'Этуаля (нашего бессменного технического эксперта и научного гуру), Люка Кристиансена, Мака Вальтерса, Патрика Викса и Майка Лейдлоу.

Я

также хочу выразить свою благодарность Кейту Клейтону, моему редактору из «Del Rey», за все его труды ради того, чтобы в самые сжатые сроки моя повесть стала еще лучше.

Моя книга не могла бы появиться на свет без вклада всех этих людей, и я высоко ценю все, что они для меня сделали.

— Приближаемся к Арктуру. Отключить сверхсветовой реактор.

Контр-адмирал Альянса Джон Гриссом, самый знаменитый человек не только на Земле, но и в трех новых космических колониях, резко поднял голову, услышав по внутренней корабельной связи голос рулевого космического судна «Нью-Дели». Последующие ощущения безошибочно подсказали ему, что «Нью-Дели» замедлил движение и перешел со сверхсветовой скорости на меньшую, более приемлемую для Вселенной, живущей по законам Эйнштейна.

Призрачное сияние привычного красноватого оттенка, пробивающееся в каюту через крошечный иллюминатор, по мере замедления хода постепенно сменялось более холодными тонами. Гриссом ненавидел иллюминаторы; корабли Альянса оснащались превосходными приборами, и команда не нуждалась ни в каких визуальных наблюдениях. Но в уступку устаревшим романтическим представлениям о космических полетах на всех судах имелось по несколько небольших иллюминаторов и по крайней мере по одному главному обзорному окну, обычно украшавшему капитанский мостик.

Романтические идеалы старательно поддерживались в Альянсе — они облегчали вербовку людей. Для тех, кто оставался на Земле, неисследованные просторы космоса до сих пор оставались каким-то чудом. Выход человечества в межзвездные просторы стал самым значительным приключением, и тайны Галактики ожидали своих первооткрывателей.

Гриссом понимал, насколько более сложным было истинное положение вещей. Он лично испытал на себе холодное великолепие Вселенной. Она казалась величественной и ужасной, а в космосе встречалось немало того, с чем человечество еще не было готово столкнуться. И секретное послание, полученное сегодня утром с базы на Шаньси, было тому очередным доказательством.

Человечество во многом напоминало ребенка — наивного и невежественного. И ничего удивительного в этом не было. За всю долгую историю человеческого рода люди лишь в последние два столетия сумели сбросить узы притяжения Земли и шагнули в холодный вакуум дальнего космоса. А настоящие межзвездные странствия — путешествия за пределы Солнечной системы — стали возможны только в последнее десятилетие. Даже меньше, чем десятилетие.

Всего девять лет прошло с тех пор, как в 2148 году бригада шахтеров на Марсе извлекла из глубины планеты остатки давно покинутой инопланетной научной станции. Событие было признано важнейшим открытием человеческой истории и повлекло за собой необратимые, изменения.

Люди впервые получили неоспоримые и неопровержимые доказательства того, что они не одиноки во Вселенной. Находка обсуждалась во всех средствах массовой информации по всему миру. Кем были эти таинственные чужаки? Где они сейчас? Может, уже все вымерли? А может, еще вернутся? Какое влияние они оказали на эволюцию человечества? Какое значение имеют для будущего землян? Философы, ученые и самопровозглашенные эксперты несколько месяцев оживленно, а иногда и ожесточенно спорили о важности сделанного открытия на всех каналах новостей и в печатных изданиях.

Потрясения затронули и все основные религии Земли. В одночасье возникли десятки новых религиозных течений, большинство которых основывалось на теориях интервенционистских эволюционистов, ревностно доказывавших, что находка подтверждает факт влияния чуждых рас на всю историю человечества. Многие религии попытались согласовать факт существования инопланетян со своей мифологией, другие спешно переписывали историю и в свете нового открытия торопливо изменяли существующие убеждения и верования. Самые упрямые отказывались признавать истину и заявляли, что шахты Марса — это тайная ловушка, подстроенная атеистами, чтобы сбить верующих с пути истинного. Даже сегодня, спустя почти десятилетие, многие религии все еще не оправились от удара.

Интерком снова затрещал, прервал размышления Гриссома и переключил его внимание с ненавистного иллюминатора на висящий под потолком динамик.

— Мы готовы причалить к Арктуру. Расчетное время стыковки — через двенадцать минут.

Путь от Земли до Арктура — самой большой станции Альянса за пределами Солнечной системы — занял приблизительно шесть часов. Большую часть этого времени Гриссом провел, согнувшись перед информационным экраном: он просматривал официальные донесения и читал личные дела.

Это путешествие, запланированное много месяцев назад, должно было представлять собой важное событие общественной жизни. Гриссом по поручению Альянса собирался выступить перед первой группой новобранцев, окончивших курс обучения в академии Арктура, и передать символический факел из легендарного прошлого лидерам будущего. Но сообщение с Шаньси, полученное за несколько часов до старта, кардинально изменило главную цель путешествия.

Последнее десятилетие стало для людей началом золотого века, чем-то вроде волшебного сна, и вот теперь Гриссому предстояло вернуть человечество к суровой реальности.

«Нью-Дели» уже почти добрался до места назначения; пришло время покинуть спокойствие и уединение отдельной каюты. Гриссом перенес личные файлы из общего терминала на маленький оптический диск и положил его в карман форменного мундира офицера Альянса. Затем он выключил приборы, выпрямился и поднялся со своего кресла.

Занимаемое им помещение было маленьким и тесным, а рабочее место — очень неудобным. На кораблях Альянса не хватало свободного пространства, и личные каюты, как правило, отводились только старшим офицерам. В большинстве случаев даже особо важным персонам приходилось делить каюты с попутчиками или довольствоваться койками в кубриках, но Гриссом был живой легендой, и для него сделали исключение. В данном случае капитан корабля на время сравнительно недолгого путешествия уступил Гриссому собственную каюту.