Открытый урок. Рог изобилия
Шрифт:
— Я, может быть, пива хочу.
— Жди, принесет он тебе пива, — буркнул Кирилл и снова прочно умолк.
5
Вернулся Самохин действительно не скоро.
Когда дверь открылась, Катя сосредоточилась: она опасалась подмигиваний, шуточек, намеков. Но Самохин оказался на высоте. Бросив взгляд на Кирилла (Катю он не считал нужным замечать), молча вынул из карманов своего широкого поношенного
— Однако долго ты, — заметил Кирилл. Они с Катей сидели в разных концах комнаты и держались несколько напряженно. — Самому, наверно, пиво пришлось гнать?
— Я думал, вы ушли, — нехотя ответил Самохин. — И потому не спешил.
Он подошел к своей кровати, дотронулся до карточек.
— Так я и знал. Кому-то понадобилось перекладывать с места на место.
— Мне понадобилось, — сказала Катя.
Самохин поднял голову, внимательно на нее посмотрел.
— А, — произнес он, — вот оно что. Ну давайте веселиться.
Кирилл поспешно открыл обе бутылки о край стола, на горлышко одной надел стакан и протянул Самохину, из другой налил Кате. Третьего стакана, конечно, не было.
— Да это ж не пиво, — понюхав, сказал он разочарованно.
— А где я вам пива возьму? — ответил Самохин. — Водичка, а какая, не знаю. Наклейки наша Маруся снимает. Хочешь — пей, хочешь — лей.
Выпили. Кирилл закурил, Катя тоже протянула руку за сигаретой.
— Да, я хочу вас предупредить, — сказал Самохин, разглядывая свой стакан на свет, — через полчаса чтоб вашего духу здесь не было.
— Комендантский час? — спросила Катя, закуривая.
— Нет. Завтра у меня открытый урок, директор школы явится, и надо кое-что отрепетировать.
— Как перед спектаклем?
— Как перед спектаклем.
Самохин посмотрел на нее и вдруг спросил:
— Послушайте, девушка, а вы в каком классе? Катя поперхнулась дымом и закашлялась.
— Она работает в лаборатории, — мрачно сказал Кирилл.
— Ты помолчи, — прервал его Самохин.
— В десятом, — сказала Катя и, подойдя к столу, раздавила сигарету о спичечный коробок. — Извините.
— Послушай, учитель, — возмутился Кирилл, — может, не будешь давить на психику?
Самохин пропустил его слова мимо ушей. Он тяжело сел на свою кровать, положил руки на колени.
— Блока прошли уже? — спросил он у Кати.
— Давным-давно.
— Сколько сидели?
— Два урока.
— Быстро вы его… — Самохин хмыкнул, порылся в своих карточках, что-то нашел, еще раз хмыкнул.
— А вы? — спросила Катя.
— Думаю, уроков пять… или шесть, — неторопливо ответил Самохин.
— Это он так, мечтает, — сказал Кирилл. — Будь его воля, он бы целый год им занимался. Бодливой корове бог рог не дает.
— Это точно, — сказал Самохин и, посмотрев на Катю, потребовал: — Ну читайте.
— А что читать? — растерялась Катя.
— Что помните.
Катя подняла глаза, посмотрела в потолок, пошевелила губами и довольно сносно прочла «О доблестях, о подвигах, о славе…».
— Ага, — сказал Самохин, когда она кончила. — Ну это кстати, что вы пришли. Я тут на вас кое-что опробую.
— А что же ты ей отметку не поставил? — с насмешкой спросил Кирилл. — Ни один ответ не должен остатьсябез отметки.
— Ты вот что… — начал Самохин.
— Слушаюсь, учитель, — Кирилл подобрал живот, выпрямил спину, — я весь внимание.
— Стихи не любишь, конечно.
— Терпеть не могу. — Блока тем более.
— В упор не вижу.
— Тогда ты мне пока не нужен. Можешь погулять в коридоре.
— Зачем вы его так? — Кате стало обидно за Кирилла. — Хороший парень.
— Ну разумеется, хороший, — невозмутимо ответил Самохин. — Плохому бы я так не сказал.
— Он знает, что я не стану лезть в бутылку, — проворчал Кирилл и встал. — Хорош бы он был на открытом уроке с фингалом.
— Скажите, девушка… — медленно начал Самохин, когда Кирилл вышел. — Кстати, как вас зовут? Катя? Голубева Катя?.. Скажите, Голубева, как вы думаете, у Блока цветные стихи или черно-белые?
— Мы этого не проходили, — удивленно сказала Катя.
— А если подумать?
— Ну вообще-то я наизусть не все помню…
Самохин молча протянул ей книжку. Она полистала, повторяя про себя: «Не то, не то…» — потом подняла на Самохина глаза и неуверенно произнесла:
— Черно-белые…
— Ага, — вроде бы обрадованно сказал Самохин. — Ну а почему?
— Не знаю
6
В дверь громко постучали, и не успел Самохин договорить свое: «Не заперто, входите», как в комнату решительно вступила Анна Семеновна.
— А, вот она, канарейка! — сказала Анна Семеновна, увидев Катю. — Пригрелась, голубушка? Родители-то знают, где ты время проводишь?'
— Знают, — покраснев, ответила Катя и встала.
— Ну-ка паспорт давай. Вот папу с мамой известим, будешь знать, как допоздна засиживаться.
— Между прочим, это ученица из моего класса, — сухо сказал Самохин.
— Ученица? — Анна Семеновна недоверчиво оглядела Катю с головы до ног. — Вот через десять минут комсомольский рейд по этажам пойдет, он разбираться не станет, ученица или не ученица. Сфотографируют вас с бутылками на столе, и будете на доске красоваться.
— Ну вот, взял из-за вас грех на душу, — сказал Самохин, когда Анна Семеновна, потоптавшись еще немного в дверях для порядка, ушла. — Между прочим, это она предупредить приходила. Так что не будем искушать судьбу.