Открывашка и война
Шрифт:
— Было бы здорово, — согласился я. — Или тупо бомбы прямо из портала с неба кидать.
— ФАБы! — радостно покивал он.
— Теоретически можно попробовать провести вертолет. В небе порталов хватает, вылететь, сбросить и вернуться.
— Обсуждалось, — кивнул Тимофей. — Риск того не стоит.
— А дроны не применяют? — спросил я. — Помнишь, мы в Нью-Йорке склад таких нашли? Я рассказывал, что можно…
— Я передавал, — отмахнулся он. — Пока нет.
— Дроны? — заинтересовался Илья. — Это из кредита американского?
— А есть американский кредит? — спросил я.
— Сдался нам этот кредит, — фыркнул КГБшник. — Это если
Набравшись смелости, я задал давно отгоняемый вопрос:
— Много потерь?
Повернувшись ко мне, Тимофей грустно усмехнулся:
— Сам-то как думаешь?
Вернувшись на плац, полковник и моя группа пересели в другую колонну и повторили маневр еще раз, выбрав в качестве «пусковой площадки» рисовое поле.
После этого я провел в леса и горы две большие группы солдат, стараясь не думать о том, что их билет — в один конец. Следующий переход — с конвоем на два груженных обогащенным ураном, очень специальных грузовика на планету жуков.
Та же залитая солнышком уютная полянка, на ней — Сеннит и держащая на плечах три комплекта пространственных врат, замаскированная под людей, бригада из четырех жуков. Мы покинули транспорт — останется здесь — и полковник с завидным (первый раз здесь, видимо хорошо инструктировали) спокойствием отработал представительские функции:
— Человечество благодарит тебя за помощь, Сеннит.
— Я в любой момент готова поучаствовать в деле объединения человечества любым согласованным с вашими лидерами способом, — намекнула она так, что даже я понял.
— Я передам ваши слава командованию, — пообещал Клюев, и мы через пробой переместились на окраины Комсомольска-на Амуре.
Город готовится к обороне, с северо-востока доносились артиллерийские канонады, в небо летели очереди зенитных ракет, над головой взрыкивали движки проносящихся в сторону боя истребителей, улицы и окна домов зияли темнотой — электричество выключено. На месте нас встретила толпа стариков, женщин и детей — их через врата эвакуировать и будут, заменяя солдатами и техникой.
Пока жуки-инженеры настраивали врата, мой малолетний консультант по боевым действиям — Илья — поведал:
— Сейчас гражданских выведем, забросим спецназ, и весь город превратится в одну большую огневую точку. В каждом здании по снайперу, на каждой улице мины, в домах — растяжки. У нас принцип «гибкой обороны» в приказах прописан: город будем держать столько, сколько получится, а потом войска отойдут к Благовещенску.
— А зачем япошкам в города заходить? — спросил я. — Если тут так опасно?
— Можно заблокировать и пойти дальше, — кивнул пацан. — Но вражеская группировка в тылу — это вредно.
— А почему тогда вот это все с кораблей и авиацией с землей не сравнять? — указал я на погруженный в тревожный полумрак город.
— С авиацией, например, не выйдет, — важно заявил Илья. — Потому что у нас — лучшее в мире ПВО и своя авиация не хуже. В первые сутки боев четыре сотни с хвостиком японских самолетов посбивали. Теперь дальше Кюсю летать боятся — ракеты «воздух-земля» и оттуда пускать можно, но их ПВО не пропускает. А корабли, — ухмыльнулся. — Прямо в японских доках перебили, у нас РЭБ такое, что прямо со спутника все, что на земле отрубается, включая ПВО. Видишь, как наши летают? — указал на небо.
— Много и часто, — кивнул я.
— Потому что вместо ПВО зенитки древние, в них электроники нет, но и по истребителю попасть только если все самурайские предки под руку ворожат можно.
— Серьезно? — спросил я Тимофея.
— Серьезно, — кивнул он. — Это у нас война XXIвека со всеми причитающимися, а у них — как в прошлую войну.
— А зачем они тогда лезут?
— А они знали? — хмыкнул КГБшник. — Азиаты! — развел руками с таким видом, будто это все объясняет. — Вот генштаб приказ отдал, все пошло не по плану: флот обнулился, авиация, десанты кровью умываются, но Императору на блюдечке понесут донесения о том, что Владивосток и Николаевск-на-Амуре взяли — теперь все побережье там один простреливаемый плацдарм. Баржи с пополнением без прикрытия войска с Сахалина перебрасывать не могут, но пытаются — кто-то вплавь да догребет до наших берегов. Мы этот плацдарм за сутки-двое обнулим, но Императору про это только через неделю скажут: с других фронтов сводки тоже поступают, вот под ними неудачи здесь и похоронят.
— Владивосток и Николаевск не эвакуировали? — спросил я.
— Кого успели, — покачал головой Тимофей.
Инженеры-жуки закончили, мы перекинули их на другую базу, плац которой был заставлен палатками, где расположили приемную арку. Как только пошли беженцы, мы переместились в предместья Хабаровска, повторив процедуру. Третья портальная пара предназначалась Благовещенску.
— Мы японцам компьютеры генштаба подломили в начале, — похвастался проникшийся специфической атмосферой нашей группки полковник Клюев. — Изначальный план был отсечь у нас все, что восточнее Читы. Потом, после того, как показали япошкам, что просто не будет, взломали еще раз — осетра урезали, решили хотя бы Амур внутренней японской рекой сделать, а все, что сверху захватят использовать для торга на переговорах. Хер им — сейчас наступление остановим и пойдем в контратаку, минимум до Сеула, и через Монголию — до Пекина. Мы-то два больших города потеряли, а по Японии сейчас флот с авиацией чуть ли не прямой наводкой работают — останавливать и противодействовать нечем. Нормальная страна бы уже мира просила, а эти по убежищам сидят, рассказывают друг другу как ненавидят гайдзинов.
— А третий раз компьютеры взламывать будем? — спросил я.
Жалко простых япошек, а особенно жаль покоренные ими народы, но соотечественников жалко несоизмеримо больше. Нафига к нам полезли? Сами виноваты!
— А нечего взламывать, — злорадно гоготнул полковник. — Нету ни электричества, ни связи нормально — только рации древние, аналоговые, которые на случай ядерного конфликта разрабатывали. Электромагнитные снаряды и без ядерной компоненты имеются, вот ими на вторые сутки отработали: сидит теперь узкоглазый генштаб при лучине, с линейками и картами бумажными, делают вид, что контролируют ситуацию. Смотри, — он достал планшет, потыкал в него и показал. — Ночной вид со спутника на Японские владения.
— Темень, — кивнул я.
— Добро пожаловать в средневековье! — шутканул Илья.
Что ж, выглядит как максимально унизительное для противника избиение. Действительно, зачем боевые жуки в этой ситуации? Неделя, вторая, третья — как скоро оккупированные японцами народы начнут возмущаться и поднимать оккупантов на вилы? Главное — не думать о том, что происходит в оккупированных япошками городах: история хорошо показывает, насколько у самураев от вседозволенности и чувства собственной исключительность слетают тормоза.