Отмороженный 3.0
Шрифт:
Я испытывал это чувство, когда вносил последний платеж по кредиту за свою машину в далеком 2022. Того мира уже нет, таких машин уже нет, а система долгов перед государством живее всех живых.
Я нажал кнопку «досрочно погасить задолженность» и с удовольствием закурил, глядя, как на экране компьютера сумма в двести тысяч превратилась в ноль. Я еще несколько раз обновил страницу, чтобы убедиться, все ли правильно сделал. А то верилось с трудом.
Фух! Свободен!
На кухне появилась Сюин и стала доставать посуду из шкафчиков.
—
— Разбираюсь, — ответила девушка, внимательно глядя на плошки, — Смотрю, что забрать нужно, а что можно оставить.
— Ты уезжаешь? — я встал с кресла и тоже подошел к столу с расставленной на нем посудой.
— Да. Стрекозу списали. Больше надобности в моем присутствии здесь нет. Поеду обратно в Вавилон и приму участие в работе по созданию вакцины от этой заразы. Так что твоя мечта скоро сбудется.
Я согласно кивнул. Сделал это машинально. Блин, неловко получилось. Как будто я только и жду момента, когда она отчалит. Сюин грустно улыбнулась, глядя на мой растерянный вид. А чибзик на этих словах растянулся под столом на пузе, выставив лапки в разные стороны, и жалостливо запищал. Сюин взяла его на руки и погладила по изрядно отросшему хохолку.
— А ты, — сказала она, обращаясь к Очаровашке, — вернешься обратно в естественную среду обитания. Если, конечно, Алекс не захочет тебя оставить.
— Я подумаю, но учти, у меня диета строгая, — сказал я, подмигивая чибзику.
— Если он останется, то я пришлю специальное питание и добавки, — ответила Сюин серьезным тоном. Как я понял, рацион чибзика — это святое. На эту тему лучше не шутить.
* * *
Последующие два дня «сорок вторая» словно уснула. Особых дел ни у меня, ни у Сюин не было — свою работу мы выполнили, теперь большие ученые вступили в игру.
Китаянка неспешно готовилась к переезду. Завершала начатые исследования, систематизировала данные. Упаковывала оборудование, которое уже не требовалось. Как я понял из ее слов, Сюин должны были забрать примерно через неделю.
Я почти все время проводил в Оридже, двигался к заданной точке встречи. А в перерывах ел, спал и занимался полунаучной рутиной — приводил в порядок документы, что-то по мелочи подкручивал и ремонтировал, продолжал передавать показания датчиков. Хотя, кажется, эта работа уже не особо была кому-то нужна.
Симонов пропал с радаров. Срочных дел не было, а относительно моего случая, видимо, новые вводные еще не поступили. Это мне было на руку. Есть запас по времени, чтобы разобраться с Ориджем и с деньгами.
С Сюин мы почти не разговаривали. Сталкивались в коридорах станции, неловко кивали другу-другу, выдерживая паузу. Во время которой все время казалось, что вот сейчас кто-то что-то скажет, но нет. Снова неловкая улыбка и расходимся.
Я и не знал, что сказать. Дурацкое подвешенное состояние. И не было ничего, и даже не наклевывалось, а расставаться почему-то грустно. Будто теряешь какую-то возможность.
Еще и чибзик добавлял тоски. Не знаю, насколько у него было развито предчувствие, но он как будто тоже понимал, что жизнь на станции скоро изменится. Даже стал меньше попрошайничать и проникать во всех помещения. В основном смирно сидел или лежал около Сюин, или около нас обоих, когда мы пересекались в общем пространстве.
Из операторской исчезло все, что Сюин туда притащила на время экспедиции. Остался только коврик для чибзика, которым он пока не пользовался, так как все свое время предпочитал проводить не со мной, а с хозяйкой.
А в какой-то день к вечеру Очаровашка снова свалилась с температурой. Сюин попросила ее подержать, пока делала жаропонижающий укол в лысое брюшко. Не знаю, как там с интуицией, а психосоматика у чибзика работала похлеще, чем у человека. Привлекал к себе внимание как мог.
Делая что-то на «сорок второй», я иногда ловил себя на мысли, что, скорее всего, тоже уеду. Кредит я выплатил. Когда решу вопрос с Ориджем, РИП уже не сможет меня удерживать. Никакой интересной научной деятельностью я тут не занимался, карьера в институте меня не интересовала. Уж скорее «Майтен» был предпочтительней.
Единственный вопрос, который пока оставался в компетенции Совета и РИПа — это мой пропуск в Мерзлоту.
Но эта задача решаемая. При наличии официально зарегистрированного Ориджа, я что-нибудь придумаю. В конце концов, можно открыть собственную фирму. Или, если все сложится гладко, пропуск мне сделает «Майтен».
Так что где-то внутри я понимал, что готовил «сорок вторую» для кого-то еще, кто поселится здесь после меня. И мне хотелось подготовить ее как следует, а не убегать с чемоданом в руке, как это сделал мой предшественник, не оставив мне никакой информации.
За рутинными делами, которые особенно ни от чего не отвлекали, прошло два дня.
В Мерзлоте я шел быстрее, чем рассчитывал, с трудом заставляя себя не обращать внимания на писк «Уголька», предупреждающий о монстрах. По пути думал об отряде, с которым предстоит работать.
«Лима» — двенадцатая буква фонетического алфавита. Видимо, «Майтен», а, точнее сам Лэйн, испытывает к нему какую-то особую страсть. Буквами алфавита названы и зоны в Мерзлоте, и специальные отряды «Майтена». Официальная информация есть только про «Альфу» — суперэлита Авангарда. Сколько всего отрядов неизвестно, но получается «Лима» только во втором десятке. Ладно, разберемся по ходу.
Чем дальше я продвигался вперед, тем еще более пустынной становилась местность вокруг. Изрытая монстрами ледяная земля. Редкие пещеры, разбросанные по поверхности черные камни. Ни одной постройки или базы, свидетельствующей о человеческом присутствии, я на пути не встречал уже целый день. Как утром помахал далекому блокпосту Авангарда на границе сто сорокового сектора, так дальше только пустота.
Один раз «Уголек» показал проекцию с какими-то подземными переходами. Возможно, когда-то там и было что-то «живое», а, возможно, просто логово монстров или пустующие катакомбы.