Отношение

Велимера

— Да лучше бы у меня не было семьи! — резко рявкнул Степа, заставив вздрогнуть. — Прости.

— Расскажи мне, — тихонько попросила я, нисколько не обижаясь на эту вспышку злости.

— Меня родила какая-то проститутка, которую сразу после родов пришили, — размеренно и глуховато начал Степан, не пытаясь отговариваться, — воспитывал меня отец, но он такой ублюдок… Его даже свои Немиром прозвали за вечную жажду драться, ругаться и убивать. Меня же с презрением называли Немировичем. Наверное, с этого все и началось. Я в глазах отца всегда был, буду и есть ничтожеством, выродком, никому не нужным довеском, — папочка, как же мне с тобой повезло, — он лупил меня по

делу и просто так, разрешал своим шавкам делать со мной все, но только не убивать. Для авторитета вредно. И я стал стремиться к тому, чтобы быть его антиподом. “Бабы не заслуживают уважения!”. Иду в библиотеку за книгами по такту и этикету, уступаю женщинам место, защищаю девчонок. “Воры не служат!”. Здравствуй, юность в сапогах, здравствуй Чечня и медаль “За Отвагу”. “У воров не может быть бизнеса!”. Тут магазинчик открою, тут и вот тут еще можно. “Убейте этого щенка!”. Стасик, добро пожаловать под мое крыло. Можно сказать, то, кем я стал — результат батиного воспитания.

— Бедняга… — прошептала я, смущенно пряча взгляд.

Машина резко свернула на обочину, чужие теплые пальцы ухватили подбородок и заставили посмотреть в потемневшие серые глаза.

— Пожалеешь меня? — хрипловато спросил-попросил Степа, едва не дрожа.

Я подалась вперед, словно давая согласие, и губы опалил жадный поцелуй. Впустив горячий язык в рот, я робко ответила, скользнув ладонью по теплой шее.

POV Cтепан

Умру. Нет. Трахну. Прям тут. Нет, лучше сдохну. Отстранившись на сантиметр, я выдохнул, не открывая глаз. Хочу. До боли в груди, до раскаленных игл в сердце хочу любить это чудо. Долго. Страстно. Со всем осознанием своего права любить буду ее любить. Пусть только позволит.

— Ой-ёй, сейчас опоздаем, — усмехнулся я, с удовольствием наблюдая, как девушка покрывается румянцем смущения.

— Дурак, — буркнула она, нахмуриваясь и отворачиваясь.

С огнем играет. Обожжется.

Чтобы немного разрядить обстановку, я включил музыку. Свою любимую, разумеется. И она подпевала Цою, одобрительно мурлыкала Металлике, притопывала Рамштайну. Точно обожжется. Или я просто взорвусь от дикой смеси желания трахнуть и затискать, как котенка.

Когда мы приехали, хозяин огромного особняка уже ждал нас. Еще бы, если соглашаются за баснословные деньги выкупить дрянной участок, еще и не так встречать надо.

Пока я здоровался с партнером, восторженная Стеша со смехом гладила семерых толстеньких щенков немецкой овчарки. Ладно, порода, вроде, умная, с Лексом они должны поладить…

— Почем щенки? — в лоб спросил я, прерывая разглагольствования полненького бывшего чиновника о том, как он рад меня видеть.

— По полтиннику за штуку, очень породистые, да вот брать никто не хочет, — с готовностью ответил хмырь.

— Плачу двести и забираю всех, — выдвинул предложение я.

— Прекрасно, только не раньше, чем через неделю, они еще у мамки на сиське, да и прививки не все сделаны, — расплылась в улыбке сальная харя.

— Заметано, — я смотрел на это чудо, сидящее прямо на земле и сгребшее сразу четверых мелких на колени. Счастлива. Хочу, чтобы она всегда была счастлива.

Вечером я остался без секса. Опять. Причины было две, весьма резонных: это чужой дом с чужим дядькой, и от меня ужасно несет сивухой. Подумаешь, всего литр виски выпил… Может, так даже и хорошо. Хочу быть единственным, кто услышит ее стоны. И буду. Даже если придется кого-нибудь пристрелить.

Комментарий к

Завтра новых глав не планируется, поэтому всех читательниц поздравляю с восьмой мартой сегодня.

Будьте счастливы и

любимы, мадемуазели!

========== Часть 18 ==========

Неделю спустя

POV Cтепанида

Проснувшись, я сладко потянулась. Как хорошо, воскресенье, никуда не надо… А разбудила меня СМС-ка. Одной рукой протирая глаза, другой я потянулась за телефоном. Десять утра же. Какая сволочь написала мне в такую рань?

И почему я не удивилась? “Если ты ко мне сегодня не приедешь, я сдохну.”

— М-да, Степашка, у тебя все запущено… — пробормотала я.

Мы не виделись три дня — он улетал куда-то в Европу на деловые переговоры. Говорил, что прилетит в субботу ночью. Вот и прилетел…

Выползая из комнаты, я даже удивилась тишине — обычно в это время мама-жаворонок успевает разбудить папу-сову, и они разговаривают на кухне, а брат носится по всей квартире, отыскивая зарядку, наушники или сам телефон. Я заглянула к родителям в комнату — спят, прижавшись друг к другу, как сурки. И как так можно спать? Не затекают у них руки? Надо будет со Степой проверить. Заглянула к брату — дрыхнет, перебаламутив всю постель и свесив на пол руку и ногу. Ничего не понимаю. Он-то точно не должен был так спать. Он же вообще во сне не двигается — установлено многолетними наблюдениями. Кстати, его комната — единственная во всей квартире, которую не переделали. Развивая свой бизнес, папа купил у наших соседей по лестничной клетке квартиру, их дверь заложил, снес стену между моей спальней и их гостиной — получился большой зал. Так что теперь у нас две кухни и две ванные, что очень удобно при наличии двух женщин в семье. Меня переселили в отремонтированную и переделанную гостиную, а вот Макс в ультимативной форме запретил прикасаться к его комнате. Так что у него до сих пор декоративная кирпичная кладка на стенах, заклеенная кучами плакатов и вырезок из газет, где я или он хвастаемся очередной грамотой. Ностальгия…

Вздохнув, я прикрыла дверь и направилась в ванную. Можно будет приготовить завтрак и тихонько смыться. Хотя, не думаю, что мне будут особо запрещать видеться со Степой, раз на ночевку уже отпускали.

Проходя мимо папиного кабинета, я заметила, что на полу валяется какой-то документ. Папа такого никогда не допускает. Может, окно открылось? Тихонько заглянув, я обомлела — какой-то мужик рылся в папином столе спиной ко мне. Тихонько подкравшись, я треснула его ребром ладони по шее. Грабитель рухнул, как подрубленный, а я уже неслась в свою комнату за мобильником.

Вызвав полицию, я побежала тормошить родственников. Они ни в какую не хотели просыпаться. Может, их усыпили каким-то газом? Пусть это будет так! Пожалуйста, пусть это будет так!

В дверь позвонили, когда я уже окончательно извелась и разрыдалась, тряся за плечи бессознательного брата. Открыв, я впустила двух мужчин в гражданской одежде с пистолетами в руках.

— Где грабитель? — шепотом поинтересовались они.

— В ка-кабинете валяется! — всхлипнула я, махнув рукой в нужную сторону. — У меня родня не просыпается!

Один из мужчин отправился в кабинет, другому я показала Максима и родителей. Пощупав у них пульс, он вызвал врача.

— Жить будут, — заверил он меня.

Я так и сидела на кровати Макса, пока не приехал врач. Мне дали успокоительное, спящих без проблем подняли банальным нашатырем. Выслушав меня, папа сразу стал кому-то звонить, Максим тоже зло шипел на кого-то в трубку. Я была накормлена завтраком вместе со следователями и отправлена в ванную.

— Ты выглядишь так, будто всю ночь рыдала, тебя Степа такую любить не будет, — аргументировала мама.