Отныне и вовеки
Шрифт:
Совершенно подавленная, Лив спустилась к обеду последней. Мартин при ее появлении вскочил на ноги, и сеньор Жоао тоже сделал попытку подняться.
— Прошу вас, не вставайте, — воскликнула Лив. — Я ведь опоздала.
— В мои времена вежливость по отношению к даме была для благородного человека обязательна, — возразил сеньор Жоао. И, бросив неодобрительный взгляд на правнука, и не подумавшего встать, прибавил: — Хотя молодежь об этом забывает.
— И не только об этом, — заметил Мартин, усаживаясь на свое место рядом с Лив и смерив племянника мрачным взглядом.
По-видимому, он все еще злится на юную парочку, бросившую ее утром
— Не знаю, чем ты недоволен. По-моему, мы оказали тебе услугу, — нахально заявил Майкл. — Тебе выпала честь сыграть роль благородного рыцаря, спасающего красавицу.
К несчастью, сеньор Жоао пожелал узнать, о чем идет речь, и, к ужасу Лив, Майкл в мельчайших подробностях рассказал прадеду о ее утренних приключениях. Лицо старика расплылось в широкой улыбке, выцветшие глаза лукаво блеснули, и он что-то сказал Мартину и Майклу по-португальски. Оба одновременно посмотрели на Лив и дружно расхохотались.
Лив вся вспыхнула. Она не любила быть предметом мужских шуток, особенно когда не понимала, о чем идет речь.
— Неужели так необходимо было проболтаться Майклу? — сердито прошипела она Мартину.
— К сожалению, я не владел собой от злости и в совершенно недвусмысленных выражениях высказал Майклу все, что я думаю о мужчине, который способен бросить беззащитную женщину одну, — понизив голос, отозвался Мартин. — Откуда мне было знать, что он начнет трепаться направо и налево? — И, пожав плечами, прибавил: — Прости меня.
Кожей чувствуя, что сеньор Жоао прислушивается к их разговору, Лив глотнула вина и кротко ответила:
— Хорошо, прощаю.
Обед был настоящим кошмаром. Мартин играл роль ее ухажера с таким мастерством и пылом, что Лив просто потеряла дар речи. Его глаза приобретали мечтательное выражение каждый раз, когда он смотрел на свою «избранницу», а Лив то краснела как рак, то застывала в холодной ярости. А когда крепкая рука погладила под столом ее бедро, она едва не подпрыгнула до потолка и только колоссальным усилием воли удержалась от того, чтобы не выплеснуть содержимое своего бокала в лукаво улыбавшееся лицо «жениха».
— Какой чудесный дом, а море просто мечта, — заметила Лив, обращаясь к Кэрол, когда вечером они сидели в дальнем конце прелестной виллы на широкой террасе. Внизу была еще одна терраса, под ней — еще одна, а за ними скалы, спускавшиеся прямо к морю. Путешествие на Мадейру прошло на удивление спокойно. К облегчению Лив, они отправились в полет вместе с сеньором Жоао и слугами и часовой перелет прошел незаметно.
— Да, здесь очень приятно, но для меня, пожалуй, это слишком тихое место, — отозвалась Кэрол. — Майкл говорит, что до Фуншала, где приличные магазины, надо ехать чуть ли не час.
— Бедняжка, — шутливо посочувствовала Лив. Первый раз за три дня она начала немного расслабляться.
Майкл с Мартином играли во дворе в футбол с обслуживающим персоналом. Сеньор Жоао, устав от перелета, удалился на покой и собирался ужинать у себя. Ужин подавался поздно — в десять часов вечера.
Кэрол слегка наклонилась вперед, и на ее хорошеньком личике появилось серьезное выражение.
— Это я-то бедняжка, — сказала она. — По-моему, мне как раз не о чем волноваться, Лив. А вот ты имеешь шанс получить травму. Я знаю, что сама просила тебя быть полюбезнее с Мартином, но… Я видела, как он на тебя смотрит, и Майкл
— Не беспокойся, — мягко произнесла Лив. Ее тронула забота Кэрол. Слава Богу, сейчас темно и кузина не видит слез, навернувшихся на ее глаза. Ясно одно, ей придется пойти на поводу у Мартина. Она крепко обняла кузину. Кэрол искренне любит ее и наверняка сделала бы ради нее то же самое. — Я ведь уже большая девочка и не такая наивная, как ты думаешь.
— Ну и слава Богу, — широко улыбнулась Кэрол, — а то мы с Майклом из-за этого чуть не поссорились. Он твердил, что ты и сама можешь о себе позаботиться, но я сказала, что человек, у которого есть любовница, не должен флиртовать с другими женщинами. Я хочу сказать, Мартин ведь вдовец, так почему бы ему не привести свою девушку сюда? Все это как-то нескладно.
Лив засмеялась и внезапно почувствовала себя очень старой и умудренной жизнью. Кэрол вовсе не такая искушенная, как она полагала, решила Лив и крепче прижала к себе двоюродную сестру. Затем, бросив взгляд на часы, встала.
— Пошли, пора ужинать.
За ужином Мартин показал себя отменным хозяином. Без его деда трапеза проходила гораздо менее официально.
Подали шампанское. По словам Мартина, это была традиция: когда семья приезжала из столицы на остров, в первый вечер всегда подавалось шампанское. Еще одна традиция, раздраженно подумала Лив. Человек, любящий спортивные машины и доступных женщин, считающийся одним из самых напористых бизнесменов в стране, в некоторых вопросах придерживается прямо-таки средневековых взглядов. Дай ему малейший шанс, и он обзаведется гаремом — в память об арабском завоевании.
— За юную любовь! — Мартин лениво и добродушно улыбнулся и поднял бокал за Майкла и Кэрол. — Пусть она живет долго! — Однако, когда его взгляд упал на Лив, она прочла в нем адресованное только ей предостережение.
Фальшиво улыбнувшись, Лив присоединилась к тосту:
— За Кэрол и Мики! — Подняв бокал, она сделала большой глоток. Она поняла его намек. Роман молодых людей продолжится, только если она будет поступать так, как он пожелает.
Оставшуюся часть вечера Мартин вел себя в высшей степени внимательно. Его глаза, останавливаясь на Лив, сразу теплели, и Лив становилось все труднее поддерживать атмосферу дружеской заинтересованности. Когда же Мартин легко коснулся ее обнаженного плеча, она не смогла сдержать дрожи и поспешно поднесла к губам бокал. Она позволяла Мартину бессчетное число раз наполнять свой бокал, и к тому времени, когда подали кофе, алкоголь уже притупил ее чувства, в том числе и терзавшую ее необъяснимую сердечную боль.
— Извините, но мы отправляемся на прогулку. — Майкл и Кэрол почти одновременно встали.
Чувствуя удивительную легкость, похожую на эйфорию, Лив широко улыбнулась.
— Ну нет, одни вы не пойдете, я же дуэнья. — Она поднялась и слегка покачнулась. — Я иду с вами.
— Не выйдет, — засмеялся Мартин и, тоже встав, поддержал ее под руку. — Оставь влюбленных пташек в покое, Лив, и позволь мне проводить тебя в твою комнату.
— И это говорит человек, требовавший, чтобы я поехала в Португалию в качестве дуэньи! — Лив бросила на него взгляд. — Что-то теперь ты запел по-другому, — воинственно заявила она.