Отныне только легкий флирт
Шрифт:
Ник быстро разрешил эту проблему: взял молоток и вбил ряд гвоздей в рамы тех окон, которые Холли обычно растворяла на ночь. Теперь они открывались ровно настолько, чтобы пропускать достаточно свежего воздуха, но человек пролезть бы в них не смог.
– Вот так! – сказал он с удовлетворением, закончив работу. – Теперь бояться нечего, особенно если Санни для верности будет спать с тобой в доме.
– Вот везуха! – обрадовала Холли пса.
Обед в ресторане прошел далеко не так безмятежно, как хотелось бы Нику, к тому же Холли торопилась домой. Они оба горячо уговаривали друг друга, что посетитель больше не явится, но все же, вернувшись к Холли, тщательно осмотрели и двор, и дом. Нику не хотелось оставлять Холли одну, но она настояла – не трусиха же она, в конце концов. Перед уходом Ник дважды проверил все запоры на окнах и дверях, они были безупречны.
Уже стоя на крыльце, он на прощание поцеловал ее, но не страстно, а успокаивающе – что ни говори, она тревожилась.
– Увидимся завтра в половине второго, – сказал он, еще держа ее в объятиях.
Холли изумленно уставилась на него, а он, радостно любуясь ее прекрасными ореховыми глазами и густыми темными ресницами, не сразу ответил.
– У Санни ведь завтра урок в питомнике Джеда Гринхилла.
– Да, да, но… Ты хочешь опять поехать с нами?
– Что за вопрос!
Ник изменил свою позу, и голова его слегка закружилась. Перед обедом Холли переоделась в синюю легкую юбку и белую блузку навыпуск. Он сцепил свои руки на ее талии под блузкой, касаясь нежной теплой кожи девушки.
– Сюда бы Карессу, а? – склонив голову набок, усмехнулась Холли.
– О Боже, ни за что! – с такой искренностью вскричал Ник, что у Холли не осталось сомнений – он и думать о ней забыл. – Между прочим, – произнес он, успокоившись, с лукавинкой в глазах, и прижал ее к себе чуть крепче, – я вот подумал, что обучение послушанию имеет большое практическое значение и неплохо бы нам с тобой тоже взять несколько уроков.
– Это для чего же? – Она блаженно ощущала у самого корсажа юбки тепло его рук – и когда только они туда попали?
– То есть как это «для чего»? Я, к примеру, отдаю команду «сюда!», и ты тут как тут. Или ты велишь – «обними меня». И я не я, если не выполню твоего приказания.
– Если в этом вся наука, то, сдается мне, мы в ней вполне преуспели, – хихикнула Холли.
– Давай проверим. Предположим, я говорю: «Подними немного голову и закрой глаза!»
– Для команды это слишком длинно.
– То-то ты ее не выполнила. Допустим, я разбиваю ее на части.
– Возможно, что я тупица, команды плохо до меня доходят.
– Не исключено. Но попробуем еще раз. Подними немного голову!
– Так?
– Очень хорошо. Чуть больше. Вот теперь прекрасно. Следующая команда: закрой глаза!
– А почему я должна закрывать глаза?
– Потому что такова команда. Вот видишь, будь ты хорошо обучена, выполнила бы команду беспрекословно. Ага, выполнила. Умница.
Он приблизил свое лицо к ее полным губам, словно специально созданным природой для поцелуев, но они вдруг искривились, а затем выпрямились в жесткую линию – Холли старалась удержаться от смеха. И тут же она заговорила, быстро и громко, не давая ему рта раскрыть.
– В приведенном тобой примере, – тараторила она, – мы командовали по очереди, следовательно, сейчас наступил мой черед, и я этим воспользуюсь. Приказываю: шаг назад!
Шаг назад?! Да ни за что на свете! Он пропустил ее команду мимо ушей и во избежание новых повелений запечатал ее рот поцелуем. А он – рот – перестал кривиться от усилий удержаться от смеха и, выказав полное повиновение, приник к его устам. Холли, прерывисто дыша, теснее прижалась к его груди и подарила ему совершенно иной, не похожий на прежние, поцелуй, в котором были мед и огонь.
Когда он наконец поднял голову, Холли не дыша взглянула на него слегка затуманенными глазами.
– Итак, – произнесла она мягким голосом, усиленно моргая, – она возвратилась на землю из иного мира и никак не могла прийти в себя. – Итак, ты не выполнил мою команду.
– Да, да, знаю, я не выдержал экзамена. – Он старался говорить пристыженно. – Урок послушания завтра, ровно в половине второго. Мне необходима практика. У меня еще нет сноровки, чтобы выполнять команды быстро и беспрекословно.
– Мне тоже так кажется, – согласилась Холли. Но, слава Всевышнему, сноровка у Ника была, еще как была! Ей стоило огромного труда не поднять снова голову, приглашая его повторить ласку.
Этой ночью в блаженных сновидениях ей являлся Ник. Санни, спавший рядом, раскинувшись на прикроватном коврике, тоже, наверное, видел какие-то сны – он то взвизгивал, то начинал рычать. Утром Холли отправилась в церковь, а после службы забежала к своей соседке, живущей напротив.
– Да, – сообщила Джейн, молодая замужняя женщина. – Перед вашим домом вчера останавливался маленький фургон, и какой-то мужчина прошел в ворота к черному ходу. Я не придала этому никакого значения, может, думаю, он вам делает ремонт.
Холли насторожилась.
– По-моему, у нас кто-то пошаливает. А что еще вы заметили?
– Да ничего подозрительного. Он пробыл там и всего-то пару секунд, не больше – фургон я увидела, укладывая ребенка спать, а когда вернулась в гостиную, его уже не было. Что вы имеете в виду, говоря, что у нас пошаливают? Он пытался проникнуть в ваш дом?
Позднее, когда они ехали к Гринхиллу, Холли рассказала Нику об их разговоре.
– Я думаю, что этот человек просто ошибся адресом. Поняв свою ошибку, он уехал. А мы тут Бог знает чего напридумывали. – И Холли с облегчением рассмеялась.
– Странно только, почему он сначала не подошел к парадной двери, – заметил Ник.
– Наверное, подошел, но никто не отозвался на звонок, и он, обогнув дом, оказался у заднего крыльца. – Холли казалось это вполне логичным. Почему же Ник сомневается?