Отныне только легкий флирт
Шрифт:
Наконец Холли, уже в полном изнеможении, оторвалась от приютских дел и выскочила на улицу. Какая там прогулка на байдарке, ей бы забраться в постель и проспать все выходные!
Тем не менее ей надо было по пути домой заехать в гастроном. Она бесшумно катила перед собой тележку для продуктов, и тут на одном из стендов ее внимание привлек набор цветных гелей для волос. Сразу вспомнилась Каресса с ее пурпурными волосами, страх, который она внушила Нику, и на лице Холли появилась улыбка. Она взяла наугад первую попавшуюся коробку, в которой оказались синий, красный, зеленый и платиновый гели. А что, если немного изменить свою внешность и внести тем самым некое разнообразие в предстоящий уик-энд? И Холли, уже улыбаясь во весь рот, бросила набор в тележку.
В субботу ровно в полдень Ник в шортах и майке, в каких обычно играют в регби, нажал звонок у дома Холли. Но когда дверь распахнулась и девушка предстала перед ним, он, пораженный, невольно сделал шаг назад. Что стряслось с ее волосами? Он просто не верил своим глазам. Покрасилась она, что ли?
– Что за… – вскричал было он, но осекся, поняв, что это всего-навсего шутка, и расхохотался. – Вы решили изменить свою внешность?
– Нравится? – Для полноты впечатления Холли повернулась кругом.
Обычно Ник не мог оторвать глаз от ее чудесной фигуры, но сейчас он не обратил внимания на ее прелести, туго обтянутые белой майкой и брюками цвета хаки, так его заинтересовала ее прическа. Холли распустила волосы вокруг лица, завитки у левой щеки подкрасила красным, у правой – синим, надо лбом – зеленым. Остальные пряди она собрала на затылке и заколола шпилькой. Холли была настолько хорошенькой, что испортить ее внешность было чрезвычайно трудно, но в этот миг она выглядела так, будто собралась на праздник, устраиваемый обычно в День всех святых, где каждый наряжается кто во что горазд.
– Осталась еще краска с оттенком платины, но я решила, что днем это будет чересчур, а вот вечером…
– Не знаю, не знаю. – Оправившись от изумления, Ник притворился, будто серьезно обдумывает ее слова. – Мне кажется, что вы и ее могли бы пустить в дело.
– Вы так думаете? – Сегодня утром, глядя на себя в зеркало, она пришла к выводу, что достаточно привлекательна, а там будь что будет. Но когда раздался звонок, ею овладели сомнения. Ну а вдруг он рассердится, увидев ее? С другой стороны, что в этом страшного? Рассердится так рассердится, все очень просто: вот Бог, а вот порог. Но все получилось как нельзя лучше.
– Вы готовы? – спросил Ник. – Или вам требуется еще несколько минут, чтобы добавить немного блеска?
– Может быть, в следующий раз, – улыбнулась Холли. Интересно, что он думает про себя? Эти разноцветные кудряшки выглядят ужасно, но он держится с большим мужеством, пронеслось у нее в голове. – Налью Санни воды в миску, и можем идти.
Ник отправился с Холли на задний двор, ласково окликнул собаку и похвалил ее новый дом.
– Хорошо живешь, а, парень? – Ник нагнулся, чтобы заглянуть внутрь конуры, и счастливый Санни потерся носом о его грудь. Поднявшись, Ник потрепал собаку по спине, прощаясь, и вместе с Холли пошел к машине. – Поскольку мы выехали позднее, чем предполагали, нам, должно быть, лучше всего перекусить в городе, в павильончике, – предложил Ник, когда они ехали вдоль берега Мэйна.
– Не возражаю, – вежливо согласилась Холли, хотя в душе она была разочарована: ей хотелось поесть в более интересном месте, но и в павильончике было вполне уютно. Вдруг она вспомнила, что по субботам это заведение обычно посещает ее директор. – Нет, не могу! – Она в ужасе прикрыла руками голову. – Павильончик принадлежит сестре Питера – директора приюта, по субботам он приходит туда проверять ее счета. – Ах, злодей! – вскричала Холли, заметив, что Ник смеется. – Вам, значит, известно, что там бывает наш генеральный директор, вы просто потешаетесь надо мной? – Она сделала вид, что замахивается на Ника. – А знаете, я хотела бы, чтобы он увидел меня в таком обличье.
– Это в каком таком обличье? – наивным тоном поинтересовался Ник.
– Прекратите немедленно, негодник! – весело пригрозила Холли. – Не то, клянусь, сдерживаться не стану!
– Это обещание?
– Это, как принято говорить, зависит…
– Зависит от чего?
– От того, как вы себя будете сегодня вести.
– А я решил вести себя сегодня из рук вон плохо, – сообщил он с улыбкой.
От его улыбки у нее перехватило дыхание.
– Выбросьте эти мысли из головы! – отрезала девушка значительно более резко, чем хотела. Она покраснела и отвернулась, понимая, что вела себя не лучше ворчливой школьной учительницы. Он ведь всего лишь шутил, поддразнивая ее, так чего она взвилась?
Холли исподволь бросила взгляд на Ника. С полуулыбкой на губах он внимательно следил за дорогой. Она перевела глаза на его руки, лежащие на руле, – большие, сильные, умелые. Она вспомнила, как они брали лопату, трепали Санни по спине и гладили его, осторожно помогали мистеру Спорлею справиться с тающим рожком мороженого. При всей скрытой в них силе, они могут быть нежными. А как будешь себя чувствовать, если они начнут тебя ласкать? – подумала Холли и невольно вздрогнула от пронзившего ее желания.
Стараясь отвлечься от своих мыслей, Холли уставилась на дорогу. Навстречу ей неслись подстриженные лужайки, деревья и кусты с яркой листвой, на аккуратных клумбах вдоль дороги зацветали ирисы. В такой день с души спадают все заботы, ее охватывает радость жизни.
Отъехав пятнадцать миль от города, Ник затормозил у рыбного кафе. В ожидании заказанной еды он пристально вгляделся в ее прическу.
– Это перманент или что-нибудь в этом роде?
Холли с полуслова поняла, о чем он.
– Нет, смоется в два счета. А почему вы спрашиваете?
– Просто подумал, хорошо бы в следующую субботу увидеть что-нибудь новенькое.
Значит, в следующую субботу они увидятся снова? Выходит, что да. Холли лукаво улыбнулась: если в субботу они увидятся, она уж придумает действительно что-нибудь новенькое. Но к чему он ее толкает! Ах, ладно, зато это весело.
Через час они доехали до лодочной станции на зеленом берегу реки. За ними в десяти шагах начинался непроходимый лес. Теплый, пронизанный солнечными лучами воздух был насыщен свежим ароматом кедра.