Отпетые сыщики
Шрифт:
– Это в чем же, интересно?
– Ты говоришь о понятиях и последней воле Зарана, но никак не хочешь понять главного. – Сова допила пиво и бросила пустую бутылку в кустарник. – Я действовала исключительно в интересах общего дела. Я спасала пошатнувшееся положение. Сильно пошатнувшееся. Ты хоть можешь себе представить, что бы было, угоди Натали и печатка вместе с ней в лапы Битюга. Да что там Битюг! Желающих нагреть руки на общаке нашлось бы с избытком. А тут такая легкая нажива. Сопливая девчонка, которая и по жизни-то не знала чего хочет. Порхала себе в розовых очках и ни о чем не думала. Оно и понятно.
В словах было зерно истины, и Князь не мог не признать ее правоты. Он машинально покосился на ее руки. На них все еще оставались следы крови убитой девушки. Сова не удосужилась смыть их ни после того, как они избавились от тела, ни сейчас, хотя вода все время была поблизости.
– Она его любила, – попытался вступиться за девушку Князь.
– Ну конечно! – фыркнула Сова. – Уж в этом я никак не сомневаюсь. Любовь и порождает в человеке глупость. Знаешь, мне как-то одна знакомая рассказала весьма поучительную историю на эту тему. Во Франции во времена правления Капетов был легендарный король – Филипп Четвертый. Его прозвали Красивый… Хотя речь вовсе не о нем, а об одной из его снох. Так, кажется, называется жена сына…
Лежащий на сиденье в салоне «Форда» мобильник Князя разразился бравурным маршем Мендельсона. Сова замолчала и напряглась. Князь поставил на землю недопитую бутылку пива, отряхнул брюки и подошел к раскрытой боковой дверце. Поднял телефон.
– Это опять Шпала.
– Не бери.
Так было уже не в первый раз. За истекшие сутки Шпала или кто-то из его подручных людей названивали на мобильник Князя с завидным постоянством, но Сова неизменно рекомендовала подельнику не отвечать на звонки. Ни на чьи. Этого, кстати, Князь тоже не мог понять.
– Какого черта?! – нервно произнес он. – Ты не имеешь права указывать мне что делать. Ты вообще просто сходишь с ума. Тебе лечиться надо, Сова.
Ее глаза недобро блеснули. Рука вроде как случайно легла на брючный ремень, за которым покоился «марголин». Телефон продолжал звонить. Князь мрачно смотрел на мерцающий голубоватой подсветкой дисплей.
– Я не указываю тебе, Князь, – веско произнесла Сова. – Но все еще надеюсь, что ты сам поймешь серьезность положения.
– Какого, к черту, положения? Которое ты и создала?
– У нас в руках печатка, открывающая доступ к общаку.
– Но Шпала же…
– Насколько ты в нем уверен? – Пальцы Совы сомкнулись на рукоятке «марголина». – Ответственность слишком велика. Мы не можем доверять никому.
– Даже Инжиру?
– А почему бы нет? Кто тебе Инжир?
– А кто мне ты? – Князь мысленно прикинул, насколько велики его шансы выхватить оружие из наплечной кобуры раньше, чем свое выхватит Сова. Прогноз не удовлетворил его. – Почему я должен доверять тебе?
– Не должен. Но сейчас мы в одной связке. А это что-то да значит. Согласись. От нас обоих зависит будущее общака. В чьи руки он угодит. Тебе хотелось бы, чтобы это оказались не те руки?
Мобильник
– Как может общак попасть не в те руки, если мы передадим печатку Инжиру? Или Шпале? – грозно вопросил он.
– Не ори, – спокойно и невозмутимо осадила его Сова. – Сядь и успокойся.
– Я не буду успокаиваться. И я хочу, чтобы ты мне все объяснила. Сейчас.
– Кажется, я именно этим и занималась перед тем, как тебе позвонили.
– Черта с два! Как раз перед тем, как мне позвонили, ты начала нести какую-то ересь про французских королей хрен знает какого столетия. – Князь картинно повел плечами, сбрасывая напряжение. – Класть я хотел на все эти истории. Тем более на французские. Понятно? Класть! Меня интересует только то, что происходит сейчас. Со мной. Я понятно излагаю?
Сова в два глотка разобралась и с этой бутылкой пива. Закурила сигарету и, заложив руки за голову, растянулась на траве. Прикрыла глаза. В отличие от Князя она вела себя как на приятном загородном пикнике.
– Вполне. Если не хочешь, я могу и не рассказывать, – лениво протянула она. – Хотя история эта, как я уже сказала, весьма поучительная. Тебе могло бы это пригодиться на будущее. Но на нет и суда нет. Главное, в бутылку не лезь. Лады?
Князь жестко стукнул кулаком по крыше «Форда».
– Заран доверял ей. Иначе он не стал бы передавать ей печатку. Он мог отдать ее мне. Или тебе. Почему же он так не поступил? Почему именно ей?
– Я не знаю. – В голосе Совы было одно равнодушие. – Сглупил, наверное. А может… Может, это был его прощальный подарок возлюбленной? Нет, я, конечно, не хочу чернить Зарана, но…
Князь не дал ей договорить. Со звериным рыком он рванул ремешок кобуры и ухватился за рукоятку «стечкина». Сова, будто подброшенная невидимой пружиной, вскочила на ноги, и в ту же секунду, когда пальцы Князя соприкоснулись с нагретым солнечными лучами металлом, дуло «марголина» уперлось ему в живот. Он даже не заметил, как Сова выудила его из-за ремня. Настолько молниеносным было это движение. Ее реакция раза в три превосходила реакцию любого нормального человека.
– Я сказала тебе, не лезь в бутылку, – она почти прошипела эти слова ему в лицо. – Повторяю еще раз для тугодумов: я знаю что делаю. И останавливать меня бессмысленно.
– Ты… Как ты… – Князь убрал руку со «стечкина». – Как ты можешь подозревать Зарана? Он никогда не посмел бы пойти против своих.
– Расслабься, Князь. – Сова отступила. – Я просто пошутила. Но сказать, почему он отдал печатку именно Натали, я не могу. А что касается Инжира… – «Марголин» вернулся в исходное положение – за брючный ремень. Князь снова заметил, как высветились на пальцах Совы засохшие кровавые подтеки. – Вернуть ему печатку будет недостаточно. Это лишь половина доступа к общаку. Нужно знать шифр. А у нас его нет. Ты не забыл об этом? Ни Инжир, ни Шпала его тоже не знают.