Отправь их в Ад!
Шрифт:
Рихтер смотрел на девчонку, на секунду замешкавшись. Милосерднее всего было бы прикончить ее прямо сейчас. С другой стороны, пока что она еще человек, а человеку стоит предоставить шанс доделать земные дела перед посещением преисподней.
Карина заверещала, когда безжалостные руки бесцеремонно облапали ее, отыскивая во внутреннем кармане документы. Охотник глянул бегло — имя, адрес, профессия — ставший ненужным паспорт упал в лужу.
— Сорок восемь, — низкий звонкий голос заметался между стен, абсолютно безразличный тон поразил стонущую жертву.
Девушка тихо скулила, причитала, из рта вырывались жалобные завывания. Спаситель
Невидящие глаза бессильно моргали, дрожь сотрясала замерзшее тело. Одежда промокла насквозь, до нижнего белья, зонт валялся неизвестно где. Карина медленно поползла вперед на четвереньках, старясь наощупь найти выход из переулка. Под руки попался какой-то округлый шероховатый предмет. Девушка долго исследовала находку, узнавая и не веря собственным ладоням. Это была отрубленная голова с ровным четким срезом на месте шеи.
Только теперь долгий и громкий крик ужаса прорезал пространство заброшенного переулка.
Глава № 2
— А бабенка-то ничего, сисястая! — довольный голос привлек внимание Карины, — Задница, правда, дрищевата, зато титьки — во!
Мужская ладонь бесцеремонно схватила за подбородок, поворачивая голову из стороны в сторону.
— Рот маленький, — брезгливо заметил хозяин ладони, — Боюсь, прибор не влезет…
— Маленький, зато работящий, — откликнулся третий голос, — Вон, губки какие жадные!
— Ее бы отмыть, да приодеть, — мечтательно констатировал самый первый собеседник, — Тогда уж можно и попользоваться.
— Успеешь еще. Время есть.
Карина понимала, что обсуждают ее, но воспринимала это безучастно, на удивление спокойно. Немного обескураживало то, что похабные речи доносились не из уст бомжей или посетителей борделя, то были речи жандармов. Тех, кого девушка привыкла считать защитниками, поборниками закона и порядочности.
Впрочем, для них она уже была нежитью, вампиром, хотя еще не до конца оформившимся. Когда завершится превращение — вопрос времени. Пока же девушка сидела в углу, возле окна, руки стянуты мягкими пластиковыми кандалами, ноги небрежно привязаны к батарее.
Карина почти не помнила, как ее нашли. Из памяти выплывали взбудораженные голоса, звуки мехмобилей, жесткое сиденье автозака. Потом долгая ночь, проведенная в камере. Никто не удосужился выдать девушке полотенце или сухую одежду, бедняга дрожала, то погружаясь в мрачные пучины сновидений, то выныривая в еще более невзрачную реальность.
Зрение постепенно вернулось, девушка смогла оценить обстановку камеры. Холодный камень стен, грязные полы, частая решетка вместо двери. Деревянная койка, намертво привинченная к стене, служила и стулом, и столом, и постелью. Удобства находились здесь же, в противоположном углу. Хотя, называть «удобствами» дырку в полу и торчащий из стены краник, язык не поворачивался.
К утру одежда высохла на теле, тюремная баланда с кипятком вместо чая вернула часть сил. Карину приволокли в допросную, где долго и нудно собирали показания о вчерашнем происшествии. Она устала повторять одно и то же, язык работал автоматически, совершенно не заботясь о согласованности и правдоподобности рассказа.
Документы изъяли вместе с деньгами. Пальто валялось на полу, как обычная тряпка. Свитер скукожился, юбка покрылась слоем грязи, ровно как и чудом уцелевшие чулки. Девушка ощущала себя разбитой и уставшей. Интерес к жизни пропал, воля надломилась. Хотелось, чтобы все это поскорее закончилось, хоть как-то.
Ее оставили в покое, не воспринимали как потерпевшую, да и вообще, как человека. Для окружающих девушка осталась куском плоти, который, пока что, можно использовать для определенных целей.
Комната, куда привели Карину, находилась на втором этаже шикарного особняка. Девушка никогда бы не подумала, что жандармерия может быть так богато обставлена и оформлена. Снаружи здание смотрелось, как резиденция очередного аристократа, внутреннее убранство ничем не уступало.
Море света из позолоченных ламп; широкие столы; кресла, подобающие важным господам; диваны и шкафы, будто выполненные на заказ. Повсюду слышался говор полицейских, смех и веселые возгласы довольных жизнью людей. Звуки офиса, звон телефонов, шелест бумаг и книг. Изредка доносились нелицеприятные крики из допросной, но на них никто не обращал внимания. В воздухе витали запахи кофе и пота, богатства и насилия, крови и беззакония.
В кабинете расположились пятеро жандармов. Они громко переговаривались, абсолютно не заботясь о том, что девушка их слышит. Карина невольно воспринимала слова, усталый взор блуждал по роскошной обстановке.
Жандармы оказались разношерстными, как на подбор. Карина так и окрестила их про себя. Один толстый, грозный, с краснеющим лицом; другой тонкий, худющий, как жердь; третий высокий, что каланча; четвертый хмурый, постоянно что-то жующий со сморщенной физиономией. Наконец, пятый, самый главный, важно сидел, раскинувшись в поистине королевском кресле, аккуратно сложив ладони на выпирающем пузе. Объединяло мужчин лишь одно: дорогие костюмы, свидетельствующие о немалом достатке.
Сколько, интересно, нужно получать, чтобы позволить себе золотую печатку? Или рабочую одежду, сшитую на заказ в престижном ателье?
Карина отвернулась, уставившись в окно. На улице дождь не утихал ни на минуту, капли беспомощно бились о стекло. Перед глазами девушки словно развернулась другая страна — край грязи, сырости, холода и промозглого ветра. По контрасту с теплым, богато обставленным офисом, уличная действительность казалась настоящим адом.
В этом аду бродили серые промокшие люди, спасаясь от непогоды под широкими зонтами. Мехмобили форсировали целые моря, разлившиеся на мостовой; немногочисленные прохожие торопились добраться до сухих убежищ, неловко протискиваясь по грязи тротуаров.
Изредка кто-то заворачивал в сторону жандармерии, издалека доносился стук массивной входной двери. Небольшая стоянка, расположившаяся перед парадным, медленно заполнялась подъезжающими машинами. Казалось, этот круговорот посетителей, мехмобилей и текущей воды никогда не закончится.
«Что же будет дальше?» — подумал Карина.
Вопрос возник, повиснув в воздухе. Он болтался в голове, не находя ни отклика, ни ответа. Спутанные мысли блуждали бесцельно, не выливаясь ни во что осмысленное. Никаких планов, никаких желаний. Странная апатия завладела разумом, равнодушие разлилось по телу девушки. Казалось, ничего хуже, чем укус вампира, приключиться уже не может. Скоро она сама превратится в безумного кровососа, и тогда… На этом мысль останавливалась, разворачиваясь обратно, блуждая по тому же самому кругу раз за разом.